Сергей угрожал и умолял. Взывал к милости и делал комплименты. Признавался в любви и обещал жениться. И вот, когда он заговорил о внешнем мире (за забором), - как там хорошо и интересно, куда они вместе могли бы сходить, женщина дрогнула. Она сама выключила рубильник, чтобы дослушать до конца о мире за стенами. Сергей уловил ниточку, за которую нужно распутывать клубочек. Он был хорошим следователем и неплохим психологом. Разговорить подозреваемого или свидетеля тоже нужно уметь. А Сергей Николаевич на этом деле не только собаку "съел", но и кошку. Поэтому, спустя пятнадцать минут радужных тирад и красноречивых обещаний, в яму спустилась лестница.

   Ващук выбрался и, не говоря ни слова, вытащил из-за пояса обескураженной женщины её наган. Круглые детские глаза тут же налились слезами. Как же так?! Почему он обманул её?!

   Капитан Ващук встряхнул женщину, прикрикнул и приказал отвести к хозяйке. Его бывший конвоир только размазывала слезы по щекам и скулила. Добиться от неё в таком состоянии чего-то осмысленного было совершенно невозможно, и Сергей Николаевич изменил тактику. Он успокаивающе погладил женщину по волосам и заговорил мягким голосом, уговаривая как ребенка:

   - Ну, всё, всё, тише. А зачем же ты с пистолетом на меня? Нехорошо это. Нельзя. А это что за шрамы у тебя на ручках? Поранилась?

   На её запястьях хватало давних и свежих розовых рубцов.

   Женщина перестала плакать, спрятала руки за спину и доверительно прошептала:

   - Нельзя говорить. Это тайна. Хозяйка рассердится.

   - Мне можно. Я хороший, - Сергей продолжал мерно поглаживать её по голове, - мне все рассказывают свои тайны. Давай так. Ты мне расскажешь свою тайну, а я тебе расскажу свою.

   Капитан Ващук умел проводить допросы. Где нужно - надавит, где уговорит. Женщина рассказывала сумбурно, перескакивая с одного на другое, путаясь и неумело подбирая нужные слова. А картина вырисовывалась преинтереснейшая.

   Эти так называемые хозяйка и хозяин организовали какую-то секту при доме для душевнобольных. Некоторые пациенты, не из буйных, у которых довольно мягкий режим содержания, участвовали в дурацких обрядах. Ульяна и Альберт как-то воздействовали на выбранных ими больных (то ли внушением, то ли какими-то препаратами), доводя их до экстаза, а потом пускали им кровь. Женщина взахлеб рассказывала Сергею, какие наслаждения она испытывала в такие мгновения. А потом их хозяева пили добытую кровь. Якобы, у людей в таком состоянии вырабатывался некий эликсир, который давал Ульяне и Альберту небывалую власть над силами природы. Но главное, что от такой крови их хозяева становились красивыми и вечно молодыми. Женщина утверждала, что знает хозяйку уже много лет, и она все эти десятилетия юна и прекрасна.

   У Сергея Николаевича сложились в голове все части головоломки. Он понимал, что сглупил, залезая в багажник "Волги". И сейчас продолжает глупить. По уму нужно вызывать опергруппу, но капитана опьянил азарт и близость разгадки этого необычного дела. Он уговорил женщину провести его хотя бы до комнаты хозяев и клятвенно уверял, что ни Ульяна, ни Альберт ничего не узнают о ней.

   Капитан Ващук проверил свой "Макарыч", снял с предохранителя и взвел. В следующее мгновение он распахнул дверь и ворвался в комнату.

   - Руки за голову! Встать! Лицом к стене!

   В комнате легкий полумрак. В центре большая двуспальная кровать. На ней сплелись два обнаженных тела. Парень потянулся рукой под подушку, и капитан Ващук тут же сделал предупредительный выстрел поверх голов. В закрытом помещении выстрел прозвучал особенно громко и звонко. Альберт и Ульяна вздрогнули. Но, вопреки предупреждению, парень не отдернул руку от подушки, а, наоборот, резко вытащил из-под неё пистолет. Оружие ещё не успело развернуть дуло в сторону Сергея, а капитан уже произвел следующие два выстрела.

   Альберт дернулся, вскрикнул и уронил пистолет на пол. Одна пуля попала ему в грудь, другая в живот. На белоснежной простыне быстро проступало кровавое пятно, разрастаясь в стороны. Ульяна вскрикнула, подняла умоляющие глаза на Сергея и хрипло простонала:

   - Не надо.

   Альберт выгнулся, громко, с бульканьем выдохнул, затих и обмяк.

   Ульяна смотрела только на Сергея. Её огромные глаза наполнились слезами, голова медленно поворачивалась в отрицательном жесте, а губы шептали: "не надо".

   Капитан Ващук не мог отвести от неё взгляд. Такая молоденькая и прекрасная. Черные взлохмаченные волосы свободно спадали на обнаженную грудь. Даже искаженное страданиями и страхом лицо всё так же восхитительно. Нежнейшая кожа и изумительная фигурка. Сергей ощутил, что начинает возбуждаться. Даже руки начали трястись. А потом пришла неожиданная мысль: "Зачем я убил этого парня? Ведь он был так молод. Я бы мог обезоружить его. И зачем я держу под прицелом это дивное создание? Неужели я собираюсь стрелять в безоружную, беззащитную, полностью обнаженную девушку?"

   Сергей опустил пистолет.

   Мертвый парень на окровавленной постели и перепуганная, обнаженная девочка рядом. Выглядит как сцена из дешевой мелодрамы - обманутый любовник вернулся домой и застрелил обидчика. И так ему стало тошно, что захотелось всунуть дуло в рот и спустить курок. Пусть всё закончится. А по сути - зачем ему жить? Работа, работа. А у самого ни жены, ни детей. Он сунул пистолет в рот и почти был готов выстрелить, но неожиданно обжег язык о горячее дуло, вздрогнул, и наваждение прошло. Как такое могло прийти ему в голову, Сергей не понимал. Далее он отбросил все сомнения и действовал строго по инструкции задержания. Такие простые и понятные действия окончательно привели Сергея в себя.

   Спустя полчаса в подвале дома "Тихая Пустынь" было очень шумно. Работало несколько опергрупп, бригада врачей и судмедэкспертов.

   Конечно, мой дорогой читатель, на этом можно было закончить историю. Да, городок ещё долго шумел, и люди говорили: "такие зверские убийства могли совершить только сумасшедшие. А они же сразу говорили, зря их милиция не послушала. " А потом возмущённым жителям города совместно с монастырскими удалось добиться закрытия дома скорби и переноса его куда-то подальше от города - с глаз долой. К тому же монастырь давно хотел избавиться от ненужной обузы по содержанию душевнобольных. Конечно, был суд. Вот только личности Альберта и Ульяны установить не удалось - не было у них никаких документов. Ульяна несла какую-то околесицу, мол, всегда жила в монастыре, еще с девятнадцатого века. Убийства повесили на покойного Альберта. Версию, что хрупкая девушка могла нанести группе сильных крепких подростков такие серьёзные раны, сразу отбросили. Ульяна подтвердила, что всех убил Альберт, а она не хотела насилия. Все, что ей нужно - это всего лишь немного крови, которую ребята могли дать без ущерба для себя. Ульяну признали душевнобольной и отправили на принудительное лечение. Повторюсь, можно было окончить историю, если бы она на этом и завершилась...