Но ведь именно это он и сделал, не так ли? Он намеренно держал себя в одиночестве, намеренно держал себя закрытым из-за того, как умерла его семья, когда он был маленьким.

Что-то обхватило ее сердце острыми шипами, и это что-то было похоже на печаль. Когда он стоял там, в комнате, даже несмотря на теплый цвет его золотистой кожи, ей вдруг пришло в голову, что за все время, что они провели вместе, она не узнала его по-настоящему. Она знала, что он страстен, как бы сильно ни притворялся, и хорошо это не скрывал. Что ему нравится умственная и физическая дисциплина снайпера. Что ему нравится быть одному.

Но что еще? Ничего. Всякий раз, когда она пыталась расспросить его о нем, он, казалось, каким-то образом возвращался к ней.

Возможно, больше нечего было о нем узнать. Может быть, он просто снайпер.

Нет, это еще не все. Не может такого быть. Так что у нее была не самая счастливая жизнь в мире, но даже у нее были друзья. У нее были дела, которые она любила делать. А у Лукаса?

- Ты что-то хотела, Грейс? - Лукас не обернулся, его короткие светлые волосы отливали чистым золотом в слабом зимнем солнечном свете, пробивающемся сквозь витражи.

Вопрос потряс ее. Она издала какой-то звук? Выдала себя?

Она положила руку на металлические перила.

- Как ты узнал, что я здесь?

- Я услышал твое дыхание.

Ааа. Тогда ладно. Супер снайперские навыки, очевидно.

Она спустилась по лестнице и подошла к нему, ее первым порывом было обнять его. Но когда она подошла ближе, почувствовала исходящее от него напряжение и скрестила руки на груди.

- Ты все слышала? - он по-прежнему не оборачивался, и голос его звучал очень, очень холодно.

- Ну, да. Полагаю, ты говорил с теми людьми обо мне?

- Да.

Она судорожно сглотнула.

- Лукас, ты не можешь отдать им деньги.

- Я и не собираюсь. Но они же этого не знают. Мне просто нужно пару дней, чтобы привести в порядок детали моего второго плана.

- Что за другой план? - она смотрела на его сильную спину, желая прикоснуться к напряженным мышцам на плечах и шее, снять напряжение. Но что-то в том, как он стоял, заставило ее подумать, что сейчас он не обрадуется ее прикосновению.

- Не беспокойся об этом, - его слова были покрыты коркой инея, предупреждая не расспрашивать дальше. - У меня все под контролем.

Грейс нахмурилась. Что-то было не так, и она это чувствовала. То, как он внезапно перешел в ледяной режим, напряжение, исходящее от него... Да, что-то случилось. Но что это было?

- Ты в порядке? - тихо спросила она.

Он не ответил, по-прежнему глядя в окно.

К черту все это. Что-то было не так, и она хотела знать, что именно, возможно, ему нужна помощь. Он не любил, когда она не говорила ему, в чем дело, так почему она должна терпеть это от него?

Почему тебя это волнует? Ты должна была сохранить часть себя, помнишь?

Конечно, но он сделал ее счастливой прошлой ночью, сидел с ней и разговаривал, успокаивал ее страхи, о которых она даже не подозревала. Так почему бы ей не дать ему что-нибудь взамен?

Сделав пару шагов к нему, она обняла его за талию и прижалась щекой к горячей коже его спины. Внезапно все его тело напряглось, он пошевелился, и вот она осталась стоять одна, обнимая пустоту.

Она удивленно моргнула, стараясь не обращать внимания на ту резкую вспышку боли, пронзившую ее грудь.

Он отошел от нее на несколько шагов, его руки были крепко прижаты к бокам, напряжение вокруг него становилось все сильнее и сильнее.

- Не надо, - в этом слове был целый мир предостережения. - Наверное, будет лучше, если ты не будешь ко мне прикасаться.

Боль в ее груди усилилась.

- А почему бы и нет? Что-то случилось? Я что-то сделала не так?

Он ничего не ответил, стоя отвернувшись от нее. Затем он резко взглянул на нее, и от его взгляда у нее перехватило дыхание. Она не понимала выражения его глаз, но оно не было холодным. А больше похоже на... боль.

Она беспомощно шагнула к нему, но остановилась, когда он снова напрягся.

- Лукас... - начала она.

- Мне нужно спуститься вниз, - сказал он, прежде чем она успела продолжить. - Дай мне час или два, - он повернулся и направился к лифту.

- Эй, - крикнула она ему вслед, прежде чем успела передумать. - Значит, мне нельзя убегать, а тебе можно? Вот как это работает?

Он остановился, напрягшись всем телом.

- Если я собираюсь спасти твою задницу, мне нужно попрактиковаться. Если только у тебя нет проблем с этим?

Но нет, это несправедливо. Она разделась ради него догола и буквально, и эмоционально, потому что он попросил. Потому что он настоял. А сам он не хочет сделать то же самое для нее?

- Чушь собачья, - отрезала она. - Речь не о спасении моей жизни. Что, черт возьми, случилось, Лукас? Почему ты такой напряженный и странный? И почему ты не скажешь мне, что случилось?

- Нет никакого «этого», помнишь, Грейс? - в его голосе снова зазвучал знакомый лед. - У нас нет отношений, и я не обязан тебе ничего говорить.

О нет. Черт, нет. Она не собиралась мириться с этим. Она хотела знать, что его беспокоит. Она хотела помочь.

Быстро пройдя мимо него, она повернулась к нему лицом, скрестила руки на груди и встала между ним и лифтом.

- Нет, ты не можешь сделать этого, - отрезала она. - Ты не можешь уйти и проигнорировать меня. Не после того, как ты покопался во всех моих проблемах и заставил меня говорить о них, хочу я того или нет.

Он выпрямился, это движение было едва уловимым, но почему-то сделало его выше и сильнее. Более опасным. Серебро сверкнуло в его глазах, холодно и жестко.

- Уйди с дороги.

К черту это. Ему не удалось запугать ее. Конечно, его подтвержденный счет убийств был впечатляющим, и у него были навыки, которые делали его бесконечно опасным. Но если он думает, что может просто отмахнуться от нее, как от назойливой мухи, он может подумать еще раз. Проклятые высокомерные, властные мужчины!

Она вздернула подбородок.

- Не используй это снайперское дерьмо против меня и не притворяйся, что уходишь, не потому что не хочешь говорить. Я вижу это. Черт, ты думаешь, я хотела говорить обо всем этом дерьме с отцом? Нет. Но я сделала это, потому что ты попросил меня. Расскажи мне, что происходит. Почему ты вдруг перешел в режим ледяного человека?

Выражение его лица не смягчилось.

- Грейс…

Она сделала пару шагов к нему, так что оказалась прямо перед ним, в нескольких дюймах от его груди и всей этой горячей, обнаженной кожи. Да, он был пугающим. Да, ему надо было отодвинуть ее в сторону. Но нет, она не отступала. Она не совсем понимала, почему для нее это так важно. Просто с таким человеком, как Лукас Тейт, нельзя позволить себе отступить ни на дюйм. Не тогда, когда он пройдет каждую милю, и даже больше.

- Ты сказал, что отдашь мне все, пока мы здесь, - сказала она, разыгрывая свою козырную карту. - Так, дай мне это.

Наконец что-то промелькнуло в его взгляде, но исчезло так быстро, что она не успела понять, что именно.

- Это не имеет к тебе никакого отношения.

- Если это не имеет ко мне никакого отношения, тогда не имеет значения, скажешь ты мне или нет.

Он ничего не сказал, его красивое лицо было напряженным и жестким. Не дав ей ничего, кроме льда и снега морозной зимы.

Она не знала, какой инстинкт заставил ее потянуться к нему, особенно когда ее прикосновение заставило его отпрянуть. Но тем не менее она сделала это, положив руки на его обнаженную грудь, прижав ладони к его горячей коже, как будто тепло ее прикосновения могло разморозить его. И она посмотрела прямо в его ледяные голубые глаза.

- Расскажи мне, - тихо попросила она. - Ты помог мне прошлой ночью. Позволь мне сделать то же самое для тебя.

Он стоял совершенно неподвижно, но напряжение исходило от него, глаза блестели. Он выглядел как человек, сражающийся с чем-то бесконечно более могущественным, чем он сам, и знающий, что терпит неудачу, но все равно продолжающий сражаться. Словно сдерживаешь прилив или не даешь солнцу взойти.