С горем пополам он освоил и эту науку, и благодарность царевен была лучшей ему из наград. Едва оказавшись на свободе и подобрав злополучный бластер, девушки поспешили в рубку. Следовало связаться с товарищами и если не вернуть корабль в Сольсуран, на что уже не оставалось до вторжения времени, то хотя бы избежать встречи со змееносцами.

Если каюты при всей их необычности и неописуемом удобстве все же напоминали человеческое жилье, то рубка, сияющая разноцветными «панелями» и магическими зеркалами, умеющими передавать в цвете и объеме, но не в ощущении картины из любой точки вселенной и прямо в воздухе чертить рисунки, руны, храмовые знаки и карты любых стран и целых миров, показалась Камню помещением совсем уж сверхъестественным. Куда уж границу такого дивного чертога пересекать простому сольсуранцу. Но пересечь все-таки пришлось. Возле одного из зеркал, неудобно откинувшись на сидении, безвольно поник Эжен. Руководитель проекта без особого труда сумел оглушить раненого товарища.

— Он дышит, он жив! — воскликнула Лика, пытаясь привести бедолагу в чувство и вновь позабыв об Альянсе и брошенном на одну из панелей бластере. — Надо перенести его в медицинский отсек!

Ее сестра между тем припала взором к магическим зеркалам, которые вестники называли мудреными словами «экраны» и «голограммы», тонкими пальчиками что-то перебирая на «приборной панели». К разочарованию Камня, надеявшегося увидеть радужные небеса, облачные холмы и золотые дали, по которым свершает свой путь алый зенебок Владыки Дневного Света, большинство «экранов» занимали какие-то диковинные карты и непонятные значки наподобие храмовых. Те же из них, которые передавали в рубку картину окружающего мира, показывали непроглядную тьму и звезды, которые отсюда казались хотя более яркими, но по-прежнему бесконечно далекими. Царевну, впрочем, звезды и тьма не интересовали, она смотрела на «голограммы», на которых Камень разглядел изображения, похожие на очертания огненных колесниц, вернее, кораблей.

— Трехрогий великан! — царевна вновь позволила себе выругаться, чего Камень за ней прежде не замечал. — Они гораздо ближе, чем мы предполагали, и уже почти вышли на траекторию, удобную для атаки!

— Ты стала разбираться в тактике и стратегии звездных боев? — вслед за Могучим Утесом удивилась Лика.

— Надо срочно связаться с Арсеньевым и остальными! — не обратив на замечание внимание, продолжала царевна. — Неужели этот тупица так и не сумел найти корабль?! И это после стольких подсказок! Впрочем, про храм посреди травяного леса знал один Словорек.

Камень вновь удивился. Конечно, в день освобождения от притязаний синтрамундского купца Ветерку пришлось выслушать от возлюбленной и не такое, однако тупицей дочь царя Афру никогда себе не позволяла его называть. Впрочем, бережно поднимая хрупкое и небольшое тело раненого, Камень обратил внимание, что с царевной происходит нечто неладное. Она с тоской смотрела на руки, терла глаза, потом стала рвать ворот:

— Ну нет! Только не сейчас! Опять папаша решил меня переиграть! Все, что угодно, только не Горный Кот!

Не зная, что и подумать, Камень поспешил вслед за Ликой. К счастью, в помещении надзвездной лечебницы они пробыли недолго. Эжен, голова которого оказалась все-таки цела, почти сразу пришел в себя. Теперь ему в основном требовался отдых.

Они уже преодолели половину расстояния до рубки: корабли Альянса подошли слишком близко, и с этим следовало что-то делать, когда оттуда донесся исполненный боли и явно мужской стон, а потом послышался звук падения большого безвольного тела. Камень перешел на рысь, Лика старалась не отставать. Неужто руководителю проекта удалось освободиться? И что против него сумеет предпринять сольсуранская царевна? В рубке, конечно, остался бластер. Но кто успеет до него раньше добраться?

Однако ни девушки, ни Глеба в рубке не оказалось. Зато на полу, неподвижный и нагой, ничком лежал княжич Синеглаз. Камень без лишних слов прыгнул ему на спину, пока тот не очухался, и заломил его руки назад. Лика достаточно неумело схватила бластер.

— Полегче, приятель, — попросил княжич, изгибаясь дугой в попытке освободиться. — Я никуда не сбегу!

— Только попробуй! — пригрозила Лика, наводя на него лучевое оружие. — Где моя сестра?

— Надо думать, в сопровождении моего брата идет по пути, указанному ей Роу-Су и двумя Дхаливи, — отозвался княжич. — Я пытался ее образумить! — продолжил он почти виновато. — Но… легче остановить стадо взбесившихся зенебоков. К тому же эта умница не только прочитала потаенную часть Предания, но и научилась пользоваться скрижалью, а эта проклятая каменюка всегда имела надо мной неограниченную власть! Если бы не это заклятье, наложенное на наш род, разве я позволил бы отцу так мной манипулировать! Все-таки в моих жилах в отличие от него течет царская кровь!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — Лика нахмурила брови, но голос ее готов был дрогнуть.

— Всякий, кому удастся завладеть скрижалью и прочесть ее письмена, — пояснил Синеглаз, — может изменить мое обличье, как ему заблагорассудится. Так твоя сестра, решив покинуть Гнездо Ветров, с помощью маленького паршивца Обглодыша вынудила меня надеть ее личину. Впрочем, ему тоже поделом. Пускай посидит в клетке в шкуре Горного Кота.

Камень про себя подумал, что Роу-Су, которого показывали Ураганы, и в самом деле выглядел каким-то заморышем или подростком. Да и глаза имел знакомого фиолетового оттенка.

Лику, однако, волновала только ее неразумная сестра:

— То есть как покинуть Гнездо Ветров! Она что, рассудка лишилась?!

— Она прочитала потаенную часть Предания и отправилась на поиски Амриты, надеясь таким образом остановить Альянс, а заодно спасти жизнь своего Урагана, — пояснил княжич.

— И ты ее не остановил? — возмущенно воскликнула Лика.

— Как я мог?! — Синеглаз пожал плечами насколько ему позволяли заломленные за спину руки. — На меня наставили скрижаль, и я превратился в то, что вы видели. Хорошо еще, спасибо Глебу, супружеский долг исполнять не пришлось!

— Ты говоришь, что твои превращения зависят от скрижали, — Камень посильнее надавил пленнику коленом на поясницу. — А как же Роу-Су? Когда ты в подземелье в него перекинулся, к скрижали никто и не прикасался.

— Так же, как и в Земляном Граде, — заерзал, безуспешно пытаясь высвободиться княжич. Он сумел повернуть голову, выразительно указывая на рубцы, оставленные на его обнаженной спине и руках звериными когтями. — Это уже магия асуров и власть моего отца. Когда князь Ниак меняет обличье, один из его сыновей превращается в Горного Кота, и я благодарю Великого Се за то, что нынче этот жребий выпал не мне! Понимаете, Горный кот в рубке корабля! — он поежился.

Камень подумал о том, что никогда не слышал о существовании у князя Ниака еще сыновей. С другой стороны, нынешние беззаконные властители не торопились признавать детей, рожденных от придворных дам, служанок и рабынь. Неужто знаток Преданья Обглодыш, с таким ужасом рассуждавший о вару, и сам принадлежал к этому роду? Но тогда кто же тот второй брат, сопровождающий царевну в ее не просто опасном, а самоубийственном путешествии? Впрочем, ответ на этот вопрос мог сейчас и подождать.

— Все это звучит слишком нелепо, чтобы являться ложью, — в замешательстве проговорила Лика.

Она тряхнула головой, принимая какое-то непростое решение, а затем скомандовала:

— Камень! Свяжи этого негодяя покрепче и запри в одной из кают, только желательно подальше от Глеба!

— Госпожа! — умоляюще глянул на нее Синеглаз. — Ты забыла одно обстоятельство! Посмотри на приборы! Если я не ошибаюсь, пока мы выясняли отношения, корабли Альянса приблизились к нам на расстояние выстрела, а твой телохранитель, хоть и научился палить из пулемета, вряд ли сможет попасть в двигатель звездолета из метеоритной пушки.

— Можно подумать, ты сумеешь! — хмыкнула Лика.

— Я служил в войсках Вашего Содружества!

— Тогда понятно, кому мы обязаны Ванкувером!