— Смотри.

Он подтолкнул ко мне маленькую поделку из бумаги.

— Оригами? — удивилась я, осторожно беря в руки птичку и хмуря брови.

— Не просто оригами, — усмехнулся Джеймс и вытащил из кармана волшебную палочку. — Гляди.

Он резко взмахнул ей в сторону птички, которая устроилась у меня в руках, и улыбнулся. Поначалу ничего не происходило, я даже хотела уже отпустить парочку комментариев относительно траты такого нужного времени, как вдруг птичка словно ожила. Она дёрнула шеей, неуверенно взмахнула крыльями, словно разминаясь, и вспорхнула с моих ладоней.

Покружив над нашим столом, журавлик приземлился на один из пергаментов и обмер.

— Вау, — лаконично пробормотала я, рассматривая теперь уже обычную фигурку. — Но как?..

— В министерстве такими птичками передают записки, — ответил Джеймс, улыбаясь. — А отца это заинтересовало, так что теперь у нас уже лет пять по дому летают такие вот бумажки. Иногда просто ради забавы, а иногда мы передаём через них какие-то поручения, списки покупок и прочую чепуху… Не очень интересно, в общем…

Под конец своего маленького монолога мальчик смутился и даже немного покраснел, сгребая свои пергаменты руками и, видимо, собираясь уходить.

Во мне словно что-то щёлкнуло. Я улыбнулась и осторожно коснулась его руки, попадая на тыльную сторону ладони и задевая костяшки пальцев.

— Джеймс… покажешь, как ты это сделал?

***

Экзамены были сданы, а Хогвартс-экспресс отправлялся в путь, спеша развести нас по домам после достаточно длительной разлуки. Кто-то был рад окончанию учебного года, кто-то — не особенно. Честно говоря, я пока что не определилась со своими ощущениями: мне просто хотелось побыстрее оказаться в своей комнате, но в то же время безумно тянуло назад, в тёплую гриффиндорскую гостиную, поближе к камину.

Я не могла объяснить этих чувств, но все они так гармонично сливались внутри меня, что не доставляли абсолютно никакого дискомфорта. Вещи были уже доставлены домой вместе с домовушкой — по крайней мере, их основная часть — и теперь оставалось только доехать до дома на красном локомотиве, отдавая дань традициям.

Как-то так получилось, что я оказалась в купе будущих Мародёров, а не девочек. Впрочем, сожалений не было абсолютно никаких: мальчишки мне нравились, да и я им, кажется, тоже.

Сириус и Джеймс договаривались о встрече на каникулах. К моему удивлению, Блэк пригласил друга в дом на площади Гриммо.

— Мама сказала, что хотела бы познакомиться с моими друзьями, — счастливо объяснил мальчик, улыбаясь.

Я тоже не смогла сдержать улыбки. Ну конечно Вальбурга знала мистера Поттера ещё с младенчества, ведь его матерью была Дорея, в девичестве Блэк. И Сириус сам понимал это. Однако женщина таким образом словно хотела дать мальчику понять, что ей не всё равно, с кем он общается и чего он достигает, несмотря на то, на каком факультете он учится. И это топило уже медленно появлявшийся лёд.

Ремуса тоже пригласили, но он, испугавшись чего-то, аккуратно отказался. По мальчику было видно, что он действительно рад тому, что у него появились друзья. Мальчики же, уже, кажется, понявшие природу своего друга, совсем не настаивали.

Все пообещали друг другу писать длинные письма и обязательно встретиться на платформе в следующем учебном году, чтобы ехать в школу всем вместе.

Улучив минутку, я выскользнула из купе и всё-таки заглянула к девочкам. Алиса и Марлин сидели вместе с ещё парой первокурсниц и весело обсуждали планы на лето. Моему появлению шумно обрадовались, так что сразу же усадили рядом и завалили вопросами.

— Не знаю, — честно ответила я на предположение о том, что в этом году моя семья поедет заграницу. — На самом деле, я хотела бы съездить к Адриатике… или, скажем, во Францию…

— Если будешь во Франции, — подала голос миниатюрная блондинка, имени которой я почему-то не запомнила, — обязательно напиши мне. Мы проводим там с maman всё моё внеучебное время.

Увидев моё замешательство, девочка мило улыбнулась, отчего на её щеках показались глубокие ямочки.

— Аннет Дюмор, — представилась она, протягивая мне ручку.

— Лилия Каркарова, — тепло ответила я, аккуратно пожимая её ладонь. — Жаль, что не смогли познакомиться раньше.

— Действительно, — заметила девочка, аккуратно поправляя симпатичную синюю юбку и улыбаясь. — Очень жаль.

Поездка пролетела совершенно незаметно. Я вернулась в «своё» купе, где ребята уже наговорились и решили перекусить, так что я с удовольствием достала уложенные с собой домовушкой бутерброды и куски домашнего вишнёвого пирога. Ели все вместе, обязательно над чем-то смеясь и перешучиваясь. Сириус рассказывал какую-то забавную историю, Ремус слушал друга с полуулыбкой, а я откровенно начинала клевать носом, сидя напротив Джеймса и попивая чай из высокого стакана с ручкой.

— Устала? — спросил Поттер.

И Блэк, и Люпин слишком сильно увлеклись обсуждением какой-то книги, так что не обращали на нас никакого внимания.

— Не особенно, — я зевнула и потянулась. — В любом случае, спать я не буду.

— Боишься вовремя не проснуться? — усмехнулся он.

— Не-ет, — протянула я, потирая нос и моргая; остатки сна всё ещё не хотели проходить. — Просто если меня будят, когда сон тянулся не так уж и долго или был неудобным, то я становлюсь злой и вредной.

— Ты всегда такая, — хохотнул Сириус, услышав часть нашего разговора и задорно сверкая своими невозможными синими глазами.

— А теперь представь, что может быть ещё хуже, — пробубнила я, поворачиваясь лицом к стеклу.

За окном проносились уже не безлюдные поля или подлески, а достаточно большие деревушки, не тронутые особенно современностью и прогрессом.

— Кажется, скоро будем, — с непонятным для меня сожалением констатировал Джеймс и огляделся. — Надо бы собраться.

— Надо, — подтвердил Блэк, хмурясь.

Я хихикнула и кивнула. Наверное, стоило помочь.

***

Нана и Игорь ждали меня на платформе. Как только поезд остановился, а дети начали толпой высыпать из вагонов, я тут же прильнула к стеклу, стараясь поскорее заметить высокую, статную фигуру отца и стройный силуэт матери. Когда я всё же различила в толпе магов родителей, горло сжалось от осознания того, насколько сильно я по ним скучала.

Тут же пропала вся решимость оставаться в стороне и ждать, пока основная масса людей разойдётся в разные стороны. Схватив свою небольшую ручную кладь, я глубоко вздохнула и влилась в поток детей, аккуратно держа руки перед собой и стараясь не толкаться. Впрочем, это было достаточно легко: большинство младших курсов уже вышли, сметя за собой ураганом часть ребят постарше, а старшекурсники вели себя намного более спокойно, нежели другие.

— Лили!

Нана улыбалась, но на глазах женщины блестели слёзы. Мы не виделись с самого Рождества. Конечно, были письма, но это не могло заменить живого общения или тёплых материнских объятий.

Я кинулась к ней, обнимая. Вдыхая такой знакомый сладковатый запах вербены, я чувствовала, как тревоги, держащие меня в напряжении весь учебный год, снова отпускают, оставляя за собой только бесконечное чувство облегчения.

— Привет, — пробормотала я, обнимая её и притягивая к себе правой рукой отца.

Учитывая то, что в моих руках находилась ещё и сумка, это было довольно сложно.

— Здравствуй, солнышко, — улыбаясь, сказал Игорь, заключая меня в объятия.

Это было так мило, так по-домашнему уютно и так обыденно, что мне просто захотелось плакать. Я с трудом сдерживала слёзы, смотря на то, как отец шутит над чем-то, как улыбается мать, как она кривится, когда Игорь говорит, что мы будем аппарировать. Всё это было настолько родным и знакомым, что где-то глубоко внутри у меня словно щемило от такого острого ощущения родства с этими людьми.

Я просто хотела найти в этой жизни такого человека, с которым могла бы чувствовать себя так же тепло, так же уютно, так же комфортно, как и с ними. Так же «дома».

Домой мы прибыли буквально спустя пару минут, оказавшись не в холле, как обычно, а на дороге, ведущей к нему.