Видела я и семью Краучей. Барти Крауч-младший, ровесник Регулуса, оказался милым, многое знающим и понимающим ребёнком. Я успела перекинуться с ним всего парой слов, но почему-то была уверена, что его общество в том же самом Хогвартсе будет отнюдь не отягощающим.
Домой я вернулась поздно, перед этим пообнимавшись с счастливой миссис Лестрейндж, которая сверкала своими огромными глазами цвета шоколада и шептала мне на ухо, что родители отнеслись к их планам вполне себе благосклонно. Учитывая то, что в этот же день я прошла камином в Хогвартс, моральные силы мои были уже на пределе.
Будучи уже в школе, но прибыв одной из первых — я не особенно хотела обсуждать торжество с родителями, ведь Игорь косвенно был виновен в проведении ритуала, который не просто истончил, а разорвал мою связь с Эвансами — я подверглась огромному количеству вопросов, от которых лишь отмахивалась с уже набившим оскомину «потом».
Девочки проявили понимание, просто выторговали обещание, что я расскажу им всё завтра. Несмотря на то, что некоторые ученики сегодня отсутствовали на занятиях, завтрашних уроков никто не отменял, так что я быстро приняла душ и забралась в постель, задёргивая полог и погружаясь в изучение собственных конспектов.
Праздники — это, конечно, хорошо, но учёба ждать не будет.
Комментарий к Глава 21
А ВОТ И ПРОООДА.
Спасибо тем, кто читает) Жду отзывов~
Ссылка на группу: https://vk.com/TheAcademyOfMiracles
Там уже лежат картиночки платья Беллы и одежды Лили. Вперёд, так сказать с:
Ссылка на яндекс-кошелёк: https://money.yandex.ru/to/410016757263075
========== Глава 22 ==========
Ты пришлёшь по строчке в день,
У тебя анорексия,
От тебя у меня мигрень.
Ты — в Канаде, я — в России.
Расспросов избежать всё же не удалось. Впрочем, на мою скромную персону внимания обращали мало, чаще всего заискивая перед Сириусом или Джеймсом. Оно и понятно: симпатичных и достаточно уже популярных в школе мальчиков некоторым девочкам было выспрашивать намного приятнее, чем меня. Впрочем, я совсем не обижалась: напротив, такой исход мне даже нравился. Меня не трогали, а я могла спокойно заниматься своими делами.
На пасхальные каникулы я, как и обещала, осталась в школе. Тут всё же стоит отметить, что так поступило большинство учащихся. Причины у каждого были примерно схожими, ведь приближались экзамены, а учителя снова начали нагружать своих учеников дополнительными заданиями и эссе.
Стоит ли говорить о том, что чаще всего меня видели в библиотеке?
Странно то, что оказывалась я там почему-то не одна. Мой мозг буксовал всякий раз, как жизнь буквально сталкивала меня нос к носу с неоспоримым фактом: у меня появились друзья.
Умом я понимала, что прожить без привязанностей целую жизнь — это ох как непросто. Но почему-то упорно надеялась, что подобное мне будет по силам. Всё-таки ещё слишком ярко помнились те эмоции, которые я испытывала при потере близкого человека. Повторения как-то не хотелось.
Но разве это волновало Алису Розье, когда она неизменно наливала сонной мне в чашку чаю погорячее и совала в руку ещё тёплую булку, или интересовало ли подобное Джеймса Поттера, когда он помогал мне носить из библиотеки тяжёлые книги, неизменно засовывая между ними какие-нибудь глупые записки, заставляющие меня улыбаться и ненадолго отрываться от учёбы (их я всё ещё хранила, почему-то никому об этом не говоря, но и не выкидывая, словно они обрели для меня вдруг какую-то необъяснимую важность). А интересовался ли моими домыслами Сириус Блэк, Ремус Люпин или же, например, Марлин МакКиннон, когда все мы сидели у Чёрного озера на клетчатом пледе, грелись в лучах ещё изменчивого и капризного весеннего солнца и болтали о каких-то пустяках?
И игнорировать их вдруг оказалось совершенно невозможным. Я никогда не была особенно общительным человеком, а потому не льстила себе и не думала, что со мной так уж интересно общаться — а особенно детям, у которых на уме, по моему скромному мнению, должны были быть лишь шалости и прочие милые глупости — но количество знакомых со всех четырёх факультетов, наличие друзей и приветливые улыбки преподавателей наводили на определённые мысли, заставляя сомневаться в собственной самокритичности.
Читателю, возможно, покажется, что я слишком много копаюсь в себе, что слишком многое можно было бы опустить и умолчать, но я стараюсь быть на всей длине моего повествования предельно честной, а получается так, как получается.
К экзаменам, казалось бы, все готовились с неприкрытым усердием. Поначалу меня это удивляло: какой смысл, если действительно важными испытаниями могли считаться разве что СОВ и ЖАБА? А на остальных курсах, точнее по их окончанию, у нас всего лишь проводили тестирование и прослеживали практику, не спрашивая ничего сверх программы, не пытаясь подловить на каверзных вопросах. Фактически, чтобы сдать экзамены, достаточно было весь год учиться хотя бы на «Удовлетворительно», а перед тестированием всего лишь повторить кое-какие особо важные моменты… Но я упустила из виду одну важную деталь: действительно учились в Хогвартсе лишь немногие. Остальным же было либо лень, либо у них попросту не было способностей (в оправдание потенциалу английских магов стоило заметить, что первая причина оставалась намного более актуальной, чем вторая; между прочим я даже заметила, что те, у кого магический потенциал был намного ниже, чем у подавляющего большинства студентов, учился ещё усерднее, стараясь найти в себе силы для открытия своих лучших сторон, способных компенсировать особо выдающиеся недостатки).
Так что я просто повторяла кое-какие конспекты, но особенно времени этому не уделяла. Меня больше прельщала возможность чтения книг в библиотеке Хогвартса. Очень многие книги, которые были не совсем тёмными, но и никак не светлыми, всё ещё были в открытом доступе, так что я набирала кучу литературы и уходила в книжный запой. Впрочем, я опять была не одна.
— Ничего не понимаю, — застонал мальчик, хмурясь.
— Ты не можешь не понимать ничего, — отстранённо сказала я, продолжая выписывать нестандартные способы использования корня мандрагоры. — Ты, например, понимаешь язык своей страны, буквенные обозначения звуков…
Джеймс рассмеялся, перебивая меня; достаточно громко, так что я ещё раз порадовалась, что накинула на наш стол заглушающие чары.
— Знаешь, иногда ты бываешь жуткой занудой, Лилс, — просветил меня Поттер.
Я только фыркнула, не отвлекаясь от книги.
— Порой занудство жизнь спасает, олень. Подумай на досуге, это не больно…
— Как грубо, — он схватился за сердце и закатил глаза, имитируя обморок.
— Дай мне поработать, Джейми, хорошо? А потом займёмся тем, что нравится тебе.
Будущий Мародёр задумчиво потёр собственную бровь и чему-то кивнул.
— Ладно.
Ну вот и отлично, ну вот и замечательно… Так, корни мандрагоры… Моя пре-елесть…
Порой я действительно сильно увлекалась, так что присутствие рядом со мной шебутного гриффиндорца частенько спасало меня, скажем, от голодной смерти. Ну, а что, удобно. Мы оба занимаемся, оба любим читать, вот только Поттер ещё и о еде не забывает… в отличие от меня.
Я не помнила, любил ли канонный Поттер учиться. Парнем он был неглупым, об этом свидетельствовала хотя бы его способность к анимагии и создание карты Мародёров, в котором он, без сомнения, принял достаточно значимое участие.
Голова вдруг разболелась со страшной силой. Я поморщилась и сдавила виски, вздыхая. Приоткрыв глаза, я заметила, что мальчик увлечённо чем-то занимается, склонившись над бумажным листом.
— Ты что делаешь? — с небольшим раздражением спросила я, хмурясь.
Каюсь, поводов для такого тона не было, но головная боль не утихала: наоборот, она словно становилась ещё сильнее.
Мальчик поднял на меня глаза и улыбнулся своей милой, немного нахальной, но в то же время неуверенной, улыбкой. Как он мог совмещать несовместимое я так и не поняла до конца.
