С девятым ударом Шейн разлепил веки. Лайнус с улыбкой наблюдал за ним. Это была хорошая улыбка. Мирная. И все это был Лайнус, потому что Нортон никогда не казался особо мирным.

- У тебя нет кофе, - сообщил Лайнус.

Шейн моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд.

- Я… Ты прав. Черт.

- Все нормально. Я знаю одного парня, он живет через дорогу. У него есть кофе. И бананово-ореховый хлеб.

- Надо бы познакомиться с этим парнем.

Лайнус широко улыбнулся и, наклонившись, поцеловал Шейна.

Секс сам по себе прост и незамысловат. Эмоции – вот что сложно. Именно они превращают секс из обычных физических упражнений – приятных физических упражнений – в счастье и причину вставать по утрам.

Из-за того с кем ты лег в постель прошлой ночью.

Или как-то так. Шейн никогда не считал себя романтиком. Но лучшим подарком на Рождество, который он помнил, оказались слова Лайнуса. «К тому же, это всего лишь одна ночь из многих…»

Потому что будут другие ночи, много ночей, и когда-нибудь они оглянулся в прошлое и посмеются над тем, что в ночь их воссоединения они не смогли заняться сексом, потому что за неделю до этого Шейн перенес операцию.

Лайнус по-прежнему улыбался и смотрел на него.

- Что? – спросил Шейн.

Лайнус пожал голыми широкими плечами.

- Все, о чем я могу думать: должно быть в этом году я был очень хорошим мальчиком.

Шейн засмеялся. Лайнус подался вперед, и Шейн оказался в кольце рук. Это было правильно. И уютно.

Спустя некоторое время Лайнус сказал:

- Ты так и не объяснил, почему проводишь Рождество не с семьей.

- Не знаю, как объяснить, чтобы не прозвучало… - он взглянул на Лайнуса, и тот вопросительно выгнул бровь. - Когда меня ранили, когда я почувствовал, как меч вонзился в меня… - Шейн скривился. – Кажется, был такой момент… Дерьмо.

Он шутил, ожидая, что Лайнус рассмеется, и поэтому был поражен, когда Лайнус молча стиснул руки и прижался к нему лицом. Его кожа была гладкой и теплой, мягкие губы, щетина на челюсти, трепещущие ресницы… Он тихо дышал в унисон с Шейном. Что-то было странное в том, что у Лайнуса не нашлось слов. Шейн ощутил неожиданный жар за глазами и, сморгнув, поднял голову улыбнувшись волнующим синим глазам.

- А мне пришло в голову…

- Что?

- Этого не может быть. Не может быть в моей жизни. У меня никогда не было шанса получить то, о чем мечтал. И до этого момента даже не осознавал, что было нечто, чего я действительно хотел, но не пытался достичь.

Лайнус понимающе кивнул. Он правда понимал?

- И поэтому у меня было ощущение… Не знаю. Моя мама повторно вышла замуж и очень счастлива. Брат помолвлен с идеально подходящей ему женщиной. Сестра год назад удочерила девочку из Ганы. Я люблю их всех и счастлив за них, и это прозвучит ужасно, но я просто не чувствовал сил находиться рядом с ними.

- Кажется, я понимаю.

- Правда? Потому что я не очень.

- Нет, я чувствую то же самое. В смысле упущенных возможностей. По этой причине я и ушел из «Метрополиан Мутуал» и основал свою компанию. И именно по этой причине я купил коттедж напротив твоего.

- Ты просто захотел побольше отдыхать, - пошутил Шейн. Вот как далеко они продвинулись всего за одну ночь. Отправились к новым мирам.

- Да-да. А еще я подумал, что рано или поздно мы окажемся на этом острове в одно и то же время.

- Ты не выглядел радостным, когда мы встретились.

Лайнус не стал ничего отрицать.

- Знаю. Мне жаль. Уверен, это от неожиданности. К тому времени я уже почти отказался от этой идеи, ведь ты не попытался связаться со мной, - и усмехнулся. – Не представлял, как больно будет увидеть тебя снова.

- А я еще и разозлился на тебя.

Когда-нибудь ситуация покажется им забавной. А прямо сейчас все еще немного болело.

Глядя Шейну в глаза, Лайнус сказал:

- Те две недели, которые мы провели вместе… Казалось, что жизнь и должна быть такой. И я говорю не об отпуске. Я имею в виду – быть с кем-то, с кем-то правильным. С кем можно разговаривать, смеяться и все остальное.

- Секс, - уточнил Шейн.

Лайнус усмехнулся.

- Чертовски верно, секс, - улыбка увяла. – Я не хотел, не собирался привязываться к тебе эмоционально, но это все равно случилось… Я думал, что в идеальном мире, это могло бы и сработать.

- Но мир не идеален.

- Да. Но это и не обязательно, потому что множество вещей срабатывают и без этого, - добавил Лайнус с бравадой, которая все равно не могла скрыть вопроса в его взгляде. – Только это может занять больше времени?

- Некоторые вещи стоят того, чтобы ждать, - кивнул Шейн.

========== Эпилог ==========

После того, как Лайнус ушел запихивать индейку в духовку, Шейн позвонил семье.

- Ужасно не хочется тебя расстраивать, но в ближайшие два дня я вряд ли прилечу, - сказал он маме после традиционных приветствий и поздравлений.

- О, нет! Ты плохо себя чувствуешь, дорогой? – нанесла мастерский удар мама, заставляя его чувствовать себя одновременно любимым и виноватым.

- Я чувствую себя прекрасно, - признался Шейн. – Просто я кое-кого встретил.

Последовала напряженная пауза.

- Ты кое-кого встретил, - повторила мама. – Правда? - именно такой тон используют родители, которые посреди ночи тащатся в тюрьму, чтобы вытащить оттуда свое чадо, ранее, по их мнению, претендовавшее на ангельские крылья. Мой ребенок? Мой?

- Да. Ну-у, я встречался с ним раньше, но мы разбежались…

- Этот мальчик с Каталины? – прервала его мама.

Шейну пришлось проглотить усмешку оттого, что их с Лайнусом назвали «мальчиками», но…

- Да, я не знал, что…

- Тот, о котором ты не рассказывал.

Вообще-то, Шейн никогда не обсуждал свои отношения. Ну ладно, возможно, потому, что у него, собственно, и не было никаких отношений.

- Эм, да, - подтвердил он, потому что других вариантов не было.

- Шейн, это же замечательно!

Ее энтузиазм смутил – она беспокоилась о нем? – но было приятно.

- В некотором роде, да.

- Поедешь домой, привози его с собой. У нас полно комнат, и мы с удовольствием с ним познакомимся.

Короткий разговор вышел не таким, как ожидалось, но когда Шейн все-таки смог отключится, на его лице цвела улыбка.

Он принял душ и оделся, но до визита к Лайнусу оставалось еще несколько часов. Повинуясь импульсу, он зашел в соседнюю спальню, служившую Лэйси кабинетом. На столе перед окном стояла огромная картонная коробка, как и несколько лет назад, когда он только начал разбирать вещи предыдущего хозяина. Но тогда не было никакой срочности, а на острове у него всегда находились дела поинтереснее.

Сейчас он принялся с рвением опустошать ящики. Карты, схемы погружений, сломанный компас и горсть потускневших монет. Обломки одержимости. Шейн сложил все это в кучу, едва взглянув. Были еще снимки. Все когда-то были молодыми. Две подтянутые, загорелые парочки в купальниках и шортах, позирующие на камеру. На следующем две уже не такие стройные, но все еще загорелые пары, в купальниках и шортах перед камерой. И еще множество фотографий сквозь годы. Это ужасно – пережить всех своих любимых и друзей.

В картотеке нашлось еще множество карт, заметок на листах желтой бумаги и газетных вырезок о кораблекрушениях и найденных сокровищах. Все это отправилось в коробку.

Закончил Шейн незадолго до трех часов. Отнес коробку в гостиную и добавил в нее кораблик в бутылке с книжного шкафа.

Выйдя из коттеджа, он направился вверх по Кларисс-авеню. Электроснабжение уже несколько часов как восстановили, и рождественские огни мерцали и переливались на фоне сумрачного, глянцевого дня. Воздух пах морем и чем-то, немного напоминающем сосну.

Он постучал в дверь Хьюперта, и через секунду она открылась. Запах жареной курицы и музыка ворвались в холодный серый день. Бинг Кросби. Кто же еще?

- Мистер Донован! – похоже Хьюперт метался между тревогой и надеждой. Он увидел коробку в руках Шейна, и его глаза распахнулись. – Это же… Они?..