Тридцать лет назад ее также забросили. Священник Патрик О’Брайан пропал без вести. В самой церкви кто-то на славу постарался, разрушив все распятья и переломав скамейки. Но сейчас мало тех, кто помнит эту историю. А Брэдли из детского любопытства решил разузнать все о том месте, где живет.

Машина ехала медленно по неровной проселочной дороге. По окнам то и дело скребли ломающиеся с треском сухие ветки деревьев. Лоренс решил подъехать к церкви с другой стороны. Джим этого маршрута не знал.

— Что делать будем? — им срочно нужен был примерный план действия. Брэдли это понимал.

— Как думаешь, сойдем за своих? — Майк был полностью сосредоточен на вождении. Зад машины изредка заносило в сторону, и детективу приходилось выруливать, чтобы не застрять случайно в каше из грязи.

— Если они не носят балахоны с капюшонами, украшенные символами секты, то сойдем за своих, наверно, — с сарказмом заметил Джим.

— Надеюсь, — голос Лоренса дрогнул. Его терзали сомнения и неуверенность, а это не лучшие союзники в данной ситуации.

Они больше не произнесли ни слова, медленно подъезжая к одинокой церкви с колокольней. Солнце еще тридцать минут назад исчезло за горизонтом. Город и лес целиком погрузились в пучины мрака. Брэдли поежился, ощутив, как по позвоночнику пробежал неприятный холодок. В последнее время в воздухе повисла гнетущая атмосфера, словно во тьме пряталось нечто, что могло напугать любого человека на земле.

Невольно он вжался в пассажирское сиденье машины. Джим редко испытывал чувство страха, но перед лицом чего-то такого, что понять невозможно, тяжело сохранить спокойствие и равнодушие. Это словно быть атеистом, когда тебя посещают призраки, ангелы, демоны или сам Бог. С одной стороны, ты твердо осознаешь, что их попросту не может существовать, а с другой - вот они. Их можно потрогать, увидеть, услышать и различить слова, которые они могут произнести. И только тебе остается решать, поверить в это или нет.

Так было и с Брэдли. Он решил поверить в это зло, таившееся во мраке нисходящей на землю ночи. Или же это у него, словно у маленького ребенка, разыгралось воображение, и он видит несуществующих монстров и до смерти боится их. Таково было состояние молодого полицейского. Другими словами, Джим стоял на канате, болтаясь из стороны в сторону. Внизу — темнота, но она под натиском его фантазии может стать бесконечной бездной, наполненной страхом и отчаянием, или же пустотой, где скрывалась сетка, которая всем своим видом обещала поймать смелого канатоходца.

Машина остановилась в ближайших кустах. Лоренс погасил фары и заглушил двигатель. Их не было видно из-за света, который бил ослепительными струями из разбитых окон. Они подъехали к задней части церкви, так что со стороны входа никто не смог бы заметить иномарку, которая с трудом пробиралась через лес.

Майк достал из бардачка пистолет с кобурой и пристегнул ее обратно к поясу. Джим также проверил оружие, удостоверившись, что оно не подведет его в ответственный момент.

— Ни в коем случае не стрелять по сектантам, — сразу же предупредил Лоренс, — только если они не возьмут в руки оружие, ясно?

— О’кей! — беззаботно ответил Джим, засунув пистолет обратно в кобуру. Он расстегнул куртку, и теперь один ее край прикрывал от посторонних глаз огнестрельное оружие.

— Пошли тогда, — Лоренс осторожно пошел в сторону церкви, всматриваясь в землю. — Первым делом надо найти Кристофера.

— А как я узнаю его? — молодой полицейский вспомнил, что не знает, как выглядит младший брат детектива.

— У него острый подбородок, голубые глаза, шрам, идущий от подбородка до нижней губы. А так на шее татуировка в виде креста, залитого кровью.

— Ну, у тебя и братец! — признался Джим.

Лоренс предпочел не отвечать на замечание. Под ногами противно чавкала грязь, и ноги все время разъезжались в разные стороны. Начало зимы выдалось аномально теплым. Но, вроде, обещали, что скоро наступят холода и начнется настоящий гололед. К убийствам еще добавятся аварии, в которых так или иначе начнут гибнуть люди. Красочные же их ждут деньки.

Возле входа в церковь толпились сектанты. Они изредка перешептывались, а в остальное время молчали, смотря на перевернутый крест, висевший на деревянной двери. Джим отметил, что в основном здесь были мужчины, но потом позже к ним подтянулись три молодых девушки. И, к везению полицейских, на всех была простая одежда. Ни балахонов со странной символикой, ни капюшонов, скрывающих лица сектантов.

Лоренс и Брэдли сидели в засаде, ожидая походящего момента, чтобы слиться с толпой. Они стояли рядом с разбитым окном, откуда доносились голоса, усиленные эхом. Но разобрать получалось чаще всего отдельные фразы, которые в основном ничего не значили.

Темнота продолжала сгущаться, и в скором времени ночь полностью окутала местность и саму церковь. Свет, что вырывался из разбитых окон и лучистыми струями падал на землю, казалось, был таким ярким, что в мгновение ока мог ослепить Джима. Возле входа началась возня, и Майк, сидевший немного впереди, подал сигнал к движению.

Сектанты по одному заходили в церковь. Толпа быстро редела. И когда последний мужчина, стоявший в дверях и нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу, протиснулся внутрь, Лоренс и Брэдли выскользнули из тени и с каменным выражением лица встали за спиной послушников, которые теснились возле дверей. Все сектанты с трудом умещались в тесном помещении небольшой церкви.

— Братья, — Лоренс был чуть выше Джима, поэтому ему удалось разглядеть их главу, который стоял на помосте и впивался в своих послушников проницательным взглядом, словно видел их души и намеренья насквозь. — Сегодня, вы здесь собрались, чтобы провести инициацию нового члена.

Из толпы вышел молодой парнишка с гордо поднятой головой. Он с уважением присел на одно колено и склонил голову перед главным.

— Это Кристофер, — едва прошептал Лоренс, чтобы его мог расслышать только Джим, стоявший к нему вплотную.

— А кто тот, кто разглагольствует? — поинтересовался Брэдли, удивляясь тому, с каким уважением сектанты смотрели на лидера.

— Не знаю, — ответил Майк, буквально сжигая его взглядом, наполненным гневом. Молодой полицейский не сомневался, что при удобном моменте детектив с удовольствием покончит с главарем секты.

— Кристофер, ты выполнил то, о чем тебя просили? — спросил мужчина, на котором, в отличие от других, был одет балахон с капюшоном, скрывающим пол-лица.

— Да, я принес три жертвы во славу Предвестника! — воодушевленно поднялся парнишка, вытащив из кармана брюк маленький сверток из ткани. — И в доказательство о том, что ритуал был совершен, принес трофеи.

Кристофер развернул сверток, обнажив три отрубленных средних пальца, разной величины и формы. Кожа на них изрядно побледнела и, вероятно, начала пахнуть запахом разложения. Остальные сектанты подали одобрительный возглас.

— Твои новые братья приветствуют тебя, юный Кристофер, — Майку было тяжело на все это смотреть. Его левая рука тянулась к рукоятке пистолета. Джим знал, что хочет сделать детектив.

— Я рад служить инструментом в руках Предвестника, — возбужденно выкрикнул Лоренс-младший.

— Ступай. Дорогу тебе укажет твоя вера, — с довольной улыбкой на устах «священник» отпустил парнишку.

Толпа сектантов одобрительно загудела. Были слышны поздравления, приветствия и объятья. И все говорили о Предвестнике, который поможет всем обрести нечто вроде покоя, когда апокалипсис свершится.