Пока он не успел ничего сказать, спешно добавила:
— Все тела с этого района привозят ко мне. Я смогу её вскрыть.
— Разобьёшь окно. Жильцы сами вызовут.
Миленько.
Акутагава вышел из комнаты, не оставляя за собой следов. Его обувь была чиста, в отличии от моей. Еще раз посмотрела на свои сапоги.
— А как мне…?
— Босиком, — он ждал меня у входной двери, нетерпеливо смотря, — ну?
В голове были одни маты, когда я снимала обувь, являя миру мои носки с мишкой во всю ногу. Подняв сапоги, я гордо прошла мимо парня, который явно заметил мою прелесть. Было неудобно идти, но я терпела, даже когда под ногами оказывались неровности.
Злобная сторона меня, которая была задета данной ситуацией, хотела вытереть подошву об него и спокойно надеть обувь. Это бы стало, скорее всего, последним моим действием в жизни.
Теперь он шёл позади меня, а мне приходилось преодолевать желание повернуться и узнать, какое у него выражение лица.
Уже выйдя через чёрный вход и пройдя некоторое расстояние, я увидела почтовый ящик, из которого торчала газета. Забыв на время про мораль и хорошие поступки, обтерла ей подошву и руки. Грязную бумагу выкидывать не стала, решив нести её дальше. До тех пор пока не будет возможности безопасно выкинуть её.
Торопливо натянула и застегнула сапоги, так же поступив и с перчатками. Да они точно испачкаются изнутри, но идти по улице с кровавыми руками это перебор. Даже если мы пойдем опять всякими закоулками.
Оглянувшись по сторонам, взяла первый попавшийся камень и швырнула его в стеклянное окно. Раздался треск, и звон бьющегося стекла. Потом и крики.
Не смотря на Акутагаву, я рванула в ближайший переулок, скрываясь из поля зрения жильцов.
Ветер стал ещё сильнее и сильно трепал подол моего плаща и волосы. Волосам было особенно плохо, потому что порыв ветра сорвал резинку, удерживающую и так еле живой пучок. Спутанные волосы сразу же закрыли обзор на окружающий мир, забиваясь в рот и глаза.
Если бы я не услышала звук шагов, то и не поняла бы, что эспер догнал меня и теперь спокойно шёл впереди. Приподняв волосы одной рукой, — в другой была скомканная газета, — я поспешила за ним. Меня никто не ждал, но я не жаловалась.
Нам обоим не нравилась компания друг друга, но обоим придётся терпеть. И иногда лучшее, что можно сделать при взаимном недовольстве, это не отсвечивать и делать то, что надо. Достать его я еще успею.
========== Глава14 ==========
Окровавленную газету я выкинула в первый попавшийся мусорный бак, обложив листьями и ветками, чтобы в глаза не бросалась. Когда я зашла в здание морга, то поняла, что меня кинули. Наглейшим образом оставили одну. Не то, что бы мне нравилось общество Акутагавы, но предупредить же можно!
Прямым ходом я прошла в душевую комнату. Сняла медицинскую маску, положив её рядом на полочку. Стянула перчатки и сразу вывернула их, осматривая внутреннюю сторону. Она была полностью пропитана кровью, не начавшей засыхать только благодаря теплу моих рук.
Перчатки сразу полетели в раковину. Придется их застирать прямо сейчас, иначе нужно будет покупать новые. А это лишние, совершенно ненужные траты.
— А мафии можно выслать счёт за одежду? — тихо бормотала я, включая ледяную воду.
Я быстро тёрла свои руки, смывая с них кровь. Она красными разводами стекала в белоснежную раковину, задерживаясь у перчаток.
— Блин! — от ледяной воды руки свело, и я зажала их между ног, стараясь согреть.
Какой же я стала неженкой.
Я немного покачивалась из стороны в сторону, неотрывно следя за текущей водой. Всё равно не плачу за неё. Перчатки от напора воды скомкались и забили слив, не давая воде быстро уходить в канализацию.
Вода была насыщенно розового цвета и уже грозилась вытечь за пределы раковины. Тогда я, наконец, выключила кран.
Посмотрев на свои покрасневшие дрожащие руки, вздохнула и принялась сквозь боль полоскать перчатки. Чтобы не издавать звуков, закусила губу. Потом, когда во рту появился металлический привкус, поняла, что перестаралась.
Кучей усилий я всё же отмыла свои перчатки. Может, на них и осталось немного крови, но её мало и чего уж привередничать.
Сапоги были уже практически чистые от газеты и асфальта, об который я обтёрла подошву. Салфетками остатки уберу. Быстро умылась и вывернув перчатки обратно, вышла из комнаты, надев на лицо маску.
В рабочем помещении меня ждала главная подстава в лице Матсу. Весёлая и рыжая девушка при виде меня начала восторженно о чём-то рассказывать. Я как всегда не слушала, а перебирала бумаги, скопившиеся на рабочем столе.
— А потом этот красавчик сказал, что они ещё вернутся…
— Что? — я подняла голову, — кто приходил?
Девушка надула губы, сложив руки на груди.
— Два молодых человека в деловых костюмах. Про тебя спрашивали, — забыв про свои обиды, она нагнулась над столом, — признавайся, у тебя есть тайный поклонник?
Мой мозг стремительно обрабатывал полученную информацию, но всё равно не успевал.
— Что они спрашивали? — я взяла девушку за руки, заставляя посмотреть на меня, — поточнее, пожалуйста.
— Ну, про личные качества, — она улыбнулась, — как время свободное проводишь. Как к эсперам относишься, — она освободила руку и начала загибать пальцы, — какие с родственниками отношения, где обычно гуляешь?
Мой взгляд метался из стороны в сторону. Вопросы немного подозрительные. Особенно часть про эсперов. Другие же были просто личными.
— Они сказали кто они?
— А? — на меня посмотрели как на умалишенную, — говорю ж. Красавчики они…
Я застонала от разочарования. Боже… Что с ней не так?
— Что ты им сказала про меня? — меня напрягала эта ситуация и то, что незнакомцам с непонятными намерениями описывала меня она.
— Эсперов ты не любишь. Всегда злишься, когда кто-то из них появляется на горизонте, — она смущенно потупила взгляд, но я не мешала ей, давая рассказать обо всем, — работаешь целыми днями, не выходишь никуда. Про родственников молчишь.
У меня было стойкое ощущение того, что она не всё мне сказала. Она бы точно добавила бы что-то от себя. Ну, кроме нелюбви к эсперам. Просто нормальные мне не попадались. А на детектива злиться — святое.
Матсу отводила взгляд от меня и немного краснела.
— Просто скажи, что ты ещё сказала, — как маленькому ребёнку начала втолковывать я ей, — я не буду злиться. Мне просто интересно.
Я сделала максимально доброе и милое выражение лица. Даже смогла немного улыбнуться. Боюсь, только глаза оставались напряженными и могли выдать моё реальное настроение.
— Ладно, — девушка присела на край стола, теребя свой белый халат, накинутый на цветастый сарафан, — ты последнее время куда-то уходишь. А вчера вечером тебя моя знакомая с блондином видела. Вы куда-то с девочкой шли…
— Ты это им сказала?! — мой голос почти сорвался, но я смогла взять себя в руки, — прости.
— Не нервничай так! — она примирительно положила руки мне на плечи, — у каждого должна быть личная жизнь.
— Послушай, — я говорила тихо и медленно, — мне неприятно, когда меня описывают. В следующий раз откажись. Хорошо?
На это она всего лишь пожала плечами и принялась описывать то, насколько голубые глаза были у одного из них. Много подробностей, которые, в принципе, смысла не несут. Она запомнила только цвета глаз и то, насколько они высокие и накачанные. Мне это не помогло.
Её прервал неожиданный телефонный звонок. Взяв трубку, я почти растеклась на стуле от облегчения. Труп везут. Наконец-то будет кого порезать. Как раз успокоюсь. В себя приду. Еще раз глянула на довольную жизнью девушку.
Хотелось на неё накричать, но что я скажу? Не говори никому обо мне, потому что я делаю незаконные вещи?
— Матсу, а можешь сказать, кто видел меня и блондина?
Вместо ответа она приложила палец к губам, пропищав: «Секрет» и продолжила свой рассказ.
Под монотонный шум её голоса, я дождалась труп в чёрном пластиковом мешке. Пока я отвлеклась, чтобы заполнить бумаги и надеть медицинские перчатки, Матсу уже руководила вытаскиванием убиенной.
