А ситуацию с учебой, как настоящий мужик… решила сама…

Все же расставание в восемнадцать лет, когда впереди целая жизнь и куча времени, чтобы успеть выйти замуж до тридцати, – это одно, а остаться ни с чем в двадцать семь оказалось даже как-то страшно, кто бы что ни говорил о реалиях и взглядах современного мира на институт брака.

В очередной раз осознав, какая же дура, расплакалась от жалости к себе, даже, скорее, разрыдалась. Голосила так, будто кто-то умер, позабыв о глубокой ночи на дворе.

В какой-то момент раздался звонок в дверь. Вмиг успокоившись и испугавшись выговора от соседей, решила, что не буду открывать, но пришедший не сдался так просто, повторив вызов.

Смирившись с незавидной участью, отправилась открывать… К удивлению, ночной гость оказался еще страшнее, чем в фантазиях. Нет, мужчина вовсе не был уродом: высокий, широкоплечий, отлично сложенный, с брутальными чертами лица, но от него исходила тяжелая энергетика силы и опасности.

– Извините, – проблеяла я, попятившись назад.

Сосед медлил с ответом, нескромно изучая меня с ног до головы. Хоть и стояла в легком халате, ощутила себя обнаженной под таким пристальным взглядом, а еще почувствовала, как загорелись уши.

– Не квартира, а дурдом, – наконец будто выплюнул он низким голосом. – Днем стонете от удовольствия, ночью рыдаете, как белуга. Вы вообще спите когда-нибудь?

Поняв, о каких стонах идет речь, чуть не провалилась сквозь землю.

– Что молчишь? Язык проглотила? – будто следователь, вернул в реальность сосед.

Почувствовала себя ребенком перед строгим учителем.

– Днем… это была не я, – только и смогла выдавить, запоздало сообразив, какой жалкой, наверное, кажусь в его глазах. – Извините, постараюсь страдать потише, – пообещала я.

– Иначе я тебя успокою… раз и навсегда, – задумчиво и серьезно произнес мужчина.

От его тона стало не по себе. Как реагировать на эту фразу? Это что сейчас было: угроза? Какой-то маньяк, ей-богу. По позвоночнику пробежала холодная дрожь.

Побледнев, уже хотела закрыть дверь, как услышала звук открывающейся двери лифта, и в следующую секунду взору предстал несостоявшийся жених.

– Что, любовничка выпроваживаешь? – сходу предъявил он. – Так и думал, блядь.

– Андрей, это не то, о чем ты подумал, – зачем-то начала оправдываться я.

В этот момент жених оглядел соседа и, поняв, что уступает по силам, даже не стал дергаться в его сторону.

– Заткнись, Валя. И не делай из меня лоха, – обратился ко мне. – Нашла другого – так и скажи. А я-то думаю, в чем дело? Валечка то, Валечка се. Валечке – колечко, предложение. Мечтал, чтоб вместе и навсегда, а ты только носом воротила и отмазки искала, чтоб меня слить. Слышь, мужик, – повернулся к соседу, – Нахуй тебе нужна эта мразь? Все равно на одном члене не усидит и всегда будет смотреть налево, потому что натура блядская.

– Цирк, – спокойно, но громко заключил сосед, скрестив руки и еще раз осмотрев меня с ног до головы. – Короче, я спать. И не советую мне мешать.

Вроде, и не сказал ничего грубого, но я снова почувствовала какой-то животный страх. Даже разгоряченный Андрей осекся, интуитивно поняв, что от мужчины исходит опасность.

Когда сосед наконец ушел, я начала закрывать дверь, как услышала Андреево:

– Не пытайся сбежать. Нам надо поговорить.

Но, решив, что общаться с ним не о чем, наконец защелкнула замок и пошла спать. А кольцо, кстати, все же решила оставить, рассудив, что, раз куплено за мои деньги, то мое.

Назавтра, как ни странно, проснулась в пять утра. Взбудораженное состояние мешало дальнейшему отдыху, поэтому пришлось встать.

Несмотря на внутреннюю бодрость, из отражения на меня смотрело замученное жизнью существо.

Хотелось как можно скорее позвонить одной из подруг, чтобы поделиться случившимся и получить порцию поддержки, но вовремя напомнила себе, что за время встречаний с Андреем напрочь стерла следы из их жизней, поэтому эгоистично будет дергать девчонок, чтобы поплакаться, да еще и в такую рань.

Даже магазины еще были закрыты. Находиться в квартире больше не хотелось. Мне вдруг стало в ней тесно и душно.

Решив, что новую жизнь нужно начинать с полезных привычек, стала собираться на пробежку. К огромному удивлению, обнаружила, что у меня практически нет подходящей одежды. Если со штанами и майкой еще можно было что-то решить, то вопрос обуви оставался открытым. Но, как говорится, «вижу цель – не вижу препятствий». Достав из закромов шкафа старые, но жутко удобные балетки, решила надеть их. С волосами не стала заморачиваться, заплетя их в тугой пучок. Про макияж речи вообще не шло. К двадцати семи годам научилась разбираться, где он уместен, а где – нет.

Не успев выйти из подъезда, отметила, что, несмотря на середину лета, с утра на улице было прохладно – отличный мотиватор, чтобы скорее совершить задуманное. Тем более, рядом не было ни одной живой души.

Сначала бежать было легко и даже в удовольствие: я любовалась природой, слушала стрекотание насекомых, пение птиц и чувствовала себя частичкой чего-то огромного. Но спустя несколько минут неподготовленные мышцы дали о себе знать – и дыхание сбилось. Перестав замечать красоту окружающего мира, поставила цель добежать хотя бы до середины парка. Ноги стали будто деревянными, но я упрямо отказывалась сдаваться, словно от этого зависела моя жизнь. Но, когда почти добежала до нужной точки, не успела перевести дыхание, как буквально почувствовала чей-то тяжелый взгляд в затылок.

Обернувшись, увидела быстро настигающего меня ночного гостя. Мужчина казался огромным, словно стена, а выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Первой мыслью было, что он специально за мной следил, ведь угрожал накануне. Вот же злопамятный! Эпичная ситуация: девушка, пустой парк, злой мужик. Дальше воображение нарисовало сводку криминальных новостей района о найденном теле молодой особы.

Накрутив себя до суеверного ужаса и позабыв об усталости, со всех ног ринулась наутек, вдруг поняв, что означает «второе дыхание».

Как назло, парк все никак не заканчивался, а навстречу не выходили люди. Недоумевала, куда, черт подери, делись все собачники и спортсмены нашего района?

И именно в тот момент, когда перестала чувствовать ноги и поняла, что даже под угрозой смерти не смогу сделать ни шагу вперед, на горизонте появилась молодая женщина с питбулем.

– Помогите, – прохрипела я, а картинка реальности ускользнула раньше, чем поняла, услышала ли она…

… Безмятежный сон прервало чье-то остервенелое похлопывание по щекам. И тут я вспомнила, что уже просыпалась этим утром.

– Девушка, с вами все в порядке? – взору предстала обеспокоенная женщина. Она была так напугана, что, казалось, вот-вот упадет рядом.

– Да, все хорошо, – приподнявшись на локтях, заверила я – и тут же вновь чуть не потеряла сознание: в паре шагов от нас стоял зловещий сосед. Его лицо не выражало никаких эмоций, но взгляд прожигал.

Заметив мое волнение, женщина еле слышно шепнула:

– Вы его боитесь? Может, вызвать полицию?

Я отрицательно мотнула головой, сообразив, что это будет выглядеть странно, ведь, по сути, мне и предъявить-то мужчине нечего, поэтому сослалась на неподготовленный к спорту организм и отсутствие завтрака, а затем попросила просто провести меня до дома.

Женщина согласилась, объяснив, что ей все равно нужно выгулять пса.

Сосед лишь хмыкнул что-то неопределенное и продолжил пробежку. Пока шли к дому, я никак не могла успокоить внутреннюю дрожь. Головой понимала, что мои страхи, скорее всего, надуманы, но было в мужчине что-то такое, что заставляло бояться его, как огня.

Дома первым делом взглянула на часы. Казалось, прошла целая вечность, как вышла на пробежку, а по факту – лишь полтора часа. Еле дождалась восьми, чтобы устроить обзвон по подружкам.

В итоге одна сказала, что занята и наберет позже, другая вообще не подняла, третья так сухо ответила, что тут же перехотелось с ней делиться бедой, а четвертая сходу выговорила за то, что, когда все было хорошо, о ней не вспоминала, а, как стало плохо, решила загрузить своим негативом. Я не стала объяснять, что ничего хорошего практически и не было, а горькой правдой делиться не хотелось, чтобы не получить кучу упреков, осуждений и обвинений в глупости и безрассудстве. Что ж, пришло время пожинать плоды своих заслуг.