Вот только прибыв на место, соединениям 50-й армии не всегда доставались от прежних хозяев хорошо подготовленные в инженерном отношении рубежи обороны.
Так, 260-я стрелковая дивизия, сменив 120-ю стрелковую дивизию 28-й армии, застала слабо подготовленные позиции. Во второй половине августа совместно с мобилизованным населением были построены три противотанковые полосы, и противотанковые рвы. В полосе дивизии и батальонных районах отрывались окопы, строились укрепления и укрытия, на угрожаемых направлениях создавались противопехотные и противотанковые минные поля.
Пока дивизии армии М.П. Петрова занимались подготовкой оборонительных рубежей, 13-я армия продолжала откатываться под ударами немецких войск. При этом устойчивой связи штаб Брянского фронта со своей второй армией не имел, что было особо отмечено в журнале боевых действий фронта. Информация поступала с большим опозданием, так приказ штарма-13 № 50 от 15 августа 1941 годы был получен в штабе фронта лишь 27 августа! Л.М. Сандалов, в то время полковник и начальник штаба Центрального фронта в своих мемуарах отмечал, что 13-я армия окончательно была включена в состав Брянского фронта только 19 августа! До стабилизации обстановки в полосе армии и установления устойчивой связи со штабом фронта ни о каком оперативном управлении войсками армии говорить не приходилось.
В соответствии с упоминавшемся выше боевым приказом № 50 штарма-13 войска армии переходили к обороне по южному берегу реки Беседь на рубеже Разрытое – Хотимск – южный берег реки Беседь – Клиевичи – Самстевичи – Медведи (тем самым прикрывалась важная железнодорожная ветка Брянск – Гомель – Прим. автора), создают подвижные резервы, готовясь к наступлению.[30]
Вот только перейти в наступление тогда, в середине августа 1941 года, 13-й армии было не суждено. Противник, владея инициативой, сполна воспользовался своим преимуществом.
17 августа левый фланг 24-го моторизованного корпуса (10-я моторизованная и 3-я танковая дивизии) прорвали оборону 13-й армии на ее правом фланге и, развивая наступление, заняли Унечу, перерезали железнодорожную ветку Гомель – Брянск и глубоко вклинялись в расположение советских войск и продолжили наступление на Стародуб.
Интересные подробности захваты Унечи приводятся в истории 3-й танковой дивизии: «Подполковник Мюнцель (командир 2-го танкового батальона 6-го танкового полка 3-й танковой дивизии – Прим. автора), продвигался на юг со своими ротами, приданными мотоциклистами и разведчиками. Передовой отряд, не встречая сопротивления, вышел на южную окраину лесного массива за пределами Унечи. Их дальнейшее продвижение было остановлено прицельным огнем русской зенитной батареи. Боевые машины батальона стали перестраиваться для концентрической атаки батареи. В этот момент формируемые колонны, не имеющие зенитного прикрытия, были атакованы русскими самолетами на бреющем полете.
Только выдвинутая вперед 1-я рота 3-го стрелкового полка обер-лейтенанта фон Цицевитца (Oberleutnant von Zitzewitz) окончательно сломила последнее сопротивление противника. Танки немедленно вошли в город Унеча и двинулись к дальним окраинам города, не обращая внимания на другие очаги сопротивления, которые все еще держались. К сожалению, они опоздали на несколько минут. Длинный, полностью загруженный грузовой поезд покинул железнодорожную станцию на их глазах.
В течение двух часов враг, остававшийся в Унече, был уничтожен. Часть города сгорела. В 16 ч. 30 м. вместе с двумя другими батальонами прибыл подполковник фон Левински (командир 6-го танкового полка – Прим. автора), а вскоре и майор Веллманн (командир 1-го батальона 3-го стрелкового полка – Прим. автора), и его стрелки.
Русские не смирились с падением Унечи. Советские истребители-бомбардировщики неоднократно атаковали уже горящий город и входящие в него немецкие колонны, пока не стемнело. В 19 ч. 30 м. передовой отряд в составе 3-го батальона 6-го танкового полка и 2-го батальона 3-го стрелкового полка под командованием капитана Шнайдер-Костальски вышел в направлении Стародуба».[31]
В успехе немецких войск нет ничего удивительного. Правый фланг армии прикрывали, понесшие значительные потери в предыдущих боях 143-я, 155-я стрелковые дивизии, 112-й кавалерийский полк 21-й кавалерийской дивизии, 420-й корпусной артиллерийский полк, 378-й гаубичный артиллерийский полк и батальон танков 50-й танковой дивизии. Для построения надежной обороны не было достаточных сил, что было особо отмечено начальником штаба Центрального фронта полковником Л.М. Сандаловым, который накануне немецкого прорыва инспектировал позиции этих соединений: «Фронт сплошным не был. Между полковыми участками и батальонными районами были значительные промежутки, защищаемые только перекрестным артиллерийским и пулеметным огнем. На танкоопасных направлениях были выкопаны глубокие противотанковые рвы, точные размеры которых указал лично генерал Ефремов (командующий Центральным фронтом генерал-лейтенант М.Г. Ефремов – Прим. автора). Большая часть артиллерии размещалась в подразделениях пехоты для стрельбы прямой наводкой».[32]
Нащупав слабое место в обороне советских войск немецкие войска стали развивать движение в юго-восточном направлении. Возникла угроза захвата штаба армии, который находился в районе восточнее Селецкого, не так далеко от передовой. Было принято решение перенести его в лес южнее Сурожа, то есть еще дальше на юго-восток. В связи со сложившейся обстановкой командующий армии принял решение отвести войска левого фланга на южный берег реки Ипуть.
На следующий день части 3-й танковой дивизии продолжили развивать свой вчерашний успех. Получив категорический приказ командира дивизии генерал-лейтенанта Вальтера Моделя в кратчайшие сроки занять Стародуб, подполковник Вернер фон Левински бросил на город боевую группу в составе одной роты 1-го батальона 6-го танкового полка, 1-го батальона 3-го стрелкового полка, 3-го мотоциклетного батальона, 2-й готы 39-го саперного батальона, 1-го дивизиона 75-го артиллерийского полка, батареи 94-го зенитного полка и двух противотанковых батальонов. Фланговое прикрытие группы обеспечивал 3-й батальон 3-го стрелкового полка и орудия 543-го противотанкового дивизиона.
Но первыми Стародуб с ходу атаковали части передового отряда капитана Шнайдер-Костальски. Появление немцев в городе стало шоком для его защитников и первое время они думали, что это один из немецких воздушных десантов, которые постоянно мерещились советским командирам летом 1941 года. К 12 часам город был полностью занят противником, который сполна воспользовался внезапностью, как сказано в советских документах «разогнав тылы армии и перерезав ее коммуникации».[33]
Таким образом соединения 13-й армии оказались отрезанными от своих тыловых баз и командующий армией К.Д. Голубев принял единственно верное в сложившейся обстановке решение: вывести из намечавшегося котла армию в восточном направлении и занять оборону в полосе Брянского фронта примкнув к левому флангу 50-й армии.
Начальник штаба Брянского фронта Г.Ф. Захаров (послевоенная фотография).
В соответствии с боевым приказом № 54 штарм-13 от 18 августа 1941 года соединения армии утром следующего дня должны были прорвать коммуникационную линию противника на фронте Мглин – Стародуб и занять промежуточный рубеж обороны по р. Унеча на фронте Ветлеевка – Шелудьки – Павловка – Аленовка – Рюхово – Найтоповичи. Для обеспечения этого выхода войскам ставились следующие задачи. 148-я стрелковая и 52-я кавалерийская дивизии должны были занять Мглин и обеспечить выход частей 45-го стрелкового корпуса слева. 50-я танковая дивизия захватом Унечи обеспечивала выход корпуса справа. Основные силы армии, прикрывшись арьергардами, прорывались между Мглином и Унечей и выходили на линию Ветлеевка – Шелудька – Павловка. Параллельно с 45-м стрелковым корпусом между Унечей и Стародубом должны были двигаться 6-я и 7-я бригады 4-го воздушно-десантного корпуса, занимая левый фланг армии в районе Липки – Аленовка – Рюхово – Найтоповичи. 8-я воздушно-десантная бригада 4-го корпуса оставалась прикрывать фланг и тыл 21-й армии Центрального фронта, ведущей тяжелые бои за Гомель с наседавшими дивизиями 2-й армии Вермахта. После сбора всех сил армии на промежуточном рубеже предполагалось сразу начать отход на основной рубеж обороны Гринев – Вяльки – Дягово. Таким образом, по замыслу командующего 13-й армии генерал-майора К.Д. Голубека предполагалось не только вывести войска армии из возможного котла и соединиться с 50-й армией Брянского фронта. Задачи разгромить стародубскую группировку противника перед своими войсками командующий не поставил, кроме того с отходом 13-й армии осложнялось положении войск 21-й армии под Гомелем, которые также были вынуждены оставить город и начать отход на новый рубеж обороны.
