В общем, так, за разговорами, на привал мы остановились спустя примерно час. И то, если б не коняшка, то фиг бы мы обеда дождались. Мы, это я и Нир. Хороший оказался парень, кстати. А с его Жозефиной мы, похоже, подружимся. Правда, она об этом ещё не знает, но ничего, сюрпризом, как говорится, будет.

Жози, это лошадка Нира, вот она-то как раз и тормозила весь обоз. То ей в кустики приспичит, ну как в кустики, чисто по лошадиному, то есть там, где стоит, там и… А всё потому, что я иногда эмоционально выражалась, ага, то ручкой взмахну, то взвизгну, на особо интересных моментах. А она, по всей вероятности, слишком чувствительна, ну, видимо, тоже к интересным историям, потому и тоже эмоциональна. Ну, ведь каждый по-разному выражает свою эмоциональность, верно? Вот и коняшка, так, я бы даже сказала неординарно. То она в самое начало обоза своего наездника увезёт, причём быстро так, словно сбежать пытается. Глупышка.

Оли, вместе с Софией только сидели и тихонько ухахатывались. Чем не сильно помогали умерить темперамент сего лиловоглазого чуда.

В общем, на привал мы остановились весьма голодные, но в прекрасном настроении.

– Виола, а ты знаешь, что теперь стала героем номер один? – подсел ко мне один парень из охраны. И представившись Сворлом, продолжил. – Мы же с Ниром всё вместе служили, да и в охранники только за ним пошли.

– Так, а героем то почему? – не поняла связи.

– Ну, так его же ещё ни разу, вот вообще, ни разу на лопатки никто не укладывал, даже наш препод по физ подготовке, а ты вот смогла, – говорит и ржет зараза. И вот чувствую я, что где-то здесь подвох есть, да только пока понять не могу, где, – Да чего там смогла, ты ведь даже и пальцем к нему не притронулась, а он уже на спине валяется, – продолжает Сворл.

– И-ии? – спрашиваю, слегка настороженно.

– Ну, так вот, мы тут подумали, – а остальные сидят неподалёку и прислушиваются. Покашливают в кулаки и продолжают прислушиваться. А из-под кулаков похрюкивание слышится. – Будешь теперь нашей атаманшей. Ну а чего? Тебя даже вон, Жози побаивается. Мы ведь теперь сможем с боевым кличем «За Виолу», врагов крошить, как овощи на омлет. А они, гляди, и проникнутся, сами сдаваться бросятся.

А я от такой несправедливости, даже дар речи потеряла. И чего это они на Жози наезжают? Никого она и не боится. И чтобы доказать, что наговоры всё это, как есть наговоры, взглянула на коняшку и поняла, взгляд её теперь не укоризненный, как был раньше, а очень даже печальный. И мне её так почему-то жалко стало, что я решила подбодрить девочку. Подошла к ней, и со словами – «Ты-то моя хорошая. Совсем скучно тебе стало? Да? И совсем ты непуганая. Правда же?», – полезла обниматься, а она…она… «кобыла» эта, в общем, свинтила она от меня. Даже то, что привязана была, не помогло. Вот просто взяла и ломанулась. В лес. Непроходимый. Так и пришлось её всем коллективом ловить, до самого вечера. Вот только меня почему-то обратно к телеге отправили ждать. А я ведь могла помочь с догонялками, я ведь быстрая. Даром что ли пантера? Но нет. Не хотите как хотите. Не очень-то и надо мне было. И обидевшись, забралась в телегу и завалилась спать.

– Виола, – послышалось тихое, голосом Оливии, заставляя меня вынырнуть из сновидений.

– Оли? – спросила девушку. Ну а вдруг снится мне это. – Это ты?

– Я, Виола, – прошептала она.

– Чего тебе?

– Я…в общем, поблагодарить тебя хотела, – слегка неуверенно начала она.

– За что? – да, торможу я спросонок.

– Что жизнь мне спасла.

– Да ты первая бросилась меня спасать, – напомнила я девушке.

– Нет. Я просто подругу выручить бросилась, а вот ты, меня к жизни вернула. Это совсем другое.

– Что за глупости ты говоришь? Да и какой бы из меня в будущем лекарь был, если б я не залечила твою рану, а бросила истекать кровью? – стала объяснять ей очевидное.

– Ты не понимаешь. Виола. Ви, я же всё видела. Все-все. Понимаешь? – зачастила Оли, – Сверху. Я умерла уже и смотрела со стороны, как ты меня лечишь. Хотя лечить-то и поздно было. Ты душу мою обратно в тело вернула. Не дала мне уйти за грань. Теперь понимаешь?

А я сижу пришибленная и пытаюсь осознать всё то, о чём говорит Оливия. И если честно, то ни фига пока не осознаётся. Бред – это какой-то.

– Да не, невозможно такое, – уверено говорю я. – Тебе просто показалось. Ну, галлюцинация у тебя случилась, – и даже головой покивала для достоверности. Вот ей-богу же невозможно.

– Так, ты что, не веришь мне, что ли? Или, может, эта тайна какая была? – похоже, что она даже обиделась.

– Да нет же. Просто для меня это…это…ну, невозможно, что ли. Да я даже о таком никогда не слышала.

– А я вот слышала. И даже знаю, что это очень редкий дар, и владеют им всего несколько человек. И все они находятся на службе у короля. Вот так-то, – припечатала блондинка, – а я сижу и офигеваю.

– Ты это, подруга, ты только не говори никому, ладно? – прошептала, поглядывая по сторонам.

– Да понимаю я. Не бойся, от меня ни одна живая душа не узнает, – заверила она меня и завалилась спать.

Не, ну я балдею, сама, значит, меня разбудила и думы думать заставила, а теперь спать? А мне-то как теперь? Я ж теперь не усну.

Так и промаялась до самого утра. А под утро, уснула и приснилась мне мама.

В поселение «Кривые овражки», мы прибыли уже под вечер четвёртого дня.

– А они и вправду кривые, да? – спросила у Нира.

– Кто кривой? – не понял меня мужчина.

– Ну, овражки эти?

А он как засмеётся, да так заразительно, что всё в обозе тоже смеяться начали. В общем-то, именно так мы и въехали в этот маленький городок, который по какому-то недоразумению зовётся поселением.

Ближайшая таверна встретила нас аппетитными запахами и приятной обстановкой. Всё было выполнено из дерева, стол, стулья, лавки, стойка, за которой стоял толстенький мужичёк. Да даже умывальник в углу помещения тоже был из дерева. И посуда. И светильники магические. Хотя, может, это всё имитация?

Столов в помещении было много, и больших, и маленьких. Мы, это я, семья Оли и вся охрана, заняли один, большой стол, а все остальные члены из нашего обоза, четыре маленьких.

Сидим. Кушаем. Вкусно та-а-ак, что я даже мурчать потихоньку стала. А всё за столом только поглядывают на меня и посмеиваются. И вот чего говорится смеяться?

– Я погляжу, что это только я одна от голода пухну? Так, передаём вкусняшку сюда, не стесняемся, – и бросила голодный взгляд на мужиков, отчего они, не сговариваясь, перестали ржать надо мной и быстренько принялись уплетать мясо в своих тарелках. Видимо, прониклись моим предложением и решили, что раз уж сама Жози меня боится, то им и подавно должно быть страшно, а значит, если не передадут, то я сама заберу. А выходит, надо сделать так, чтоб мне досталось меньше, поэтому сразу после моих слов, по таверне раздались звуки бряцающих ложек о тарелки, да с такой скоростью, словно пропеллер заработал. Да-аа, атаманша блин.

Сижу, жую дальше, и вот чувство такое вдруг появилось, пренеприятнейшее скажу я вам. Вскинув голову, стала рассматривать присутствующих, пытаясь распознать источник, что создаёт мне дискомфорт. Ага. Вот он. То есть они. Три красавчика. Не в смысле красивы, по внешним данным, а в смысле смотрят на нас красиво. Оценивающе так. Только исподтишка как-то. И смотрят не только на наш столик, но и на те, что были оккупированы нашими пассажирами. Вот только их взглядов никто не видит, потому что они не задерживаются ни на ком конкретно, а вроде как мимо скользят, но вот только кошки очень чувствительны к такому. И их взгляд я просекла сразу, о чём и сообщила Ниру и ребятам.

Поняв, что их рассекретили, блондин с голубыми глазами и шрамом на пол-лица, причём смею заметить, весьма представительного вида, поднялся из-за стола и подошёл к Ниру, определив в нём главного. Наклонился, прошептал тому что-то на ухо, получил положительный ответ, снова что-то шептать начал, но получил уже гневный взгляд и такой рык, что я чуть под стол не забралась со страху. Вот вроде человек человеком, а рычит, словно волк какой-то, а я ведь кошечка, ну и… Короче, блондинчик поднял руки, тем самым давая понять, что ни на чём не настаивает и претензий никаких не имеет, и пошёл обратно. А Нир чуть даже вслед ему не сплюнул, но на наши вопросы лишь отмахнулся.