До номера они шли молча. А Андрею было и смешно, и не очень. На короля-то он разумеется не тянул. Хотя на самом деле как раз им и являлся, пусть и в прошлом. Хоть проституткой не обозвали. Конечно не потому, что он такой молодец. Дело в Мише, он абы с кем спать не будет. Гордый.

Решив замять неудобный разговор, бизнесмен, как только закрылась дверь в номер, повернулся к Андрею и долго и продолжительно его поцеловал. Это было странное ощущение. Жесткие, не как у девушки, губы. Но при этом было приятно, даже слишком. Михаил касался губами вроде бы и нежно, но страстно, иногда пускал в ход кончик языка, от чего ниже пояса стало тяжело и приятно. Их прервал стук в дверь. Михаил довольный улыбнулся и пошел открывать. Это была горничная с подносом, на котором, на серебристом блюде лежали устрицы и белое вино.

Якушева это немного насторожило. Очевидно же, что для молдаванина моллюски слишком экзотическая пища. Эмилиан такое есть не будет. А вот Андрей, как директор, как богатейший человек, по таким закускам соскучился.

— Нравятся устрицы? — весело поинтересовался Миша, разливая вино по бокалам.

— Не знаю… Научите их есть? — подыграл Андрей.

— Конечно. Не мне ж одному… Пойдешь в душ?

— Скорее, это вам нужно, — парень едва заметно улыбнулся. И, сделав глоток вина, Михаил отправился в ванную. Пробыл он там недолго, однако за это время Андрей, который не мог смотреть на устрицы долго, не дожидаясь любовника, съел три штуки, решив, что дожидаться, пока его научат, не будет. Потом скажет, что с трудом их расковырял, а может, моллюски сами повыскакивали из «домиков»? В общем, наврет чего-нибудь.

Однако, когда Миша вышел, одетый в белый махровый халат, никаких вопросов задавать не стал, только улыбнулся, глядя на пустые скорлупки.

— Иди тоже в душ. И Андрей пошел. Интересно, за кого все-таки считает его Михаил? За проститутку? Наверно, думает, что он ублажал каких-нибудь богатых мужчин, а может, и женщин. И он не первый и, наверно, и не последний. Надо было стесняться в этом отеле и не есть устриц сразу. Но, как удержишься от любимого лакомства?

Вышел Андрей из ванной в одном полотенце. Миша же теперь сидел на кровати, с бокалом в руках, глядя куда-то в одну точку. Он выглядел грустным. Но, как только услышал шаги, тут же натянул на лицо улыбку. От этого Андрею стало как-то не по себе.

— У вас все хорошо?

— Прекрасно… Иди ко мне, — он поставил бокал с недопитым вином на журнальный столик, а Андрей почему-то вспомнил, что Михаил никогда не любил устрицы. Зачем тогда заказал? Для кого?

Парень скинул с себя полотенце и сел рядом, чувствуя, что очень смущается. Надо бы проявить уверенность, но не получалось. И это не укрылось от Михаила.

— Выпей еще немного вина, станет легче.

И Андрей сделал еще пару глотков. Толи от того, что он все равно оставался голодным, то ли от волнения голова приятно закружилась. Хотя, казалось бы, обыкновенное вино. Что от него должно быть? Но нет. Миша между тем сбросил с себя халат, и Андрея овладели два раздирающих чувства: стыд за своего друга, который, казалось, ему был как брат, и возбуждение. Он ощущал себя победителем, только до конца не понимал в чем. Может, в том, что все-таки узнал маленький грязный секрет? Что сам себе на уме? А еще он — Андрей — все-таки стал свидетелем падения друга. Хотя, такое ли уж это падение? А сам он не падает?

Нет, как Якушев он в жизни бы не пошел на такое. А как Эмилиан — почему нет? Михаил приблизился и поцеловал парня. От него пахло алкоголем, и Андрей почувствовал тот же приятный вкус губ, возбуждающий, манящий. Он отвечал с удовольствием, и едва успел отставить бокал в сторону, как Миша слегка навалился на него, заставляя лечь на спину. Его губы стали опускаться ниже. Сначала ласкали шею, от чего по телу пробежал приятный холодок, затем сосредоточился на сосках, на груди. Андрей чувствовал, что невольно подается вперед. Его член, налитый кровью, едва не касался живота. Он не спрашивал себя, откуда взялось такое возбуждение, он не хотел об этом думать, точнее, рассчитывал, что это сказывается экзотичность сексуального объекта — все-таки перед ним мужчина.

А может, потому что тело Эмилиана такое молодое, а человек он восточный? Но ведь причина не в том, что ему просто хочется своего друга? Андрей ответил на поцелуй и, обняв любовника за талию, одним рывком поменялся с ним местами. И теперь возвышался над ним, касаясь губами, невольно беря инициативу в свои руки.

— Презервативы на тумбочке, — прошептал Миша, отдаваясь своему партнеру, глядя немного удивленно, видимо, не ожидая, что дело пойдет так быстро.

— Надень на меня, — ответил Андрей, беря в руки маленькую упаковку и протягивая ее. Тот послушно кивнул.

— Сядь.

Андрей послушался и, раскинув ноги, смотрел, как любовник натягивает презерватив на член. В какой-то момент Миша пытался опуститься на колени, чтобы сделать минет, но Андрей отстранил его от себя, прошептав:

— Не надо.

Почему-то позволить своему другу сосать член было как-то стыдно. Пришла в голову непрошеная мысль, что бог с ним, если Эмилиан трахнет Михаила. Но вот минет он должен делать именно Андрею. Или не делать никому. Странная ревность практически к самому себе.

Не скрывая удивления, бизнесмен переполз на кровать и, стащив с тумбочки пузырек с лубрикантом, начал смазывать себя. Он стоял на четвереньках, возбужденный, и Андрей, не в состоянии сдержать себя, сам коснулся ануса своего партнера, чувствуя жуткое возбуждение. Это был допуск к тайне, и пусть Андрей и понимал, что он выполняет едва ли ни унизительную роль проститутки, но ведь он не Эмилиан! Он отказался бы, будь на месте Михаила любой другой человек.

Наконец, парень прижал головку члена к анусу и, надавив, без труда вошел внутрь, по пути лишь сообразив, что, видимо, у его партнера сексуальная жизнь вполне себе налажена. И это наблюдение отчего-то больно кольнуло ревностью. Хорошо он жил в его отсутствие! Любовников водил! И про него, Андрея, и не вспоминал. Хотя, как-то же оказался на кладбище, с другой стороны.

— Будь поаккуратней, пожалуйста, — прошептал Миша, и парень заметил, что предавшись своим мыслям и только что возникшим обидам, сжал в пальцах его бедра до синяков.

— Прости… — Андрей продолжил, уже стараясь ни о чем не думать. Он вдалбливался в своего любовника, чувствуя, что перевозбужден так сильно, что готов кончить буквально за пару минут. Приятная теснота сводила с ума. Он наращивал темп, целуя за плечи, покусывая шею, удивляясь самому себе, что в новом теле он и не думает уставать. Михаил же, опираясь одной рукой, второй помогал себе, трогая член и тихо постанывая. Наконец, Андрей заметил, как любовник выгнулся сильнее и застонал громче. Он тоже не в состоянии был сдерживаться. Громко застонав, парень кончил и без сил завалился набок.

Они лежали молча несколько минут, анализировать что-либо сил не было. Хотя мыслей роилась добрая сотня. И неожиданно выплыла та, что в последний месяц, казалось, вообще не вспоминалась. Вопрос, висящий в воздухе:

— Как вы думаете, а кто убил Андрея?

Миша нахмурился и, повернувшись набок, ответил:

— Есть подозреваемый. Не зря же мои ребята проводят свое расследование.

— И кто же это? — парень недоверчиво усмехнулся.

— Точно не ты… — произнес Миша, и, усмехнувшись, добавил, — или ты думаешь, что это произошло по моему заказу? А то смотришь как-то странно.

— Я ничего не думаю, я поинтересовался. Проявил нездоровое любопытство, так сказать. — Андрей ядовито усмехнулся.

— Почему нездоровое, вполне себе здоровое. И я бы поделился с тобой ходом расследования, если бы не одно но. Несмотря на нашу связь, и что ты у меня работал, я ведь не знаю, кто ты на самом деле. А как я о таких вещах расскажу постороннему?