— Девочки, вы идите без меня, я хочу обсудить с Хагридом это растение. Просто мне надо такое же, — сказала Луна, настойчиво стуча в дубовые двери хижины.

— О, Полумна, я си такоськи рад тебя видеть! Моя рослинка заинтересовала? — вышел из неё Хагрид, удерживая за собой Икланя. — Да, это…ой, проходи, чего же ты си будешь стояти тута?

Через секунду Луна с огромным энтузиазмом скрылась под рукой Хагрида и прошла в хату. Эмилия и Чжоу переглянулись и, улыбнувшись, махнули рукой: мол, ничего, пускай идет. На входе в лес Чжоу заметила Майкла Корнера и несколько раз, не очень искренне раскаявшись, уклонилась в качестве извинения, а после удалилась к нему, сразу набрасываясь на плечи парня. Эмилия осталась одна посреди уютных деревьев и уже хотела вернуться в комнату, как её оголенных плеч дотронулись чьи-то холодные руки. Касание было нежным и непринужденным, но таким неожиданным и по сравнению с нормальным человеком — ледяным, что девушка ощутимо дернулась.

— Эй, ты чего так дрожишь? — спросил шепотом Драко, слегка обнимая её за талию со спины. Он был выше на голову, поэтому легко поцеловал в макушку Эми и развернул к себе.

Эмилия обернулась в кольце рук и почувствовала себя намного лучше. Вот, Драко опять рядом и ничего, абсолютно ничего не помешает им.

— Я люблю тебя, — он тихо проговорил три слова. Эмилия мечтала это услышать. Слова исчезли. Всё, она могла только смотреть на него и улыбаться. — Я люблю тебя, Эмилия Криви.

Девушка улыбнулась ему, а из её глаз покатились слезы. Сами по себе, неконтролируемо. Эти слова значат самые сильные чувства. Ты готов отдать жизнь за человека, которого любишь. Сейчас она могла. Могла просто взять и сделать всё, чтобы Драко был счастлив, чтобы он жил. Она любила его больше жизни.

— Я люблю тебя, Драко Малфой, — Эмилия встала на носочки, и они растворились в поцелуе. — Идём к озеру, посмотрим на большого осьминога.

— А… я, кстати, так и не узнал из домашней литературы, есть ли он здесь. Прости, я помню-помню, что обещал.

Эмилия театрально охнула и покачала головой, следуя за парнем.

— Как ты мог! — воскликнула она. — Да ну вас, мужчин, нельзя и на минуту положиться, кто бы сомневался.

— Мы можем поехать с Кинг-Кросса ко мне домой, сходим в библиотеку и там я найду тебе про осьминога, обещаю.

— Твоего отца, — начала Эмилия, усаживаясь на траву платьем, подгибая ноги под себя, — синдром чистоты крови не схватит?

По лицу Драко прошлась еле заметная улыбка, что обозначалась скорее, ели поднятыми уголками губ. Он сел около Эми, и согнул ноги в коленях. Эмоции поменялись слегка: брови медленно сошлись у переносицы, глаза прикрылись, а улыбка стала менее воодушевленной. Какой-то грустной, хоть он умело скрывал это. Тень осознания реальности прошла уверенно, не жалея нервной системы.

— Посмотрим, где он будет после битвы…

— Прости, — она коснулась его руки сразу же, как он начал говорить.

Эми поняла, что сказала лишнюю горсть.

— Ничего. А моя мама будет только рада увидеть тебя вновь, — бодро сказал Драко. Так наигранно, как только смог.

— А Беллатриса разве не живет у вас во дворце?

— Нет, — пожал плечами Драко. — Она часто бывает у нас, на правах сестры мамы, но так она живет с Родольфусом Лестрейнджем.

Эмилия жадно вдохнула воздух — пахло поздней весной и пока, всё было хорошо.

***

Гарри не общался с Роном уже приличное количество времени. Четырнадцатое было завтра, но они напоследок даже в шахматы не сыграли. Гермиона заразила Гарри книгами: он мог вместе с ней просидеть в библиотеке просто за художественной литературой, или же покопаться в учебниках ЗОТи на всякий случай. Этот опыт книжного червя не мог стать бесполезной тратой времени, безусловно. Но друга не хватало, как бы Гермиона не старалась помочь или закрыть собой часть пустоты.

С Джинни тоже всё было хорошо. Они теперь стали чаще проводить время, и она вытягивала его из мимолетных грустных мыслей. Как всегда впрочем. Эта девушка когда-то так удачно влилась в их троицу, что теперь стала почти её целым. Отговорить её от сражения так и не получилось, да и психолог Гермиона объяснила ему, что Гарри не имеет права ей что-либо запрещать. Понять и смириться — единственное, что оставалось.

*

Гарри рассекал коридоры с подругой, идя ускоренным шагом в сторону выхода. Парень рассчитывал поиграть в квиддич любительски, а Гермиона захотела погулять с Полумной и Джинни. Они общались на абсолютно спокойные темы, и лишь где-то внутри их грызло животное, что напоминало о завтра. Обсуждение планов, четких линий и времени так надоело до тошноты, что ни парень, ни девушка не подавали виду, что их это вообще беспокоит. Вернее, что завтра необычный день.

Навстречу им с такой же скоростью, что и ребята шел Снейп, а плащ его, верно, следовал за ним по пятам. Увидев Гарри, он скривил губы и уже собирался пройти мимо, как парень окликнул его слегка низким голосом:

— Профессор Снейп!

Мужчина остановился и, постояв долю секунды спиной к Гарри, видимо, что-то решая для себя — развернулся к ним. Он в своём стиле ничего не сказал, лишь еле заметно изогнул бровь.

— Простите, что интересуюсь, сэр, но противоядие на завтра…готово?..

Гарри сказал это, подойдя фута на два ближе и почти шепотом. Нотки дрожи в его голосе могла услышать только Гермиона, которая знала его ярую уверенность лучше, за Снейпа.

— Готово, Гарри, — без раздражительности, с таким сентиментальным любопытством ответил Северус.

— П…профессор, — замялась Гермиона, — за какую сторону вы будете воевать?

Снейп ухмыльнулся.

— Мисс Грейнджер, я очень ценю Альбуса Дамблдора, поэтому верю, что ему удастся убить Волдеморта завтра. Ибо, а кто, если не он? Участвую на стороне вас, но поначалу буду вливаться и к Волдеморту, попутно защищая Орден Феникса, чтоб меня не убил он собственноручно. А потом, в разгаре битвы перейду на авроров когда пойму, что особая опасность мне не грозит.

— Вы же понимаете, сэр, что если Волдеморт победит, то вас убьет? — уточнил Гарри.

— Конечно, — Снейп изогнул губы, а затем сделал фирменное стеклянное лицо и иронично сказал, — но он не победит.

И с этими словами Снейп прокрутился на туфлях и ушел прочь в темный коридор и скрылся за числительными статуями.

— Какой самоуверенный, — подвела итог Гермиона. — А как верит в Альбуса… никто так не верит, как он. У них там обет, по меньшей мере.

— Да уж, не отнять. Нет, его не убьют. Я слишком к нему привязался сейчас, чтобы так легко потерять. Северус выживет, все выживут, разумеется, — Гарри слабо улыбнулся сам себе и вприпрыжку побежал к слегка приоткрытой входной двери.

Самообман — его любимое занятие. Это единственное место, где он в своем подсознании может найти оправдание поступкам. Любым. На самообмане счастья не построишь… но это как шоколад. Когда он есть, так хорошо… Временно. А потом он пропадает. И тебя возвращает в суровую реальность. А ведь с этим наркотиком было так хорошо. И сейчас он обманывает. Кого? Какая ирония, себя. Врать не хорошо, Гарри. Что же ты делаешь с собой? Ищешь побег от завтрашнего дня? Ищи, ищи.

*

Гарри долго наслаждался полетом. Играли с Хаффлпаффом, они ребята хорошие, но слабенькие. Отобрали несильную команду Гриффиндора, как это было возможно и там, наоборот — посильнее. Играла Чжоу, даже Эмилия и пару слизеринцев втянулись. Кто куда. Один змей пошел играть за Гриффиндор — свои оттянули, но он был настроен решительно.

Гермиона отлично, по её словам провела время с Луной и Джинни. Краем глаза Гарри высмотрел, что они сидели под деревом и с чего-то смеялись. Погода была теплая, но не жаркая вопреки сезону. На территории Хогвартса всё обросло зеленью, от чего она казалась парком. Ветер приятно обдувал лицо, и Гарри почувствовал ту привычную, теплую атмосферу, которой ему будет так не хватать.

Переодевшись, парень подошел к девушкам, которых уже покинула Полумна. Джинни и Гермиона не заметили его до тех пор, пока Гарри не запустил над ними кучу лепестков, что упали им на плечи, руки и колени.