Убийцы должны умирать смертью своих жертв. Так восстанавливается баланс вселенной.

Гермиона все же раскрыла глаза полные боли и страха, оседая и бледнея за доли секунды. Драко подхватил Грейнджер, зажав ее лицо руками. Слезы катились, обжигая глазницы и лицо гриффиндорки, подобно кислоте.

— Какая же ты идиотка, Грейнджер! — держа маленькое бледное лицо сильными руками слизеринец кричал. Это был истеричный крик, нервы и самообладание молодого человека улетело к чертям.

— Я… — Гермиона не могла говорить. Ее трясло, руки леденели, мышцы тянуло настолько сильно, что поднять конечности казалось невозможным.

— Заткнись! — Малфой осмотрел девушку на предмет внешних повреждений. Крови не было. Все еще зажимая голову парень потряс ее, как тогда в их «штаб-квартире», всё так же ожидая, постановку мозгов на место, — ты блять понимаешь что делаешь?! — ор отчаяния, снова потряс, — понимаешь, твою мать?!

Девушка разрыдалась. Злополучное заклинание сменило свою траекторию от подоспевшего нападения Драко, разбив половину колонны в дребезги. Гермиона смотрела на уцелевшую часть, впадая в ступор. Проклятье могло достигнуть ее, разорвав полностью, не оставив в живых. Гриффиндорка не слышала, что говорил спаситель даже не смотря на его истеричный крик, продолжая разглядывать свою минувшую участь.

— Прости, — прошептала, выходя из транса.

— Ты всегда будешь слушаться меня, Грейнджер! — попытался повернуть голову шатенки, заставляя посмотреть в глаза, — ты меня поняла?!

Кивнула, скривившись в плаче облегчения, благодарности и страхе. Сердце парня не выдерживало, боль была невыносимой. Он мог не успеть, мог потерять ее. Прижал к себе, чтобы ощутить тепло ее тела, услышать биение живого сердца и пытаясь распознать скоростное течение горячей крови по венам.

Иногда сны учат более, чем многому.

— Малфой, — Гермиона села на кровати, обхватив мокрое лицо парня, — Драко, — пытаясь разбудить аккуратно потрясла за плечи. Парень соскочил, резко садясь, закрывая руками лицо, — это всего лишь сон, всего лишь плохой сон, — обняла за плечи сзади, целуя в шею.

Два месяца кошмаров, в которых умирала любимая девушка. Два месяца подъема среди ночи в холодном поту и неприятном послевкусии. Иногда его будила Гермиона, как сейчас. Иногда Драко просыпался сам, прижимая к себе шатенку, наблюдая за ее сном и дыханием.

***

После происшествия в проклятой башне молодые люди все же решили уйти из школы, сдав досрочно все экзамены. Они поселились в том самом доме, спасшем Грейнджер от депрессии, в надежде на то, что особняк так же поможет Драко.

Через год Гермиона стала миссис Малфой, нося под сердцем первенца. Родился чудесный белокурый мальчик, именуемый Скорпиусом. Еще через четыре года семья пополнилась еще на одного детеныша — красивую девочку с кудрявыми, но все же белесыми волосами, названной Женевьевой. Кассиопея прожила до момента распределения первого ребенка на факультет в Хогвартсе. Мальчик попал на слизерин, а его сестра, к радости матери — на гриффиндор.

Джиневра нашла в лице итальянца верного спутника жизни и, несмотря на неодобрение родителей, все же стала миссис Забини. Все боялись рождения рыжего мулата, что смотрелось бы комично, но Кэтрин унаследовала бледность матери и темные волосы отца, что принесло заметное облегчение на лицах всех родственников.

Поттер же стал мракоборцем. С кем избранный связал свою жизнь ни Гермиона, ни Джинни не знали, негласно решив не общаться так же тесно, как в прошлом.

Время — условность. Жизнь — момент, упустить который — простейшее действо. Потеря близких — непростой этап, по прошествии всех предписанных ступеней — собственный уход. Единственное, что подвластно человеку — человечность в отношении других, в том числе и животных.