- Она ведь не станет вампиркой? - спросила я.

  - Нет, - покачал головой Эммануил. Ее рана незначительна и вскоре заживет. Чтобы запустить процесс перевоплощения, надо кусать глубже и пить больше, до последнего удара сердца. Андре ее, можно сказать, только поцарапал, - при этих словах он повернулся к Андрею, - Что ты творишь? А если бы ты ее убил здесь? Что бы мы делали?

  - Не кричи так, Эм! Я бы сделал ее такой, как мы!

  - Ничего бы ты не сделал, болван! - Не успокаивался Эммануил. - Ты бы ее убил! Вообще, твое поведение переходит уже все границы. Я бы давно выставил тебя, да только мысль о том, каких проблем ты можешь натворить, шатаясь по городу, останавливала меня.

  - Тебе не стоит волноваться о том, как от меня избавиться! - кричал Андрей. - Я сам уйду.

  При этих словах он повернулся и направился к двери. Но Эммануил внезапно остановил его.

  - Ты останешься здесь! - решительно сказал он.

  - С чего это? - язвительно ответил Андрей. - Ты же только что говорил о том, как был бы рад от меня избавиться.

  - И я также сказал, что шатаясь по городу, ты можешь принести кучу неприятностей... - Эммануил помедлил. - Берг в городе, - добавил он.

  - Я не боюсь какого-то там старого придурка! - воскликнул Андрей.

  - Ты его недооцениваешь, - возразил Эммануил. - К тому же существует риск, что он проследит за тобой, Андре, и узнает, где мы живем. А потом разделается со всеми.

  - Эм, неужели этот Берг выследил нас и здесь? - с тревогой спросила я.

  - Да, Кристи, он очевидно знает, что мы находимся где-то в Амстердаме...Возможно, наш дорогой друг Андре опять где-то наследил. - Эммануил бросил мрачный взгляд на Андрея. Тот насупился, но ничего не ответил, только пробормотал что-то невнятно.

  Этот вечер не завершился крупной ссорой. Неприятное событие было исчерпано. Ни я, ни Эммануил весь остаток вечера не говорили с Андреем, который сидел в гостиной на диване, допивал абсент и вино, оставшиеся от посиделок с девушкой, и без конца курил.

   Избегая его общества, мы вдвоем сидели на балконе, вдыхая воздух ночного Амстердама, наполненного ароматами соблазнов и мирских удовольствий. На многочисленных мостах в это время зажглись ряды огоньков, а на небо сияло мириадами звезд, по каналам все еще плавали небольшие пароходики. Мы сидели в плетеных креслах - только я и Эмманиул - и вели неторопливую беседу.

  - Что мы будем делать с Андреем? - внезапно спросила я, тем самым нарушив молчаливое согласие не касаться неприятной темы.

  - Пока ничего, Кристи, - отвечал Эммануил. - По всей видимости, скоро нам придется покинуть Амстердам, раз Берг ошивается где-то рядом. И Андрей опять поедет с нами. Все эта проклятая связь крови. Только смерть одного из нас может ее разорвать...

  Он немного помолчал, а потом продолжил:

  - Я рад, что ты наконец поняла, что он из себя представляет, Кристи.

  - Куда мы поедем, Эм? - спросила я, решив сменить тему.

  - Ты еще толком не посмотрела мою любимую Голландию, Кристи. Кроме Амстердама здесь имеются и другие прекрасные города - Харлем, Гаага, Утрехт, Маастрихт, ну и конечно Роттердам. А рядом - мой родной городок. Я не был там уже больше полувека. Каждый раз, когда я там появляюсь, меня посещает странное чувство сладостной и одновременно мучительной ностальгии. Воспоминания преследуют меня, словно призраки прошлых дней...- Он помедлил, а затем продолжил, - Голландия прекрасна, Кристи, и ты это увидишь. И не только большие города заслуживают внимания, сельская местность здесь очень мила и живописна: маленькие деревушки с яркими аккуратными домиками, цветущие поля, мельницы. Ты знаешь, эта страна по большей части находиться ниже уровня моря, не даром ее второе название - Нидерланды, что означает 'нижние земли'. Но наш народ умеет хорошо строить плотины. Кристи, я столько стран уже объездил, но все равно постоянно возвращаюсь сюда.

  Мы еще долго говорили, а потом отправились отдыхать. Андрей так и заснул на диване. Я поймала себя на том, что даже не хочу на него смотреть. И это существо я любила! Но с другой стороны, я ведь сама создала его против его воли, что и явилось следствием такой жестокости. Как мне теперь исправить свою ошибку? Увы, ответа на этот вопрос я найти не могла.

  Мы с Эммануилом прошли в спальню и легли на широкую кровать. Я действительно очень устала, и мои глаза закрывались. И вампирам свойственно истощение.

  Эммануил лег рядом, его лицо склонилось надо мной, мягкие волосы слегка щекотали мне щеки.

  - Ik hou van you, - прошептал он. (Я тебя люблю - голл.)

  - Милый Эм, я еще слишком плохо понимаю твой родной язык.

  - Goedenacht, Kristie, - снова прошептал он. (Спокойной ночи, Кристи - голл.)

  - А это я поняла, - улыбнулась я. - Goedenacht.

  Эммануил улыбнулся и слегка поцеловал меня. И, прошептав про себя 'я тебя люблю', я провалилась в глубокий сон вампира, лишенный каких бы то ни было сновидений.

  Засыпая, я еще не знала, что одна ночь может быть одновременно прекрасной и кошмарной, полной радости и несчастной, положить начало глубокому чувство и завершиться страшной трагедией. Но, увы, тогда я еще не знала ничего.

  Гл. 7.

  Мы проснулись от ужасного грохота и звона бьющегося стекла. Откуда-то раздались крики, страшные ругательства. Все это сопровождалось шумом драки.

  - Ааааааа! - завопил незнакомый голос. - Он порезал меня стеклом!

  - Идиоты! Я же вам сказал, светить в глаза! Это их самое чувствительное место!