Я помню, как впился зубами в ее шею, глотая жадно теплую кровь моей возлюбленной, чувствую громкие удары ее сердца. Я знал, что пора остановиться, но какая-то страсть охватила меня, не давая отпрянуть от этой прекрасной шеи, от этой нежной бархатной кожи. И я убил ее. Вместо того, чтобы стать настоящей принцессой в нашем темном царстве, Ангелина стала очередной моей жертвой. Я проклинал себя. Словно обезумев, я прижимал ее лишенное жизни тело к себе, приникая окровавленными губами к ее бледным губам. Но уже ничего нельзя было исправить. Ангелина покинула меня навсегда.
Берг в итоге узнал, что произошло с его дочерью, и поклялся отомстить. С этого времени он и стал ярым охотником на вампиров.
Эммануил замолчал. В полумраке гостиной воцарилась тишина.
- Так вот, значит, кто та девушка на фотографиях рядом с тобой, - наконец нарушил молчание Андрей.
- Да, это и есть Ангелина, - ответил ему Эммануил.
- А кто тогда та вторая девушка на медальоне? - спросила я, и потом добавила после небольшой паузы, - извини, Эм, мы покопались в твоих вещах.
- Это уже совсем другая история, Кристи, она связана с моей смертной жизнью, - невозмутимо отвечал Эммануил, - Но раз уж у нас сегодня выдался такой вечер откровения, то, я думаю, наконец-то, настало время поведать вам все.
Гл.4.
Эммануил закурил очередную сигарету, откинулся на спинку дивана и продолжил:
- Вся эта история началась более ста лет назад в тихом маленьком приморском городке близ Роттердама в моей родной Голландии. Я тогда был простым смертным парнем. И я был серьезно влюблен. Тогда мне казалось, что я встретил любовь всей моей жизни. Ее звали Гертруда, и она принадлежала к почтенному семейству ван дер Крауберсов - настоящим аристократам. Впервые я увидел эту юную цветущую девушку, когда она проходила мимо нашей лавки, а я, окончив работу, вышел на улицу, чтобы вдохнуть свежий воздух, напоенный вечерней прохладой, ароматом цветов и морским бризом. И тогда я увидел ее - прелестную Гертруду, прекрасную и цветущую, словно весенний цветок. Она одарила меня лишь мимолетным взглядом и завладела моим сердцем, моими мыслями и покоем.
С тех пор я не мог думать ни о ком другом. К тому времени мне уже было 22 года, а ей едва исполнилось 15. Моя семья жила в относительном достатке, но по положению, конечно, не могла ровняться с семьей Гертруды, в которой все были аристократами до мозга костей. Я все время искал встречи с Гертрудой, только для того, чтоб увидеть ее, бывало, вечерами подходил к величественному особняку, где она жила, и долго смотрел на светящиеся окна, гадая, какое из них принадлежит ее спальне.
Наше знакомство произошло лишь спустя год после нашей первой встречи. Мы просто шли навстречу друг другу, наши взгляды пересеклись, легкая улыбка коснулась ее нежных губ, и неожиданно она мне сказала:
- А я вас знаю. Вы частенько стоите под моими окнами.
Я немного опешил и не знал, что ответить.
- Только прошу вас, не надо отнекиваться, - продолжала она, смеясь. - Я вас давно заметила, и всякий раз при встрече на улице я вас узнаю.
- Что же, я не буду этого отрицать, freule Крауберс - ответил я, чувствуя, что краснею. - Также как и то, что вы самая прекрасная девушка на свете.
Гертруда мило улыбнулась мне в ответ.
Так и началась наша любовь. Мы виделись тайком по вечерам, когда Гертруда потихоньку сбегала из дома. Я до сих пор помню наши прогулки вдоль берега моря или по тихим маленьким улочкам, насыщенным запахами цветов. Я никак не мог посвататься к Гертруде, так как мы оба понимали, что ее родители никогда не допустят, чтобы их дочь - представительница благородного семейства ван дер Крауберсов - вышла замуж за сына простого лавочника.
Но все тайное когда-либо становится явным. Спустя год после начала нашего романа Гертруду выдала ее сестра, однажды проследившая за ней. В их семье разразился скандал. Гертруду закрыли дома и никуда не выпускали без сопровождения. Я прямо заявил ее отцу - высокомерному и напыщенному аристократу - что люблю его дочь и осмелился даже попросить ее руки. В ответ на такую по его мнению дерзость и выдворил меня из дома.
- Убирайся вон отсюда, Вестермхольт! Никогда моя дочь не опуститься до брака с простолюдином! Это же просто неслыханно, чтобы благородные ван дер Крауберсы породнились с каким-то жалким лавочником!
Для меня начался тяжелый период. Я был лишен возможности видеть мою любимую Гертруду. Единственное, что мне осталось - это сладко-мучительные воспоминания о наших встречах и маленький медальон с ее портретом - подарок моей возлюбленной.
Я был безутешен. Мои родные и друзья сочувствовали мне, но, увы, ничем не могли мне помочь, кроме как советами забыть Гертруду. Но этого я не мог сделать.
Гертруда нашла способ связаться со мной через свою старую верную няньку, которая передавала наши письма друг другу. Мы договорились сбежать вместе, но наш план каким-то образом был раскрыт. Мне грозили серьезные неприятности, и моя семья настояла, чтобы я уехал в Амстердам, где жили наши родственники, которые могли мне помочь. Я внял их просьбам, а также голосу своего разума и уехал.
Итак, я оказался в Амстердаме. Да, я боготворил - и сейчас боготворю - этот прекрасный город, утопающий в цветущих тюльпанах и испещренный каналами. Но ничто не могло заставить меня забыть Гертруду. Я думал о ней день и ночь и надеялся, что когда-нибудь мы встретимся вновь.
И вот, не выдержав, спустя почти год я вернулся в свой родной город. Страшная весть постигла меня вскоре по приезде. Даже сейчас слезы наворачиваются на мои глаза, до того велики были моя боль и потрясение в тот момент, когда я услышал о смерти Гертруды, последовавшей в результате инфлюенцы. Мир обрушился вокруг меня, я проклинал все на свете, я рыдал на могиле моей возлюбленной, спрашивая небеса вновь и вновь, как такое могло произойти. Я часами недвижно лежал на кровати, уставясь невидящим взглядом в потолок и желая только одного - умереть, чтобы быть вместе с моей любимой Гертрудой.
Я вновь поехал в Амстердам, не в силах больше оставаться в месте, где меня неотрывно преследовали воспоминания, где каждый камень напоминал мне о моей несчастной возлюбленной, ушедшей в самом расцвете лет и красоты.
