- В прямом. Пробку заткну в ванной и воду открою.

- Макс, это водяные крысы! Зря ты биологию прогуливал, - развеселился Кир.

- Ну и что, что водяные? Думаешь не утонут?

- Да они даже с удовольствием поплавают, пока ванная доверху не наберётся, а потом вылезут из неё и пойдут сами себе жратву искать. И лучше бы они её нашли.

- Ну тогда кормить не буду, сами от голода сдохнут. - обречённо сказал Безумный.

- А это вообще так себе идейка, Макс. Они тогда друг друга жрать начнут. Ты же видел, как они из-за огурца дерутся? Останутся самые сильные и кровожадные, и тогда тебе вообще не позавидуешь. - нагнетал Кир.

- Чё же тогда делать! - Безумный говорил почти навзрыд, - Кир мне сейчас правда не до смеха.

- А продать их не получится? - спросил Кир, и, немного подумав, сам ответил на свой вопрос - Да, хотел бы я посмотреть на того, кто их купит. Живыми их точно не продашь.

- В смысле живыми? - насторожился Безумный, почувствовав, что у Кира проскочила какая-то идея.

- Да я так, подумал, если они хотя бы дохлые были… На шкуры… - Вдруг Кир застыл на месте, пятками затормозив карусель. - Макс, у тебя раньше хомяк жил, а клетка где от него?

- На балконе.

- Они все туда войдут?

- Если сможешь запихать. Попробуй, а я посмотрю.

- Просто я подумал… - Кир на секунду замялся - можно их одному товарищу толкнуть, - и он повернул голову в сторону белой пятиэтажки на дальнем конце двора.

- Рыбу имеешь в виду?

- Ну а кого же ещё? Первым делом нужно придумать, как этих тварей из ванны достать и запихать в клетку. Лично я их вообще не перевариваю.

После долгих раздумий было придумано, что крыс надо усыпить. Весь следующий день, друзья безуспешно пытались накормить крыс снотворным. Они разводили таблетки в воде, толкли их и смешивали с кашей, но крысы наотрез отказывались принимать химию. В самый разгар опытов в ванную, шурша парусиновыми трусами, зашёл отец Безумного. Он был слегка навеселе, и в его глазах поблёскивал озорной огонёк.

- Что, никак отравить не можете? Сынки, я геолог. Знаете сколько этой нечисти повидал? Да я их голыми руками давил.

Из соседней комнаты послышался басистый голос матери.

- А чё же ты как ошпаренный из ванной выскакиваешь каждый раз и орёшь “Валя, они нас скоро сожрут!”. Или ты когда пьяный такой смелый?

- Всё, батя, иди в комнату, не мешай нам, - сказал Безумный, выталкивая отца из ванной.

- Страшно мне за Вас парни, Вы ведь дебилами растёте, - уныло причитал отец за дверью.

Но его появление натолкнуло Кира ещё на одну идею.

- Макс, а он чё бухает?

- Брагу, - Безумный ещё не понял, куда клонит друг.

- Может их подпоить?

Идея не очень понравилась Безумному, но всё же он на пузе приволок с кухни огромную бутыль с мутно-жёлтой жидкостью. Друзья взяли её и через край плеснули в ванну вонючей густой жижи. Крысы оживились. Они пили бражку с удовольствием причмокивая. Резкий уксусный запах смешался с крысиной вонью, так, что в ванной стало нечем дышать.

- Всё, я больше не могу, - Кир, зажав нос, выскочил из ванной.

Безумный вышел за ним вслед.

- Чё же делать-то, они ещё сильнее разбуянились. Слышишь, как пищат?

- Макс, выход один. Лей им, сколько не жалко. Отец тебя не прибьёт за бражку?

Безумный жестом показал, чтобы Кир следовал за ним. Открыв дверь на кухню, он махнул рукой в направлении стола. Кир вздрогнул: под столом он увидел несколько ладоней, которые словно на митинге махали ему в приветствии. Приглядевшись, он увидел, что это множество надутых перчаток, одетых на стеклянные банки разного объёма.

- О, да он у тебя просто винодел. Тогда и нам налей, ещё неизвестно, сколько ждать пока эти крысы набухаются.

После первых глотков хмельного напитка, друзей обуяло безудержное веселье. Уже через полчаса они забыли о своей миссии. Утопая в сигаретном дыму, они спорили так оживлённо и громко, как будто перекрикивали рёв самолётных турбин. Какое-то время Кир плавал в волнах эйфории и ещё держал нить разговора, но потом словно кто-то выключил звук, и он, как в немом кино, смотрел на отчаянно жестикулирующего друга. Ещё один глоток забористого пойла, и он оказался внутри какого-то клипа, в котором картинки менялись с бешеной скоростью.

Вот Безумный, жадно затягиваясь, говорит ему что-то, выпуская дым прямо в лицо.

Ещё мгновение и этот же Безумный стоит, склонившись над ванной, и выливает туда остатки браги.

Следующий эпизод: разгневанное лицо орущего отца, об которое вдруг начинают разбиваться жидкие яблоки, извлекаемые Безумным из банки с брагой. Отец закрывается руками и выбегает из ванной.

Ещё кадр: они вдвоём склонились над ванной и пускают сигаретный дым в кучу мокрых от браги крыс. Ещё мгновение и Безумный блюёт прямо туда же в ванну.

Следующий кадр: грязно-мутные разводы на унитазе и лицо Кира прямо над ним. Щелчок: они стоят у квартиры, где живёт Рыба. В руках у Безумного клетка, в которую буквально утрамбованы крысы. Рыба отчаянно сопротивляется и видимо отказывается покупать ценных зверьков.

Щелчок: Безумный сидит на ступеньках и почему-то плачет навзрыд.

Щелчок: Кир спускается в подвал, открывает клетку и крысы как то вяло выползают из неё, и разбредаются в разные стороны.

На следующий день, умирающий Безумный так и не смог вспомнить, куда они дели крыс, но то обстоятельство, что они всё-таки избавились от этих тварей хоть немного оправдывало, тошноту и ужасную головную боль.

Глава 5. ДАВЛАТЯН И ТРИ МУШКЕТЁРА

После эпизода с крысами, в деловых отношениях друзей и Ботаника повисла очередная пауза. Не то, что бы Ботаник обиделся и требовал от друзей возместить убытки связанные с утратой многообещающего бизнеса. Он вообще ни разу не вспоминал об этом. Скорее всего, ему было даже неловко за то, что он так подставил брата. Так думал Кир, который ещё не знал, что для Ботаника не существует таких выражений как “неловко”, “стыдно”, “замучила совесть” и прочих соплей.

Так или иначе, контактировать они почти не стали, только изредка пересекались по случаю. Первые два зимних месяца Кир был занят подготовкой и сдачей сессии в техникуме. Он углубился в учебный процесс, когда с удивлением узнал, что для допуска к сессии, нужно сдать все зачёты, а чтобы сдать зачёт по любому предмету, его нужно было хотя бы посещать в течении полугода. В общем, дни выдались жаркие, но в этот раз Кира из техникума не турнули.

С Безумным, который до сих пор нигде не учился, общаться не было времени. Основную компанию Киру составляли теперь друзья из техникума. Но в конце февраля произошли некоторые события, которые вновь свели Кира, Безумного, Ботаника и ещё нескольких персонажей.

Кот, их общий кореш, рассказал однажды при встрече интересную историю. В последнее время, любитель халявы Кот, упал на хвосты зажиточным студентам северянам. Отцы этих мажоров были какими-то шишками в нефтяной компании, и они просто сорили направо и налево деньжищами, которые исправно высылали им щедрые предки. Кот сопровождал этих хлыщей по всем местам, где они оставляли шлейф из бумажных купюр: по дискотекам, ночным клубам, прокуренным бильярдным. Он рассказывал, как один из мажоров по имени Андрей, чтобы произвести должный эффект на публику один раз швырнул официанту в лицо скомканную пятитысячную купюру. Не без зависти Кот рассказывал, что мажоры заряжают три или четыре тачки, по одной на каждого, когда куда-то едут. Апофеозом его повествования стал субботний вечер в общаге, куда он притащил бесящихся с жиру барчуков. Там они напоили весь блок из четырёх комнат, опять сорили деньгами и заказывали хавку из ресторана прямо туда. В конце концов, они отодрали всех девок, которые там были. Вся эта история не произвела бы сильного впечатления на Кира, если бы он не услышал одно имя, которое заставило его побледнеть.

- К…как, и Верку тоже? - холодея спросил он, надеясь, что ослышался.