Литмир - Электронная Библиотека

И всякий раз Джонатан спрашивал себя, кто будет отвечать, если ограда не выдержит натиска и любопытные окажутся в студеной воде Тихого океана? Те, кто изготовил балюстраду? Те, кто ее поставил? Или руководство Пирса-39, которое сделало из причала торгово-развлекательный комплекс, куда стекались тысячные толпы? С тех пор как он стал продавать страховые полисы местным коммерсантам, такие вопросы постоянно засоряли его мозг. Это уже походило на профессиональную деформацию психики.

Он шел вдоль набережной, и его то и дело с шорохом обгоняли ребята на роликах. Посверкивая медью инструментов, маленький джаз играл привычные мелодии Сиднея Беше. Чуть поодаль, нервно хлопая себя по карманам, стоял какой-то человек лет шестидесяти.

– Его нет на месте! – приговаривал он. – Его нет!

– Кого нет? – спросила женщина в больших очках, стоявшая рядом. – Ты о чем?

– Бумажника нет! Исчез!

– Ты, должно быть, оставил его в отеле. Ты в такой момент забываешь обо всем…

– Да нет… Он был при мне… Я уверен… Я… А! Вот он! В заднем кармане, – сказал он, хлопнув себя по левому бедру.

– Ты теряешь голову, дружок…

Джонатан с нежностью смотрел на пожилую пару. Маловероятно, что когда-нибудь и у него с кем-то будут такие отношения.

Они с Анжелой прожили вместе семь лет. И когда она от него ушла, по недоразумению обвинив его в измене, он испытал настоящее потрясение: депрессию, одиночество, острую тоску по ней.

От этих мыслей его отвлек велосипедный звонок. Автомобили с улиц прогнали, и теперь шоссе перешло во владение пешеходов и веселых велосипедистов. Трехцветные фонари светофоров капитулировали, мигая где-то бесконечно далеко. Толпа тем временем все густела, запруживая улицы и разнося хорошее настроение во все уголки города.

Время от времени Джонатан поглядывал на мобильник, чтобы не пропустить письмо или эсэмэску. Коммерсанты и по воскресеньям занимались своими делами и вполне могли прислать запрос. Хотя эти контакты порядком ему докучали, они все-таки смягчали горестное чувство одиночества. Если голова чем-то занята – это лучший способ отключиться от своих проблем, говорил себе Джонатан. За неимением счастья есть дело.

Он шел себе и шел, но вдруг его внимание привлекло особенно оживленное скопление людей. Оказалось, что толпу зрителей собрала вокруг себя танцовщица, плясавшая под ритмичную музыку, усиленную звуковыми колонками, а вместе с ней танцевала еще добрая сотня зевак.

– Талантливая девочка, правда? – шепнула ему пожилая дама в широкополой розовой шляпе. – Это Бабетта, француженка. Она приходит сюда по выходным, когда на улицах нет автомобилей, и с каждым разом собирает вокруг себя все больше народу. Какая энергия…

У Джонатана по материнской линии тоже были французские корни. Он родился в Бургундии и часть детства провел в Клюни. Его отец, чистокровный калифорниец, работая в одном очень известном бургундском замке, постигал основы виноделия. Там он и познакомился с той, что стала его женой. А через несколько лет семейство обосновалось в графстве Монтерей к югу от Сан-Франциско, где взялось за восстановление погибающих виноградников. Десять лет трудов позволили им поправить дела и создать вино, которое обрело известную популярность. А потом в один из мартовских дней пришел торнадо и полностью уничтожил все виноградники. Плохо застрахованное дело было обречено на банкротство. После этого отец так и не смог оправиться.

Веселые танцоры двигались на редкость слаженно. Можно было подумать, что они чем-то связаны друг с другом. И Джонатан вдруг почувствовал, как в нем растет желание присоединиться к ним и тоже отдаться на волю властного ритма музыки. Он постоял в нерешительности, охваченный непонятной робостью, и закрыл глаза, ощущая, как ритм ударных заставляет вибрировать все тело. Он уже совсем решился, и шаг его стал раскованным, как вдруг его схватили за руку. Отпрянув назад, он открыл глаза. Перед ним стояла молодая женщина, и ее тонкие смуглые пальцы мягко держали его руку. Цыганка. Такая тоненькая, что тело ее почти терялось в складках темного платья.

– Дай погадаю, прочту твое будущее.

Она глядела на него красивыми черными глазами. Взгляд был пристальный, глубокий и доброжелательный, хотя она и не улыбалась. А вокруг, потоком обтекая их, бурлила шумная толпа.

Теперь взгляд цыганки переместился на руку Джонатана. Ее теплые пальцы медленно протискивались между его пальцами, и их мягкий нажим был похож на ласку. Его смутила откровенная чувственность прикосновения. Она чуть склонилась над его ладонью. Он замер и не сопротивлялся, почти наслаждаясь вынужденной близостью. К тому же ему было интересно, что же она предскажет.

У цыганки было бесстрастное лицо с правильными чертами, длинные загнутые ресницы и красиво заплетенные в косу густые черные волосы.

Вдруг брови ее сильно нахмурились, и на лбу образовались морщинки. Она медленно подняла голову, и лицо ее исказилось. Джонатан поймал ее изменившийся взгляд, и у него кровь застыла в жилах. Она и сама, казалось, была в замешательстве, более того, изрядно напугана и встревожена.

– В чем дело?

Она молча тряхнула головой и выпустила его руку.

– Что ты такого увидела?

Цыганка отступила назад и опустила глаза. Лицо ее словно окаменело. Джонатану стало не по себе.

– Что? Да что случилось? Говори!

Она неподвижно смотрела перед собой, губы ее еле заметно дрожали.

– Ты скоро…

– Ну?!

– Ты скоро…

Она вдруг резко развернулась на каблуках и бросилась бежать.

– Лиза, подожди! – раздался из толпы чей-то громкий голос.

Это крикнула другая цыганка, в сравнении с тоненькой девушкой она смотрелась гораздо внушительнее. Но та, кого она назвала Лизой, уже убегала, с кошачьей гибкостью пробираясь сквозь толпу.

Джонатан бросился за ней, но в этот миг дорогу ему пересек велосипедист, потом еще один. Целое семейство на колесах промчалось перед ним, не оставив ни малейшей лазейки. Он очень рассердился и, уже на грани паники, высматривал цыганку в толпе, боясь потерять из виду. А ее во что бы то ни стало надо было догнать и все узнать.

Как только путь освободился, он снова бросился вдогонку. Но цыганка была уже далеко, и теперь он еле ее различал в мешанине тел и лиц. Он чувствовал, что проиграл… Но верить отказывался. Догнать, догнать любой ценой! Он поднажал, работая локтями и расчищая себе дорогу с одержимостью сумасшедшего. На него со всех сторон сыпались возмущенные возгласы прохожих, но он ни разу даже не обернулся, не сводя глаз с ускользавшего силуэта и больше всего боясь потерять его из виду. Был момент, когда ему показалось, что он ее нагнал, и он помчался еще быстрее. И тут сильная мужская рука оттолкнула его назад.

– Эй! Вы так кого-нибудь с ног собьете!

Он не ответил и рухнул между двумя японскими туристами. На ноги ему удалось встать, только прокатившись несколько метров. Где она? Да где же она? Он лихорадочно вглядывался в толпу. Его кто-то толкал, он перед кем-то извинялся… Обшаривал глазами море людских лиц… Скорее! Вдруг где-то справа мелькнула длинная черная коса. Джонатан изо всех сил бросился туда, вытянув вперед руки, чтобы удобнее было прорываться сквозь толпу, и кричал, чтобы ему дали дорогу. Да пропустите же, черт вас возьми!

И тут он разглядел ее профиль – это точно была она! Он помчался зигзагами и наконец ее догнал, с последним рывком ухватив за руку.

Цыганка быстро обернулась, и взгляд ее ударил, как выстрел. Джонатан задыхался, она тоже была уже без сил. На лице ее сверкали капли пота, оттеняя черные глаза, ноздри в бешеном ритме расширялись и опадали.

– Говори! Я имею право знать!

Она, задыхаясь, глядела на него, но губы ее были сжаты.

– Я хочу знать, что ты увидела! Скажи мне!

Он крепко ее держал. Проходящие мимо люди толкали их. Девушка продолжала не мигая на него смотреть. А он не знал, что же делать.

– Скажи, сколько ты хочешь, и говори!

Она молчала.

Джонатан в отчаянии стиснул ей руку. Глаза ее чуть потемнели от боли, но она молча продолжала его разглядывать, словно скованная запретом. Губы ее были плотно сжаты.

4
{"b":"647892","o":1}