Дознаватель кивнул.

– Коленопреклоненный монах, – продолжила она. – Остальное – символы, тексты. К чему это? Так вот, сама я в тот момент не придала этой картинке значения. Но когда не-мертвые двинулись ко мне, когда надо было прыгать в люк… Мое сознание само запомнило подсказку. Если бы я села в той люльке, подобрав колени… я была бы мертва. На бешеной скорости это транспортное средство вынесло меня по тоннелю к реке и резко перевернулось, ударившись о камень в конце пути. От такого удара голова сидящего должна была бы резко откинуться назад. Повреждение шеи, удар затылком о край люльки, потеря сознания. Когда человек попал бы в воду, он просто утонул бы. Я стояла на коленях, наклонившись вперед. И это меня спасло. Хотя ночное купание все-таки не доставило мне удовольствия.

– Зато вас явно порадовало, что вы выполнили свой грандиозный план, – чуть иронично отозвался Дан. – Спасли подругу, обманули преступника. И впутали во все это меня.

– Да. – Она почти спала. – Теперь вы сможете арестовать его за вымогательство и мошенничество, когда он придет к Магнусу. Марси будет жить, Хранитель не изменит долгу, а Тайная Стража Москвы заточит Георга в Подземелья. А я…

– А вы просто поспите, Ева. – Дан встал и поправил сползающий плед, укутав ей плечи.

– Спасибо, – сонно поблагодарила искательница приключений. – Рада была новой встрече…

Даниил с удивлением понял, что его собеседница заснула мгновенно. И теперь он просто сидел, смотрел на спящую женщину и думал, насколько он сам счастлив этой новой встрече. Тогда, пять лет назад, на свадьбе своего начальника и друга Михаила Куракина, Главы Тайной Стражи Москвы, Ева произвела на него сильное впечатление. В свои девяносто три, а это по меркам Волшебного мира детский возраст, эта женщина уже была живой легендой. Это при том, что удивить мир Избранных хоть чем-то трудно.

Существа, наделенные магией и особыми способностями, всегда жили бок о бок с простыми смертными. Так что Волшебный мир – это не параллельная Вселенная, а цивилизация в цивилизации. Мало того, все эти уникальные создания когда-то были людьми. Представитель любой касты Волшебного мира всегда рождался человеком. И лишь в возрасте семи-восьми лет наступала трансформация, когда «вторая» природа брала свое. Дети резко и неожиданно заболевали, недели две сражались с дикими болями неизвестного происхождения. Так проходила инициация. А потом, по выздоровлении, Волшебный мир получал нового обитателя.

Представителям каст магов и ведьм везло больше. Болезнь была не столь уж жуткой. Она сопровождалась головными болями, ознобом, высокой температурой, а заодно – всплесками неконтролируемой силы, перемещением предметов, левитацией и прочими феноменальными способностями. А вот детям из каст вервольфов и вампиров везло меньше. Постоянные обращения или резкие всплески голода могли довести до безумия или даже закончиться смертью ребенка. Потому эти две касты были не так многочисленны. Зато вампиры и оборотни жили намного дольше магов, на целые тысячелетия. Хотя и для первых двух каст среднестатистическое продолжение жизни растягивалось лет на пятьсот.

Дети с магическими способностями могли появиться как в самой обычной семье смертных, так и в результате смешанных браков. Существовали и целые династии исключительно магического происхождения. Удивительно то, что от брака мага с человеком мог родиться, например, оборотень. Или ведьма могла произвести на свет вампира. Будущее ребенка определялось только в период инициации, каким-то неведомым образом организм выбирал себе способности самостоятельно.

Даниил был магом и принадлежал как раз к одной из древнейших династий Волшебного мира. Хотя и в мире людей Нарышкины были знаменитым родом, представители которого жили и трудились на благо России. Не говоря уже о том, что когда-то одна из представительниц фамилии стала матерью первого из Романовых, будущего императора. Ее дочь, сестра Петра Первого, являлась первой в роду обитательницей Волшебного мира нашей страны. Дед Даниила так же самоотверженно трудился для улучшения жизни представителей Волшебного мира. Это при том, что Василий не принадлежал к Высшим. Так назвали существ с каким-то ярко выраженным, мощным даром, у кого и магической энергии было больше. Василий Нарышкин был просто магом, но… мечтателем. Он добился порядка в собственной касте, учреждения гильдии магов и создания Высшего магического совета, контролирующего дела касты. Вслед за этим и другие обитатели их мира начали структурировать свои кастовые отношения. Вампиры и оборотни разделились по кланам, которые также управлялись советами. Ведьмы создали Армады, или ковены. Следующим шагом стало создание некоего Волшебного правительства, где урегулировались межкастовые отношения. И основой всего этого было упорство деда Даниила Нарышкина.

Отец Дана был первым Высшим в роду, но не магом, а вампиром. Он входил в Совет кланов и был правой рукой Главы Тайной Стражи, внутренней полиции Волшебного мира. По стопам отца пошел и сам Даниил. С его редким даром хамелеона он к ста двадцати пяти годам уже стал старшим дознавателем. И другом нынешнего Главы Стражи. Михаил Куракин был Главой всей Стражи России, но чаще его называли Стражем Москвы.

Вспомнив о своем начальнике и друге, Дан опять посмотрел на спящую Еву. Да, эта молодая женщина приходилась Главе кузиной. И в полной мере обладала семейной чертой характера рода Куракиных – склонностью к риску и безрассудной смелостью. И она, как и ее кузен, очень серьезно относилась к понятию «честь». Даниил вспомнил, как пять лет назад, на свадьбе Михаила, Ева очаровала всех, не только преподнеся кузену и его жене подарок – бесценный артефакт, – так еще и поведала прекрасную историю. Ева умела рассказывать. Ее истории были похожи на древние легенды или сказки, и пока она говорила, каждый слушатель полностью окунался в историю, будто бы наяву видел события давних лет.

А еще Ева была дружелюбна. Что так редко можно было встретить в их кругу. Как только эта молодая женщина появилась тогда на свадьбе, к ней тут же поспешили с разных сторон представители всех четырех каст. И вот они уже смеются вместе, говорят, искренне веселятся, забыв все недомолвки и противоречия, всегда сопровождающие кастовые дела. Даниил знал от Михаила, что Ева так же легко общается и со смертными. Ее открытость и искренность привлекали всех. Потому что в Волшебном мире это было необычно. Тут каждый был уникален, каждый был сам за себя или в крайнем случае жил в пределах своего клана или гильдии. Были и те, кто вообще отрицал мир смертных. Ева… Она просто жила и радовалась жизни. А это заразительно и притягательно для тех, кто так не умел или не мог.

В тот вечер пять лет назад Даниил осмелился лишь раз пригласить ее на танец, вырвав из толпы друзей и знакомых. Она ему понравилась. И… тогда ему показалось, что она тоже испытывает к нему симпатию, но… на дальнейшее ему не хватило смелости, о чем Дан часто сожалел. Вторая встреча стала подарком. Вот только и теперь дознаватель не знал, как, не показавшись навязчивым, продолжить знакомство.

Когда две недели назад Ева вернулась с раскопок в Финляндии, ее ждало письмо от ректора Магической Академии Свинельда Варяга. Этот уважаемый всеми вервольф управлял учебным заведением уже более тысячи лет. И то, что он писал ей, еще совсем юной представительнице Гильдии артефакторов, привело Еву в волнение. Когда же в письме оказалось приглашение занять должность профессора по курсу истории артефактов, восторгу молодой женщины не было предела. Она тут же согласилась. И вот сегодня она должна была читать свою первую лекцию.

Ева безумно волновалась. Ее Гильдия была самой малочисленной. А Высших магов в ней было всего трое. Обычно артефакторы становились сотрудниками Музея при Академии или уезжали в бесконечные экспедиции. Некоторые работали над производством артефактов в лабораториях вместе с магами-клириками или с представителями ковенов. Так что Ева думала, что на ее лекцию соберется от силы десять студентов. А оказалось, ее ждет целый Атриум – самый большой зал в Академии.