— Считаешь, он сейчас не жертва? — Кэролайн невинно посмотрела на вконец озадаченную этим прозвищем Валери. — На его голову свалились все шишки — ну, ты сама слышала. И больше не задавай мне глупых вопросов, лучше покажи, куда же с такой-то обтягивающей «одежонкой» ты спрячешь свои любимые клинки?
***
— Где моя дочь, паршивец? — Элизабет величественно вплыла в камеру в сопровождении троих ведьмаков, один из которых был Паркером. И как же Кэролайн была похожа на свою мать!
— Не могу знать, Элизабет, твоя дочь скрытная особа. Повторяю, она сбежала от меня искать Локвудов, а куда — не могу знать. — Клаус вопросительно посмотрел на Кая, но он лишь злобно усмехнулся.
— Из твоих сказочек верится только в то, что она от тебя сбежала, но мне не верится, что ты предлагал ей помощь, не зная, где её искать. — Элизабет щёлкнула пальцами.
— Прости, бро, ничего личного, — услышал Клаус насмешливый голос Паркера и тут же согнулся пополам, схватившись за голову от резкой боли.
Его голова разрывалась на две части, казалось, вечность, пока боль так же резко не прекратилась, как и началась. Клаус не успел опомниться, как Элизабет схватила его за волосы, заставив смотреть в глаза.
— Вспомнил, дерзкий мальчишка? Ты всегда знал, где искать её. Чутьё редко меня подводит. Ты знаешь, где она, — с уверенностью прошипела ему в лицо Элизабет. К удивлению всех, Клаус засмеялся, и мать Кэролайн с силой отбросила его к стене.
— Как же вы похожи со своей дочерью, Лиз. И только поэтому я не собираюсь сообщать. Гнев Кэролайн будет похлеще твоего. Воспользуйся своими ресурсами в нужном направлении, — Клаус кивнул на ведьмаков.
— Считаешь себя самым умным? — Элизабет, нахмурившись, уже более спокойно посмотрела на него, поняв, что физические пытки — бесполезная трата времени. — Она скрыта сильной магией, колдуна — как его там?
— Мартин, — уточнил Паркер, подмигнув незаметно Клаусу. Ведьмак вне сомнения также знал о местонахождении Кэролайн. Тогда почему Клаус должен был рассказывать Элизабет про ее дочь? И если совсем недавно такая мысль возникала у него, то сейчас он был уверен, что должен молчать.
— Понимаю тебя, Никлаус, — Лиз скрестила руки на груди и участливо улыбнулась, переходя на другой уровень «пыток». Такой способ бил больнее, чем предыдущий, он вызывал сомнения. Элизабет знала, куда нужно бить. — Ты думаешь, что сейчас делаешь лучше, но пораскинь мозгами, что будет, когда Кэролайн всё же оставит одного исходника — например, Тайлера. Как тебе такой вариант? Зная, как прикипела моя дочь к девчонке, уверена, что она именно так поступит ради её безопасности. Просто так это не оставят остальные. Моя дочь изобретательна и умна, но когда-нибудь она допустит ошибку. Её найдут и будут судить, как тебя. Ты этого хочешь для неё? Утверждаешь, что любишь мою дочь, так не дай ей допустить роковую ошибку. — Она тыкнула пальцем Клаусу в грудь и заговорщически посмотрела ему в глаза. — Подумай об этом, Никлаус, особенно о Тайлере. Я бы на её месте оставила себе именно этого исходника. А там… где ненависть, там всегда бушуют страсти. Я дам тебе час на размышления.
«Любить — значит верить»
Её слова оставили отпечаток в его душе. И какие бы манипуляции ни применяла Элизабет, он не собирался идти на поводу своих сомнений. А сомнений у Клауса было теперь предостаточно.
«Подожди меня. Я вскоре приеду»
Он повторял как молитву, ждал, надеялся и верил… Учиться доверять оказалось самым сложным в его жизни.
========== Глава 44 ==========
Мечты — они реальны и материальны. Они имеют свойство исполняться, тем более для таких сверхсуществ, которые могут жить вечно, но бывают исключения. Не всё доступно, к их превеликому сожалению. И вместе с несбыточными мечтами, с такими усиленными чувствами и эмоциями, что присущи им, со временем они начинают гнить изнутри и потихоньку скатываться в чёрную пропасть небытия, из которой уже не выбраться и не спастись. Их души становятся тёмными, без единого проблеска света.
Сколько себя помнил Тайлер, его мечтой всегда была ОНА. Никогда никого и ничего он не желал так, как её. Уже через год после расставания с Кэролайн он проклял своего дядю и остальных Локвудов, всех вместе взятых. Со временем он научился скрывать свою ненависть и презрение. Только ради неё Тайлер стал выбиваться в вожаки, плетя интриги, предавая близких, уничтожая неугодных и мешающих ему с маниакальным наслаждением, чувствуя с каждой погубленной им душой, что стал ещё на шаг ближе к своей мечте. Ведь Кэролайн, по его мнению, не могла быть с тем слабаком, который по глупости её бросил. Тайлер вбил себе в голову, что она сможет простить его только тогда, когда он превзойдет даже её саму. Глупец. Как же он ошибался. И дело было вовсе не в её абсолютном бессмертии. Он наконец понял в плену у Клауса, что она его не за что простит. Ни капли жалости и сожаления в её глазах, только безразличие к нему и восхищение Клаусом. Да, он поступал с ней, мягко говоря, жестоко, причиняя боль, но они вели не одну тысячу лет войну и жертвы были неизбежны. Так он успокаивал себя всегда, когда шпионы докладывали об её поганом настроении, в чём практически постоянно виноват был он сам — собственный персоной. Он ждал и надеялся, когда она окажется в его власти. Совсем скоро наконец его мечтам суждено было сбыться. С рассветом ловушка захлопнется и тогда… Тайлер улыбнулся пустоте, предвкушая неизбежное.
Обычно с рассветом магия с убежищ ликанов спадала за ненадобностью, а у вампиров происходило в точности до наоборот. Это утро стало исключением, но только вот тщательно спланированным исключением, чтобы не вызвать подозрений. Кэролайн должна была убедиться, что Тайлер с Витором боятся её. Ведьмы великолепно сыграли свою роль в мнимом предательстве… Ну, а если и нет, то у Тайлера был свой запасной козырь, о котором знал только он, и он был уверен, что этот козырь поможет ему выбраться сухим из воды и, возможно, спасти оставшихся в живых ликанов. Быть может, не сразу, но она поймёт, что он своими моральными подножками делал её лишь сильнее. Клетка закроется, и он докажет ей, что достоин её больше, чем вампир… Сколько времени на это ни понадобилось бы…
— Уверен, что это сработает? — лениво спросил полусидящий на диване напротив него Витор, которого ублажали две жгучие брюнетки, пожалуй самые свежие из притона, где они остановились на это время.
Тайлер перевёл задумчивый взгляд на него и брезгливо улыбнулся родственнику, который бесил его даже больше, чем Мейсон, из-за своего идиотского чувства юмора, а возможно из-за того, что умудрился сделать то, что Тайлеру веками было не под силу, — взять её в плен и заставить плясать под свою дудку. Форменный идиот! Был бы он на месте Витора, не стал бы растрачиваться по мелочам.
— Кэролайн никогда не пойдёт на уступки ведьмам, которые ранее предали вампиров и перешли к нам, но всё возможно, сейчас у неё безвыходная ситуация. У меня всё под контролем, Витор. Заткнись теперь и трахайся с азиатскими шлюхами молча.
Тайлер, криво усмехнувшись, посмотрел вниз на усердно сосущую его член блондинку и с раздражением откинул от себя, да так, что она ударившись об угол стеклянного столика, потеряла сознание или вовсе ушла в мир иной. Плевать! Он не желал прислушиваться к её сердцебиению. Сейчас для него были важны другие звуки, любые шорохи, предвещающие долгожданную победу.
И вот ОНА!
В предрассветной тишине стали слышны её тихие шаги снаружи, а еле слышное размеренное, как всегда, сердцебиение заставило его член пульсировать от сладостного ожидания. Тайлер встал и с молчаливым вопросом посмотрел на верховную ведьму, на что та сразу же подтвердила кивком, что готова к встрече с гостьей. Магия, защищающая убежище, не спадала, покуда не стала противостоять атакующей магии колдуна снаружи. Защита спала, но так было изначально задумано.
***
— Тайлер, Тайлер, как низко ты пал. — Она вошла в притон с видом королевы, добродушно-обманчиво улыбаясь и медленно осматривая безвкусный интерьер зала. — Это даже хуже той дыры, где я проторчала по твоей милости целую неделю. — Кэролайн подошла к нему и, не переставая улыбаться, провела кончиком длинного ноготка по его щеке.
