– Черт! – вскочил Доминик. – Я чувствовал, что что-то произойдет. Просто задницей чувствовал!

– Доминик, приземли свою сверхчувствительную задницу и успокойся.

– Кто-то убил наших людей, взял оружие на триста тысяч долларов, и ты приказываешь мне успокоиться?!

– Доминик! – громкий голос Брайса мигом усмирил младшего брата.

Я привидением ходила по залу, разносила кофе и быстро вернулась к выходу. Никто на меня внимания не обращал. Я стояла в дверном проходе и продолжала их слушать, надеясь, что меня и дальше не будут замечать.

– В живых никого не осталось? – спросила Север.

– Нет, – с еще большим отчаянием ответил Лестер. – Они убили всех. И зачистили свидетелей, нет ни единого человека, кто знает, что произошло этой ночью.

– А кто еще знал об операции? – вмешалась Миди.

– Только наши, – ответил Брайс.

– Это и печалит. Значит, среди нас есть предатель, – заключил Лестер. – Да, ситуация скверная. Мы потеряли не только кучу денег. Ферджесс… Мы с Брайсом его очень хорошо знали. Он был военным, служил в нескольких точках и обзавелся полезными связями. Он был надежным человеком и очень нужным.

– Лестер, мы долго будем сидеть здесь и горевать?! Надо что-то делать! – вновь завопил Доминик. – Я чувствовал, я знал… И еще этот проклятый джип…

Господи, я ведь так и никому не рассказала, что…

– Я видела! – вот же черт, я что, это вслух сказала?!

Все с недоумением таращились на меня, а я стояла и растерянно глядела на них. Вчера я была крутой девчонкой, а теперь готова сквозь землю провалиться. Но деваться уже некуда.

– Тот черный джип, я его видела.

– Ты уверена? – спросил Доминик.

– Да, – а про себя ответила: «Нет». Вчера я была уверена, что это тот джип, но сегодня… Вдруг я ошибаюсь? Ну зачем я вообще начала говорить?!

– Присядь, Глория, – сказал Лестер.

Я села. Стул казался холодным, будто сделан изо льда.

– Вчера, когда я была на рынке, я увидела тот самый черный джип, который мы с Домиником заметили у нашего дома.

– Доминик, о каком джипе идет речь?

Неужели он ничего не рассказал Лестеру?

– Несколько дней подряд около нас кружил джип, – голос его уже не такой громкий и уверенный, каким был несколькими минутами ранее.

– А почему ты мне об этом сразу не рассказал?! – Лестер вскочил и руками оперся о стол. Все, кроме Брайса, испуганно дернулись.

Доминик сейчас выглядел еще более виноватым.

– Я хотел сам во всем разобраться.

– Разобрался?!

Я ведь предлагала обо всем доложить Лестеру, но над моими словами лишь посмеялись.

– Да что вы привязались к этому джипу? – сказала Север. – Может, он вообще не причастен к делу.

– Я тоже так думаю, – снова вмешалась я. – Водитель не был похож на… бандита. Он выглядел довольно солидным, такой в сером костюме…

– В сером костюме? – резко задал вопрос Брайс.

– Да…

Это я точно помнила. Он был в сером костюме, конечно, странный наряд для такой суровой зимы, но почему-то вчера меня это не смутило.

– «Сальвадор», – сказал Лестер.

Все понимали, о чем идет речь. Все, кроме меня.

– А с чего «Сальвадору» связываться с нами? – тоненьким голоском спросила Миди. – Там одни чокнутые престарелые мужики, они одержимы роскошью и богатством и никогда не будут пачкать кровью свои выглаженные серые костюмы, которые носят в любую погоду.

– Ключевая фраза – «Они одержимы роскошью и богатством». У них оружие на триста тысяч, они могут его перепродать и выручить еще больше денег. Конечно, сделали они это не в одиночку. Кто-то им помог. Но во главе всего стоит Алистер Леммон.

Сделав небольшую паузу, чтобы перевести дыхание, Лестер продолжил:

– Значит, получается, вы все знали о том, что за нами следят, и ничего мне не сказали об этом? Вы понимаете, что, если бы не ваше молчание, мы могли бы все исправить? – длинные пряди угольных волос пали на его гневное лицо, заросшее густой щетиной.

Ну почему они меня не послушались? Почему…

– А если это люди не из «Сальвадора»? Вы ведь не собираетесь так сразу развязывать войну? – спросила Север.

– Они уже начали войну, – сурово констатировал Брайс.

– А что, если это всего лишь ваши догадки? У них в союзниках «Буйволы», если вам отшибло память.

– Я не собираюсь развязывать войну. Пока, – спокойно ответил Лестер. – Я пошлю нашего человека к ним, чтобы тот все разузнал.

– Я буду этим человеком, – гордо сказал Доминик. – Я сумею расколоть этих уродов, ты же меня знаешь, Лестер.

– Да, я знаю тебя, и еще каждая собака знает тебя. Только глухой и слепой не имеет понятия о братьях Дерси. К «Сальвадору» так легко не пробиться, они чужаков не любят. Поэтому нужно послать того, кто еще мало известен Темным улицам.

Мое лицо окатило жаром, словно кто-то плеснул в меня горячий кофе.

– Вы меня имеете в виду? – робко спросила я.

– Нет, Вашингтона, – огрызнулась Миди.

– Но я даже не представляю, как…

– Это не просьба, Глория. Ты ведь помнишь про наш договор. И всем нам известно, как ты хорошо ладишь с главарями банд.

О, да, теперь я чувствовала, как цепь еще туже и больнее обвивает мою шею. Я сглотнула ком, и перед моими глазами предстал Дезмонд Уайдлер, он улыбался, а на его руках виднелась кровь.

– Миди, что ты знаешь об Алистере Леммоне?

– Коротконогий, уродливый старикашка с мерзкими усиками, обожает шлюх. Кстати, теперь я понимаю, почему ты к нему посылаешь именно Глорию.

– Ну раз ты все понимаешь, значит, ты и поможешь ей в осуществлении нашего плана.

– Что? – физиономия Миди скривилась, ее эта новость «обрадовала» так же сильно, как и меня.

– И это не просьба, Миди. А теперь слушайте меня, Сайорс, Джеки, Север и Доминик. С этого дня вы будете жить в Темных улицах. Вы обязаны найти всех, кто причастен к убийству Ферджесса и его людей. Вы должны найти их и убить. А мы с Брайсом займемся поисками предателя, – Брайс послушно кивнул, все еще сохраняя угрюмое выражение лица. – Наступили темные времена, ребята. Мрак с Темных улиц добрался и до нас.

– Он даже и не посмотрит в твою сторону. Глупая идея посылать тебя к нему, – недовольно высказалась Миди.

В такой «прекрасной» компании я находилась уже несколько часов. Мы выехали утром, и наконец, когда солнце стало уходить за горизонт, окрашивая небо перламутром, мы добрались до Манчестера.

– Впервые я согласна с тобой. А что, если я не справлюсь?

– Да расслабься. Мы все и так знаем, что ты облажаешься.

– Вот как? А зачем же вы тогда доверили мне такое важное дело?

– Важное дело? Не зазнавайся. Важное дело сейчас совершают ребята в Темных улицах, а ты просто пешка в этой игре.

Я очень хотела казаться спокойной, быть уверенной, всячески сохранять нейтралитет, но я вынуждена была признать, что долго не продержусь. Так сильно, как Миди, меня еще никто не раздражал. Ладно, нужно сменить тему, да и заодно задать вопрос, который мучает меня со вчерашнего дня.

– А что такое Темные улицы?

– Это место, куда простой смертный не сунется, – у Миди странная манера говорить медленно, растягивать каждое слово, как жвачку. – Они есть в каждом городе, в каждой стране. Там обитает нечисть, вроде нас. Там совершаются убийства, или ограбления, или убийства и ограбления. Ну вот мы и приехали.

А вот куда приехали, я понятия не имела. Мы припарковались на широкой улице, что располагала удобной стоянкой. Небо уже почернело, не видно ни звезд, ни луны. Мы пересекли дорогу, оказались на противоположной стороне, побрели по оживленному тротуару, свернули налево, здесь улица поменьше, людей тоже не так много. Я шла за Миди, постоянно озираясь по сторонам, так давно я не видела красивых сверкающих улиц. Манчестер просто прекрасен в свете фонарей, огнях мерцающих вывесок. Но вскоре улицы становились все мрачнее и мрачнее, яркие дома, до сих пор украшенные рождественскими гирляндами, сменились облезлыми угрюмыми зданиями. Казалось, стало еще холоднее, чем прежде. Наконец, мы дошли до двухэтажного здания с манящей вывеской «Дикий цветок». Красный свет, что исходил от нее, устало боролся с недружелюбным зимним мраком. Возле двери, за которой слышалось позвякивание бокалов и смех, стояла девушка. Сама она от природы высокая, но длиннющие шпильки, тонкие, как и ее ноги, делали ее еще выше. Короткая белая курточка слегка прикрывала пупок, а тонкие, облегающие джинсы, казалось, приморозились к ее ногам. Наверное, люди в Манчестере еще не в курсе, что за их окнами уже третий месяц зимы.