– А ты не такая уж и неприступная, верно?

Я услышала над ухом тихий, довольный смех и мне стало безумно стыдно за допущенную оплошность. Ведь я не просто сейчас призналась ему в своей слабости, я даже не смогла что-либо ему противопоставить! Полный провал.

– Посмотри на меня, – вдруг серьёзно потребовал мужчина.

Переборов смятение, я нехотя подняла взгляд. Том всё ещё тяжело дышал, но вёл себя уже более сдержанно.

– А теперь послушай меня внимательно, – заговорил он вкрадчиво. – Я тоже человек. Начнёшь на меня орать ещё раз, вести себя как самая последняя стерва или намеренно злить – мы либо разойдёмся в разные стороны…

Том вдруг осёкся на полуслове, словно наконец-то осознав произошедшее. Его взгляд испуганно застыл. Я знала, что-то в его голове переклинило, пошло не так, а сейчас он наверняка пожалел о произошедшем.

– Либо? – спросила я с вызовом, так и не дождавшись продолжения.

Наглость его слов резала слух, я была сбита с толку его поведением, но чувствовала, что за этой недосказанностью кроется ровно то, что не было озвучено мною утром. Кажется, это было удачным моментом, чтобы расставить все точки над «i». Но Томас, наконец-то придя в себя, предпочёл пойти на попятную.

– Ничего, – мужчина поспешно отпустил меня и отступил, потерянно озираясь.

Он медленно провёл руками по своим бёдрам, словно в попытке стереть отпечатки того, что они сейчас делали. Затем пригладил напряжённой ладонью волосы и сказал в пустоту:

– Просто я хочу, чтобы ты считалась с моими чувствами и моим мнением.

Я с лёгким сожалением отметила, что ощущение его тепла медленно таяло. Вздрогнув от внезапно пробравшего до костей холода, я чувствовала, как мои губы горели от недавних прикосновений. Мне не верилось, что Том, такой серьёзный и спокойный сейчас, всего несколько минут назад был возмутительно страстным.

Между нами определённо что-то было, что-то очень глупое и крайне неуместное. Между мной и Томом Стэнсбери – да это просто в голове не укладывалось! А куда это могло нас завести, я даже представлять боялась.

Том отошёл в другой конец комнаты и погрузился в долгое молчание. Я, обеспокоенная своими мыслями, упрямо сверлила глазами его спину и ждала. Но время шло, а он всё также не проронил ни слова.

ГЛАВА 6. ПЛАН

Уже было далеко за полдень, и я решила, что времени помолчать у нас достаточно. Выдвигаться в долгое путешествие следовало ранним утром, а с решением такого сложного вопроса торопиться вообще не стоило. Нюансами нашего дальнейшего плана занималась я, поэтому тишина была мне только на руку.

Мы сидели в разных концах комнаты. Том непривычно молчал, а я почему-то решила, что именно он должен был заговорить первым. На время мне представилось, что я всё также одна, как и пару дней назад, а Том – лишь призрак моего прошлого. Я устроилась за письменным столом возле окна, сняв куртку и закатав рукава свитера. Сосредоточенно склонившись над картой с найденной здесь линейкой, я делала пометки в дневнике, в попытке получить примерные расчёты. Навязчивые мысли, вызванные поступком Томаса, были временно подавлены моей жаждой рациональности и установления контроля над ситуацией.

– Извини.

Его тихий голос прозвучал словно взрыв. Такой же отчётливый и внезапный. Я отвлеклась от подсчётов и обратилась в слух.

– Я, правда, не хотел…

– Не хотел чего? – откинувшись на спинку стула, я нервно завертела в руке прозрачную линейку.

Осмелившись, я подняла на него проницательный взгляд. Англичанин сидел на тумбе, словно сторонясь меня, и выглядел угрюмо.

– Не хотел подвести? – спокойно предположила я. – Не хотел орать на меня? Не хотел… касаться меня? Чего именно ты не хотел, Томас?

– Я не хотел, чтобы… всё произошло вот так, – он в отчаянии поморщился. – Не знаю, что на меня нашло! Я не должен был. Ты… извини, я даже не знаю, что тебе ещё сказать.

Мужчина упрямо смотрел в пол.

– Нам предстоит неблизкий путь, – обстоятельно заметила я. – Хочешь ты того или нет – нам придётся общаться. Давай… Давай воспринимать друг друга напарниками? Как только мы окажемся в убежище, наши пути разойдутся, и тебе больше не о чём будет сожалеть.

Том опёрся локтями о бёдра и с тяжёлым вздохом спрятал лицо в ладонях. Так и не дождавшись ответа, я отложила линейку, набралась смелости и поднялась. Неспешно подойдя ближе, я прислонилась к шершавой стене возле тумбы и сложила руки на груди. Англичанин поднял на меня взгляд, преисполненный раскаяния.

– Так как тебе такая идея? – спросила я, стараясь не пускаться в эмоции.

– А что если мы не доберёмся до убежища?

– Твой неожиданный пессимизм меня пугает, – насмешливо возмутилась я. – Да я тут пашу как проклятая. Имей совесть – верь в меня!

Томас неуверенно рассмеялся, очевидно, не до конца понимая, сержусь я или же шучу. Я слабо улыбнулась ему в ответ, старательно делая вид, что ничего плохого не произошло.

– Я думаю, нам нужно поговорить…

– Не надо, – настойчиво помотала я головой.

– Тин, – он протянул руку, но я вновь засомневалась. – Возьми меня за руку.

– Не могу.

– Ты делала это уже много раз!

Он подался вперёд, и перехватил мою руку сам.

– Чего ты сейчас хочешь? – тихо спросил он, внимательно наблюдая за мной. – Давай только честно.

Моё тело предостерегающе напряглось. Я отвела взгляд, не в силах решить, стоило ли говорить правду. Последовавшее признание не далось мне просто:

– Обнять тебя.

– Так что тебе мешает? – Стэнсбери несмело улыбнулся, его взгляд чуть потеплел.

Я с трудом сделала шаг вперёд. Мои руки опустились на широкие мужские плечи, поднялись по напряжённой шее к голове и погрузились в его волосы. Том медленно прикрыл глаза и продолжительно выдохнул. Я прижала его голову к себе и ощутила тёплое дыхание на своей ключице.

– В этом нет ничего страшного, правда? – тёплый воздух волнительно пробежался по коже, и я вздрогнула.

Англичанин осторожно обнял меня за талию, словно опасаясь, что я могу сбежать от него.

– Что плохого в том, что я тебе нравлюсь?

Его серьёзный тон меня смутил, но я продолжила неспешно перебирать волосы.

– Просто есть вещи, о которых не принято разговаривать.

– О, боже… Кто сказал тебе такую глупость?

– Я постараюсь больше не злить тебя.

– Тин…

– Орать на тебя я тоже не буду.

– Не это важно!

– Но когда нужно будет убивать, чтобы сохранить твою жизнь – я всё равно не буду считаться с твоим мнением. Ты уж прости.

Томас отстранился и поднял на меня глаза, полные смятения – к его несчастью, я была непреклонна и убеждена в своей правоте. Мои руки неспешно соскользнули при его движении и неловко легли на мужскую грудь.

Мы смотрели друг на друга, словно в попытке понять, что с нами происходит. Не знаю, о чём в действительности думал Том, но за меня говорил мой внутренний голос: «Я бесконечно благодарна судьбе, что ты сейчас рядом. Я не знаю, что было бы со мной в будущем, не будь здесь тебя. Я не знаю, что со мной будет, если тебя вдруг не станет. Ты нужен мне. Это единственный повод для моей злости». Однако я не смогла произнести этого вслух.

Голубые глаза Томаса вдруг сощурились:

– Знаешь, чего я хочу?

Замешкавшись с ответом, я не знала, желаю ли в действительности услышать от него что-то. Но Том решил закончить, не дожидаясь моего согласия.

– Я хочу, чтобы ты поцеловала меня.

Мои щёки мгновенно вспыхнули, придав бледному лицу цвет переспевшего помидора. Я попыталась было отстраниться, но мужчина и не собирался разжимать объятий.

– Знаю, всё произошло… не так, как должно было, – поспешно оправдывался он. – Мы должны это исправить.

– Нет, – резко отрезала я, смутившись. – Этого вообще не должно было произойти!

– Почему это? – он легко рассмеялся.

– Потому что! – возмутилась я, в слабой попытке скинуть «ненавязчивые» объятия.