Мне была хорошо известна процедура ведения допросов, поэтому после того, как мы взаимно друг другу представились, естественно, я предъявил документы на Сеню Борисова, я рассказал, что прибыл в Питер, как коммерческий представитель крупной Тверской фирмы, для возможных путей поиска и развития деловых отношений с местными предпринимателями. Все эти технические мероприятия заняли около часа, наступало обеденное время и меня попросили посидеть в коридоре, так и не перейдя к главной причине, по которой они изволили меня потревожить.

Меня вывели в коридор и посадили отдыхать на стуле, а сами же «опера» отправились с пользой проводить внеслужебное время. Ушли они все втроем, но минут через пять ко мне вернулся «Угар» и подсел на соседний стул.

– Какие наши дальнейшие действия, – произнес он, стараясь казаться непринужденным.

– Проведи меня к компьютеру, имеющему выход на спутник.

– Пошли, но у нас не более пятнадцати минут.

– Это больше чем даже достаточно, – ответил я, – нужно только, чтобы была устойчивой связь.

Мы прошли на другой этаж в кабинет, где имелось нужное мне оборудование. Установив связь со спутником, я ввел коды своего маячка и безошибочно определил адрес, где он находился. Это было практически на окраине города, я запомнил координаты, свернул программу, после чего сказал Тоцкому, что можно возвращаться обратно. Вся операция заняла у нас не более десяти минут. Я снова с удобством развалился на стуле возле кабинета «Питерских» милицейских сотрудников, мечтавших вырвать у меня признательные показания – на убийство бандита «Борзого». Конечно же, они не догадывались, какой сюрприз я им приготовил, только бы Московские руководители Федеральной службы успели отреагировать на мою шифровку, оценив всю важность создавшегося положения.

Через минут пятнадцать явились мои дознаватели, и честно скажу, что я даже еще не успел по ним хоть немного соскучиться. Приняв решение играть свою роль до конца, я готовился стойко переносить уготованные мне оперативниками испытания.

Меня провели обратно в кабинет. Тоном, возразить коему было для здоровья не безопасно, мне предложили сесть на стул, поставленный посередине их помещения. Понимая каким я пользуясь здесь уважением, я поспешил выполнить их указание. Тот, что повыше, ранее представившийся, как майор Лисин, начал словесную атаку:

– Итак, уважаемый господин коммерсант, зачем же Вы действительно прибыли в наш прославленный город? Мне кажется, что Вы чего-то не договариваете?

– Да, нет же, – отвечал я, – все что было мною рассказано, в полной мере соответствует действительности. Чего-либо укрывать от нашей доблестной милиции у меня не возникает никакого желания.

– Тогда объясните, милейший, – вступил в допрос второй, носивший звание капитана, и имевший интересную фамилию Зарубало, – что Вы делали вчера около шестнадцати часов в станции метро «Маяковская».

– Имел самое невинное намерение сесть в электропоезд и двинуться в нужном мне направлении, – выдвинул я свою версию.

– А знаете ли, Вы, дорогой господин путешественник, что в том месте, где Вы находились и в то же самое время произошло убийство одного криминального гражданина, – молвил Лисин.

– Да, ладно? – выразил я неподдельное удивление, – Очевидно, это было чуть ранее, как я там находился, или чуть позднее. При мне никого не убивали.

Я почти не лукавил, так как хоть я и видел убитого «Борзого», но находился в полном неведении, как это произошло.

Допрос продолжался.

– Однако, – настаивал Зарубало, без моего согласия бесцеремонно переходя на «ты», – у нас есть неопровержимые доказательства. Ты заходишь в туннель по ходу движения состава. Следом зашел пользующийся криминальной славой – некто по прозвищу – «Борзый», в действительности имеющий фамилию Груздев и зовущийся Николаем Сергеевичем, но обратно вышел один только ты. Озвученный же Коля впоследствии был найден мертвым внизу на рельсах.

Я сделал искренне удивленное лицо, выражающее полное непонимание происходящего.

– И нам бы очень хотелось узнать, – подхватил Лисин, – что же ты, наглая «рожа», там изволил делать, и как же все-таки произошло убийство.

Решив оттягивать время, я продолжал упираться:

– А можно мне ознакомиться с вашими доказательствами?

– Все очень просто, – настаивал Зарубало, – в то время в метро один молодой человек занимался видеосъемкой и, узнав о случившемся бескорыстно предоставил нам видеокассету, просмотрев которую, мы безошибочно определили, что убийство Груздева и твоё посещение станции связаны между собой напрямую.

– Сам понимаешь, – добавил Лисин, – установить твою личность труда не составило.

– Тогда, наверное, не будет большим затруднением показать мне запись на этой кассете, – наглел я, прекрасно зная, что ничего посмотреть мы не сможем.

– Всему свое время, – осек меня «опер», – кроме того, мы осмотрели кладовую, расположенную не далеко от места убийства. Там мы нашли очень подозрительный след обуви, и что-то подсказывает, что если отпечаток ботинка сравнить с твоими туфлями, то будет полное совпадение.

Я знал, что и здесь он промазал, так как ожидая их приезда, я успел купить себе другую обувь, а старые туфли выбросил в мусорный контейнер. К нему как раз подъезжала погрузочная машина, и для того, чтобы произвести их сравнение, сначала необходимо будет осмотреть большую «Питерскую» помойку. Про себя улыбнувшись, вслух я ответил:

– Не исключаю такой возможности, но прекрасно зная, как в нашей дорогой стране фабрикуются доказательства, хотелось бы все-таки просмотреть видеозапись. Я на этом настаиваю. Предположу, что если удалось заснять то, как входим в туннель мы по очереди с убитым, то возможно на этой записи имеются сведения, как туда входит кто-нибудь третий, и, вполне вероятно, что вы проглядели такую существенную деталь.

– То есть ты признаешь, что заходил в тоннель вместе с «Борзым»? – перешел на повышенные тона Зарубало.

– Нет, не признаю, – продолжал ерничать я, – просто мне любопытно насладиться изучением ваших доказательств, потому что мне начинает казаться, что никакой кассеты нет и в помине.

В этот момент майор Лисин стал с таким ожесточеньем похрустывать пальцами, что уже не вызывало сомнений, что допрос подходит к наиболее интересной внушительной части.

– Как бы не так, – заорал он и нанес мне мощный удар кулаком в грудь. Как я уже говорил, что имел накаченную мощную фигуру, и подобная практика была мне не в диковинку, поэтому я выдержал нападение, завершившееся в этом раунде оглушительной оплеухой со стороны Зарубало. Приготовившись и дальше также стойко выдерживать полагающуюся мне порцию тумаков, я, чтобы получить передышку, произнес:

– Могу ли я немного обдумать создавшееся положение?

В этот момент дверь в кабинет отворилась, и зашел начальник моих невольных мучителей. Он отозвал сотрудников в угол и стал им настоятельно что-то советовать. Время было уже пятый час, и я прекрасно понимал, что он им говорит. Он по моей же инициативе объяснял «операм», что дело осложняется. Есть какой-то другой подозреваемый, известный, как это ни странно, только высшему руководству, и что я очевиднее всего не имею к убийству «Борзого» никакого совсем отношения. Такое положение дел меня вполне устраивало, единственное, я обратил внимание, что Угар неприятно вздрогнул. Я не придал этому значения, списав его поведение на похмельный синдром. Кроме того, ему перед своими еще предстояло оправдываться за не нашедшую своего подтверждения информацию. Но Тоцкий в этих делах был своего рода мастером, и в его способностях я ни на минуту не сомневался.

После непродолжительной беседы руководителя с подчиненными, майор произнес:

– Извините дорогой гражданин путешественник, вышла небольшая ошибочка, Вы можете быть свободны.

– Вы не представляете, милые служители закона, до какой степени я сейчас счастлив, – иронизируя, не преминул вставить я замечание, – что наша обещающее стать столь продуктивным общение не затянулось. Желаю здравствовать.