Не желая дать ему опомниться, я обхватил голову противника руками, энергичным движением потянул корпус тела вниз, в этот же момент выбросив вперед свое колено, я столкнул его с носом соперника. Слегка хрюкнув, он обмяк телом. Я отпустил его, понимая, что с его стороны неприятностей ждать также уже не стоит, и перевел взгляд на второго. Тот уже отдышался, но вероятно определив – кто в этой квартире является главным – молча посиживал в дальнем углу.

Я начал обследовать комнату в поисках средств связывания, не упуская находящегося в сознании мужчину из виду. Обнаружив в одном из выдвижных ящиков стола «Скотч», я принялся обрабатывать им своих новых знакомых. Надежно обмотав им руки, а затем ноги, я усадил их на полу спиною друг к другу и довершил начатое, плотно замотав липкую ленту вокруг их вражеских тел.

Немного полюбовавшись своей работой: так приятно было наблюдать, как недавно такие агрессивные и безжалостные вояки, мирно, как два голубка, безмятежно сидят и наслаждаются тишиной, я подхватил за плечи «хозяина-Вовочку» и перенес его в соседнюю комнату, где с нетерпением стал дожидаться его пробуждения.

Во время ожидания, чтобы исключить появления новых действующих лиц, я запер дверь изнутри – это несомненно остановило бы новых посетителей, если бы в этот вечер еще кому взбрело в голову прибыть в этот адрес.

Время было уже позднее, и я понимал, что потратил время на Вову впустую, но все же мне требовалось убедиться в этом, допросив оппонента. Для ускорения процесса, я облил хозяина холодной водой, после чего он стал приходить в себя. Рука, в месте сломанного пальца, распухла. Я слегка придавил ее ногой, давая понять пострадавшему, что шутить отнюдь больше не собираюсь.

– Так, что, «Вовочка», ты действительно не знал, что «Игорька» убили? – начал я старую «песню».

– Говорю же нет, – всхлипнул Владимир. – Практически каждый вечер мы встречаемся, чтобы вина выпить – то у него на квартире, то у меня.

– Это понятно. Теперь про этих двух «клоунов», что так бесцеремонно появились в твоей квартире.

– Это наши друзья Петя и Миша.

– Хорошо, а как же все-таки они все-таки, так вовремя для тебя, появились?

– Вчера мы договорились встретиться у меня.

– Продолжай.

– Я должен был к половине восьмого приехать к Гоше.

– Интересно?

– Забрать его и вместе с ним приехать ко мне.

– Вот оно что, – начинал я понимать суть происходящего.

– Ну, а к восьми часам вечера должны были подойти Миша и Петя.

– Поэтому ты и не запер умышленно дверь?

– Правильно. Если бы они пришли, а нас еще не было, то вошли бы внутрь и остались бы нас дожидаться.

– И именно на это ты рассчитывал, – проясняя для себя ситуацию, произнес я, – когда мы ехали в этот адрес?

– Да, я предполагал, что втроем мы с тобой справимся.

– Надеюсь, теперь-то ты понимаешь, что возможно и ошибался? – не смог я отказать себе в удовольствии съерничать.

– Теперь-то понимаю конечно, такого парня, как ты, я еще ни разу не видел.

Приятно было слышать от поверженного тобой противника такие неоднозначные комплименты, но я здесь был не за этим. Все, что нужно было в этой квартире, я выяснил – правда ничуть не приблизился к интересующим обстоятельствам – но делать нечего, нужно было уходить из жилища. Мне необходимо было отдохнуть и выработать план действий на завтра.

По дороге в отель я много размышлял и совершенно отчетливо понял, что как и легендарный Шерлок Холмс, оказавшийся в двадцатом веке волею случая, я ничуть не поспеваю за событиями, они постоянно меня опережают, а я только фиксирую происходящее. Твердо приняв решение: на следующий день явиться в «Питерское» управление милиции, раскрыть свое инкогнито, рассказать то, что мне известно о последних двух убийствах – первое пока было довольно большой загадкой и не давало покоя – после чего начать действовать открыто, прекрасно понимая, что тайная операция не состоялось.

У меня уже не вызывало сомнений, что Туркаев «Олежек» причастен к подготавливаемому хищению валютного запаса России. До предполагаемого мероприятия по отправке денег, оставалось не больше недели. Чтобы дезорганизовать планируемую операцию, необходимо было вывести лидера из игры. Для этой цели было бы неплохо его задержать, в связи с убийствами Карелина и Караваева. Как он убивал первого, я видел лично, да и тот факт, что он в должной мере поучаствовал и в судьбе «Игорька», не вызывал у меня ни малейших сомнений. Милиция, в то время, работать еще умела, и я не исключал возможности, что Туркаев сознается в своих злодеяниях, но даже если это и не получится, то все равно по Российским законам его можно держать сорок восемь часов, и я наивно предположил, что этого времени будет достаточно, чтобы сорвать их планы и не допустить хищения «американской валюты». Кроме того, неплохо бы было задержать всю его «шоблу» и немного вправить им на место мозги.

С такими намерениями я прибыл в свой номер и повалился спать, так как время было уже за глубокую полночь. Ночью мне почему-то приснилась моя прошлая жизнь…

Рос я в семье, считавшейся вполне состоявшейся. Родители мои, закончив высшее образование в 70-е годы, получили перспективные должности в родном регионе. О таком в то время можно было только мечтать – достойная работа практически дома. И все вроде бы было не плохо, но отец мой очень любил весело проводить внерабочее время, из всех имеющихся напитков предпочитая «Русскую водку». Очень быстро его увлечение переросло в зависимость, и его веселье уже продолжалось круглыми сутками. Естественно, такие сотрудники не больно то, где были нужны. Папа стал часто менять работу, переезжая из города в город. Однако ему, имея хорошее образование, всякий раз удавалось находить завидные руководящие должности. За четыре года мы исколесили половину страны. В конечном итоге, маме надоело терпеть отцовские пьянки и постоянные унижения. Она, забрав меня, когда мне исполнилось восемь лет, собрав то, что смогла с собой унести, уехала жить к моей бабушке в небольшой поселок в центральной части России.

Эх, и тяжело же ей приходилось. С утра до вечера она пропадала на работе. Я рос сам по себе, практически полностью без контроля. Время тогда было суровое – 80-е годы. Как я не сел тогда «за решетку», я не устаю поражаться и до сих пор. Разбои, грабежи, поджоги, массовые драки – вот немногое из того, в чем мне довелось поучаствовать. Все мои друзья – так или иначе, рано или поздно – попадали в тюрьму, но меня Судьба – до поры до времени – берегла.

За неполных тринадцать лет своей жизни, я участвовал – со своими друзьями такого же возраста – в уничтожении начальной школы и общественного сеновала.

В первом случае мы просто решили попробовать голубиного мяса. С этой целью, забрались на чердак здания, где в то время водилось множество пернатых обитателей. Оказавшись внутри, мы развели там костер, намереваясь наловить птиц и, прямо тут же, освежевать их и зажарить. Однако, ничего из того, что мы планировали, сделать не получилось, потому что один из моих товарищей решил достать из огня, охваченные пламенем брюки и бросил их в угол, где была складирована вата, которая сразу же принялась тлеть.

Мы вырывали загорающиеся клочки и выбрасывали их на улицу. В это время поднялся сильный ветер: на улице была уже осень. Трава подсохла, и падающие в нее искрящиеся ватные кусочки довольно легко производили ее возгорание. Постепенно пламя охватило все вокруг здания, и мы едва успели унести свои ноги.

Во втором случае мы проникли на охраняемую территорию местного предприятия, где находился устроенный под навесом государственный сеновал. Не буду много распространяться по этому поводу, скажу лишь, что «как кроты» мы нарыли в сене ходов, где удобно было прятаться и проводить время зимними днями. В одно из таких посещений мой не сильно умный знакомый, предложил покурить. Тогда это считалось нормою жизни – курить тринадцатилетним подросткам. Как мы оттуда успели выскочить, я до сих пор удивляюсь, сенник был уничтожен в считанные минуты и сгорел словно порох.