От меня?
От ангельски милого существа?
— Я не убийца, — медленно, как Тэхена учили говорить с сумасшедшими в его академии (всё-таки полезная это штука – полицейская академия. Всем советую), сказала я. — То, что ты сейчас говорил... Это логично, конечно же, но я бесплотна и не могу убивать. Как и ты, кстати.
Он немного успокоился, все ещё не сводя с меня настороженного взгляда.
— А почему тогда рассказала мне все так... Подробно? Я подумал, что это уловка, ты рассказывала слишком откровенно и все наши встречи...
Я покраснела.
— Все, что ты думала во время наших встреч... Это правда? И тот раз... Ну тот, когда ты попросила отдать долг...
Я ничего не отвечала. Он, неправильно поняв мое молчание, принялся объяснять, думая, что я не помню, о чем он говорит.
— Ну этот... Долг... Лиса... Когда Лиса умирала, ты спасла Лису... Ну, Лиса тогда ещё...
— Ещё раз услышу слово “Лиса” из твоих уст, я тебе бо́шку сверну, — рявкнула я. Я ему, значит, тут фактически в любви призналась, а он про какую-то левую бабу балаболит? Лиса, Лиса... Залисакал меня уже!
Юнги покорно притих, выжидая.
Я несколько раз выдохнула, надеясь успокоиться, но стало только хуже.
— Короче... Это...
Парень сдвинул брови, прикусив губу.
Вот он что, специально это делает? Мне ж эти губы сниться будут! И пофиг, что я не могу спать!
— Ну, это...
Ох уж эти губы... Наверное, очень мягкие, раз так покорно сминаются под его ровными белыми зубами...
Окей, пора уже привыкнуть, что я испытываю некое помешательство каждый раз, когда его вижу. Так почему не привыкается?
— В общем...
Сказать или нет? Я слышала, что становится легче, а если не станет? Он же любит Лису, смысл мне признаваться? Хотя, учитывая, как я великолепно описала свои ощущения от него, Мин уже сто раз догадался.
Ну, раз догадался, то и говорить ничего не надо.
Юнги вдруг усмехнулся краешками губ. Я нервно прикусила щеку, смотря куда угодно, но не на его улыбку. Я ж не тупая, я не хочу чтоб у меня совсем крыша поехала. Инстинкт самосохранения ещё есть, и на том спасибо.
— Прости, что засомневался в тебе, — неожиданно весело подмигнул Мин.
У него там ПМС что-ли? Настроение меняется, как ориентация стэнов Бантан и Блэкпинк!
Так, спокойно, Смерть, спокойно... Мне кажется, или подобная ситуация уже была? Ладно, не суть.
— Ничего, — бормотнула я, сжимая губы.
Следующую секунду я опишу так:
— ... ....... . ..... ....... .....!
Спрашиваете, почему там точки?
Да потому что я не матерюсь (хотя кого я обманываю).
А материться там было от чего. Там причин было навал-навалом, столько, сколько пленные негры неделями бы не разгребли.
Потому что Юн вдруг подался вперёд и аккуратно прижался своим лицом к моему.
Нижней частью лица.
Там, где у нас специальное отверстие для принятия еды или же, в моем случае, издания беззвучного вопля ужаса.
В общем, поцеловал он меня, если вы ещё не поняли.
Поцелуй Юнги не был похож на Тэхенин. Прям совсем. Если поцелуй Тэхена был яростным, граничащим с какой-то отчаянной жестокостью, то Юнги... Боже, я именно так и представляла наш поцелуй.
Медленным. Сводящим с ума своей неспешностью.
Несмотря на то, что этот странный порыв парня был для меня полной неожиданностью, я сдалась почти сразу. Причины этого поступка, мотивы – плевать, плевать. Пофиг на то, что неделю назад он также медленно и плавно целовал Лису, поклявшись ей в вечной любви.
Плевать, на все плевать. Все спрошу потом, когда останусь без его губ, а сейчас... Сейчас я буду наслаждаться моментом.
Юнги вдруг сделал шаг вперёд, прижав меня к стене. Я оказалась в не очень удобном положении... Хотя пофиг, в удобном. Да, я уверена, что всю жизнь бы простояла там.
Между стеной и Мином.
Удостоверившись, что я никуда не сбегу, парень обхватил мое лицо руками, резко углубляя поцелуй. Я охнула от неожиданности, ноги подкосились и я рухнула бы, если б Юн не придержал меня.
Ух ты ж е-мае. Так взросло я не целовалась даже с Тэ. И, хотя Тэхен был более настойчивым, он не переходил черту, в то время как Мин вполне спокойно... Хххренак... И вот, в общем... Нет, конечно, Тэхен слегка...
Так, стоп.
Так нельзя.
Осознав, что не могу перестать думать о подопечном даже, простите, когда меня целует любимый парень, я упёрлась руками в грудь Юнги, разрывая поцелуй. Он тяжело дышал, будто это движение забрало у него все силы.
— Прости, что так внезапно... Просто я...
— Нет!
Мы с Юнги синхронно повернули головы в сторону, откуда шел выкрик. Я чуть слюной Мина не подавилась, когда увидела, кто кричал.
Тэхен, в своей больничной рубашке, ставшей за неделю пребывания в больнице ему большой, стоял над Лисой и, заливаясь слезами, указывал ей на дверь.
— Я не хочу, не хочу... — парень даже не сдерживал рыдания, его рука тряслась, но он упорно продолжал показывать ею на выход. — Не хочу видеть тебя...
Лиса сама выглядела не лучше и тоже плакала.
Вот ни на минуту их оставить нельзя!
— Тэхен, почему? Я что-то сделала не так? Давай поговорим, я уверена, ты...
Ким устало прикрыл глаза, опуская руку.
— Говорить с тобой я тоже не хочу. Уйди, пожалуйста, — последние слова почти шепотом. — Я позвоню, когда буду готов. А сейчас уходи.
Парень, сгорбившись, сел на кровать, закрывая ладонями лицо.
Я бросила взгляд на Юна – он с ужасом глядел на возникшую ситуацию, даже забыв от меня отойти. Тогда я легонько его оттолкнула и кинулась к подопечному.
— Тэхен? Тэхен? Что случилось? — я встала на колени подле его кровати, стараясь заглянуть в лицо сидящему парню, но он упрямо не отнимал рук от лица.
— Хорошо, я... Я уйду... — Лиса всхлипнула и выскочила за дверь, громко ею хлопнув. Юнги подошёл к кровати, видимо, собираясь попрощаться, но я сделала вид, что не заметила его.
Я была зла. Очень зла.
Как Скрипучка могла так обидеть Тэхена?
А я? Чем я лучше? Сюсюкалась тут с парнем, даже не замечая, о чем говорят эти двое.
Как и тогда, когда Тэхену вкололи калий, а я занималась какой-то фигнёй, забыв про хозяина.
А он обо мне заботится.
Книжки мне таскает.
И обнимает, когда плохо.
В то время, как я элементарно не могу ему жизнь сохранить.
Мин коротко вздохнул, видимо, поняв мои чувства, и тоже вышел. Да, так будет лучше. Лучше я поговорю с ним потом, когда не буду так взвинчена. Не хочу с ним ссориться.
— Что произошло, Тэ? — как можно ласковее произнесла я, отнимая руки Кима от его заплаканного лица. Парень шмыгнул носом, бросил беглый взгляд на дверь, чтобы удостовериться, что Лиса и вправду ушла, и вдруг зарыдал в голос.
Что-то в последнее время мы слишком часто оказываемся в подобных ситуациях, ты так не думаешь?
— Ангел... — прорыдал он. — Ангел, почему так происходит? Я сделал что-то плохое? Я кому-то сделал плохо, ангел?
Мое сердце сжалось так сильно, что стало трудно дышать.
— Нет, конечно нет... — растерялась я. — Ты никому ничего не сделал.
— Тогда почему так больно? — он поднял на меня краснеющие глаза. — Неужели я заслужил?
Больно?
О Господи.
Тэхену больно.
Я вдруг захлебнулась воздухом. В груди ужасно саднило, и мои дрожащие руки не могли закрыть зияющую рану в сердце. Я не понимала, что происходит, но это казалось знакомым.
Где-то я видела похожую картину...
“— Я не хочу умирать, мне больно умирать, — еле слышно произнесла она в объятиях парня.
— Мне так же больно, как и тебе, — прошептал он.”
Юнги.
Так он не врал, и не пытался приукрасить свои чувства, когда говорил Лисе, что испытывает то же, что и она. Мин действительно чувствовал ее боль, причем в полном объеме.
Но неужели и то, что чувствую я сейчас... Это боль Тэхена?
— Что произошло? — прохрипела я, вдавливая руки в грудь, и все ещё надеясь, что это поможет. Если Тэ и правда так страдал, случилось что-то ужасное.
