И из-за этого человека я двадцать минут назад чуть не разрыдалась.

А сам делает вид, что ему есть до меня дело. Типа беспокоится.

И зачем только энергию зря тратит? Я же бесчувственная. Как сухарь. Чёрствый. Двухнедельный хлеб. В плесени весь такой.

Отвратительный кусок окаменелой муки.

Вот кто я.

Действительно, зачем мне все эти эмоции? Лучше я буду, как раньше: насру на все, насру на всех и будет в жизни мне успех.

Я часто заморгала, отворачиваясь от хозяина. Всё, пусть катится куда угодно. Пусть падает с лестницы, с небоскреба, да хоть со стула. Мне наплевать. Абсолютно.

А я ещё и из-под машины его достала. Вот дура.

Тэхен переменился в лице, увидев мой злобный зырк. Догадался, что мне обидно.

А мне не обидно. Совсем. Бревно же не может обижаться, ведь так?

— Эй, Ангел, — виновато проговорил он. — Я не то хотел сказ...

— Да все ты правильно сказал, — оборвала подопечного я. — Я – бесчувственный кусок дерьм... Бревна. Забудь.

— Но...

— Просто забей на все, понятно?! — выкрикнула я. — Я – См... Ангел. Мне не положено иметь эмоций. И я не имею, понятно? — как я ни старалась, голос все же дрогнул, выдавая меня с потрохами. — Потому что я – примерный ангел!

— Посл... — начал было Тэ, но его прервало громкое восклицание судмедэксперта.

— Личность погибшего опознана! Это... — парень залез в смартфон. — Чон Чонгук, 22 года. Место регистрации: Пусан.

— Это точно он, — грустно выдохнул Тэ.

— Нефиг было тебя избивать, — буркнула я.

Разговаривать с ним не хотелось. Да и вообще разговаривать не хотелось. И жить тоже.

Вот надо было ему, блин, на больное надавить!

К группе следователей подъехала машина. Оттуда выскочили три санитара, принявшиеся затаскивать тело на носилки. Полицейские ещё немного поговорили и начали расходиться, оставив на месте преступления двух детективов.

Следователь О, отделившийся от группы, махнул рукой Киму, давая понять, что помощник свободен.

Тэхен благодарно кивнул и кинулся к молодому полицейскому, который его сюда привез.

— Извините, Вы не могли бы меня подбросить до городской больницы? — подбежав к парню, попросил он.

Тот, строго посмотрев на новичка, гордо скрестил руки на груди, становясь к Тэ плечом к плечу.

— Конечно, ведь блюстители закона должны помогать друг другу, дабы эффективней защищать этот мир от любых опасностей, — выдал он, с угрозой вглядываясь в пустой горизонт.

Ким немного подумал, и тоже скрестил руки на груди, дополняя картинку.

— О да, ведь наша миссия – спасать невинных граждан, жертвуя собой, — пытаясь разглядеть, куда же так злобно пялится полицейский, отчеканил он.

Они постояли так несколько минут, два друга, два товарища, готовые отдать свои жизни ради спокойствия города, такие юные, невинные, но уже познавшие жесткость этого мира... И ничто уже не могло разлучить эти две души, отчаянно пытающиеся восстановить справедливость. Их мысли и кеды были чисты, набиты были руки и морды, и теперь, увидев эту чудесную сцену, я не могла не воскликнуть восхищённо:

— О, дебилы!...

Тэхен вздрогнул и отстранился от воодушевленного единением полицейского. Я прикусила язык, вспоминая данное себе три минуты назад обещание никогда больше не разговаривать с подопечным.

Потому что не заслужил.

Полицейский ещё немного повзирал на горизонт, потом резко развернулся к Тэхену и протянул ему руку.

— Я – Чон Хосок, помощник прокурора.

— Я – Ким Тэхен, помощник следователя.

Скрепив союз крепким рукопожатием, парни синхронно сели в машину, все ещё зыркая по сторонам в поисках врагов. Я залезла на пустующее заднее сиденье, напоследок пообещав себе больше не связываться с больными на голову людьми.

Но, что-то мне подсказывало, что и это обещание придется нарушить.

Комментарий к 2. 5 – Вернуться Спасибо, что ждёте эту историю)

Я постараюсь не разочаровать вас)

====== 2. 6 – В то ======

— Лиса видит меня.

Я замолчала, переваривая сказанное Юнги. Потом переспросила ещё раз:

— Ты уверен?

— Да, более чем.

— Она говорила с тобой? Орала и отбивалась от нечисти подушками?

— Нет.

— Пыталась вызвать полицию, заявляя, что у нее в палате сталкер и извращенец?

— Нет.

— Ну хоть молитвы-то она читала?

— Да нет же, говорю.

Я сползла по стене палаты, закрывая лицо руками, и снова задумалась.

Юнги присел рядом.

— Окей, тогда как ты понял, что она тебя видит?

Мин неожиданно затих, становясь просто пурпурным.

— Я... Ну, это...

Так. А вот это совсем не хорошо. Спасибо, фантазия у меня работает на все сто, поэтому, когда парень начинает краснеть, (отдельная благодарность извращенцу – Тэхену) в голове у меня всплывают... Картинки. Разные такие.

Почему? Да потому: что именно должно произойти, чтобы ДАЖЕ ПАРЕНЬ ПОКРАСНЕЛ?

Вот то-то и оно.

— Слушай, давай быстрей рожай уже, — нервно бросила я, пытаясь отвлечься от плодов своего воображения. А то, что главным героем в нем был Юнги, вообще не радовало.

Нет, это было бы, конечно, неплохо, раздражает то, что главной героиней там является Лиса, а не кто-нибудь посимпатичней, например...

— Долбанная фиготень, да что у меня в голове творится? — завопила я, вскакивая на ноги.

Объект моего ужаса вздрогнул и подскочил вслед за мной.

— Что случилось? — непонимающе заглянул мне в глаза он.

Заглянул, прямо как перед поцелуууу...

— Отвернись, мать твою, если ты сейчас же не отвернешься, я тебе шею сверну так, что задом наперед ходить научишься! — заверещала я, жмуря глаза.

Юнги послушно отвернулся. Я прижала ладони к пылающим щекам.

С другого конца палаты на меня удивлённо взирал Тэ, сидевший на кровати Лисы.

— Да нормально все, — огрызнулась я. — Снова крысы задолбали.

Тут же мысленно ударила себя по губам: я же договорилась не разговаривать больше с подопечным.

Все, больше – не слова.

Я несколько раз вдохнула, стараясь успокоить гулко стучащее сердце. Хочу я того, или нет, но признавать приходилось одно: у меня гормональный взрыв на почве симпатии к Смерти какой-то ненормальной.

И мне придется с этим мириться.

Долбанный Мин Юнги!!!

— Ладно, рассказывай, — устало бросила я, мудро сев подальше от Мина. Слышала, при гормональном взрыве котов кастрируют.

А можно ли кастрировать Смерть?

— Ну, в общем...

Нет, Мин Юнги. Только не красней. Не надо. Пожалуйста. Ну е-мае...

— Да ты мне скажешь сегодня или нет? — раздражённо спросила я у замешкавшегося парня.

Не стоило.

Он вспыхнул до корней волос.

Дыши, Смерть, дыши. Ничего страшного не происходит. Просто этот... Юнги, видимо, стесняясь, пододвигается всё ближе и ближе, намереваясь рассказать все лицом к лицу, выдыхая заветные слова прямо в гу...

— Нет! Сиди, где сидишь!

— Но Лиса может услышать...

— Не смей приближаться!

Парень закатил глаза, походу считая меня ненормальной. Ну и пусть считает. Главное, пусть не подсаживается, не приподнимается с пола, демонстрируя длинные худые ноги...

Нет, надо всё-таки разузнать насчёт кастрации.

— Короче, когда я лег к ней ночью, она отодвинулась, освобождая мне место, — выпалил Юнги.

Я приподняла брови в ожидании продолжения, но его не последовало.

— И это... Всё? — уточнила я.

— Ну да, а что ещё?

Е-мае, да фантазии этого дитя даже рядом с моими не стоят. Краснеть из-за такой ерунды? Серьезно?

— Хочешь сказать, что ты подумал, будто Лиса тебя видит, только из-за этого? — скептически переспросила я.

— А этого мало?

— Слушай, она могла подвинуться просто так, ей могло стать неудобно, в конце концов, все люди во сне...

— Лиса! — неожиданно крикнул Юнги.

Девушка дернулась, высвобождая свои ладони из рук Тэ.

— Что-то случилось? — обеспокоенно нахмурился Ким.