- Что ты меня? Заменишь малолеткой? Ой, как страшно. Сейчас обделаюсь. Малолетке въезжать в работу с полгода, а твое барахло скоро совсем сдохнет... Вместе с тобой и твоим обещанным повышением.
Дмитрий небрежно отодвигает начальника и неспешно шагает на выход.
- Юзер хренов!
- Побормочи у меня еще...
В коридоре темень. На всей двадцатиметровой длине перехода в десяти установленных светильниках горят лишь две лампы. Третья, расположенная рядом с выходной дверью, тускло мерцает на последнем издыхании. На электростанции не хватает средств самим себе сделать светло.
Улица. Тоскливая сырая погода. Осень.
Пока еще тепло. Еще не наступили зимние холода и можно не спешить. Можно просто спокойно пройтись, вдыхая чуть более чистый, чем в помещении, воздух, успокоить нервы.
Черт подери... Упади эта плита всего на полчасика пораньше... Да что эта жирная свинья о себе возомнила? Его самого за простой по головке не погладят... Никуда не денется, выпишет премию. И себя, конечно, не забудет. Как пить дать! Замена верхнего подшипника генератора... Да еще в одиночку... Да пошел он!!!
Дмитрий не торопясь, бредет вдоль высокой, этажа в три, стены из старого красного кирпича, отделяющей светлую, красочную жизнь от серых рабочих будней. Он никогда не бывал там, за стеной. Всегда только здесь, на грязной, заваленной кучами годами не вывозившегося мусора, улице. В окружении посеревших от ветхости домов рабочего квартала.
Блеклая картина. Жизнь - там. По ту сторону. Там - аккуратно подстриженные газоны, красивые тенистые аллеи и особняки из белого мрамора. Там - щеголеватые, одетые в строгие черные костюмы мужчины и женщины в вечерних туалетах. Там - длинные лакированные лимузины и вечерние клубы. Все - там, только там. Свет, тепло, лучшие материалы, деликатесы и... жизнь...
А здесь... Здесь - существование. Работа за пакетик энергетического желе и сладостные сны. В магазинах кое-что есть. В карманах ничего нет. И даже хорошо, что жители рабочего квартала лишены возможности видеть ту, другую жизнь. Что за забором. За стеной. Смириться с тем, что кто-то живет лучше, можно, но постоянно видеть это - невыносимо.
По противоположной стороне улицы навстречу Дмитрию спешит долговязая сухощавая девчонка. Такая же, как и все в этом квартале. Тоже в рабочей одежде. Но чем-то неуловимо привлекающая внимание.
И вовсе не своим обмотанным вокруг шеи цветастым шарфиком. Женщины вообще любят ненужные украшения. И даже не тем, что развивающиеся полы халатика раз за разом показывают надетые на нее белые трусики и что она, вполне вероятно, имеет даже лифчик. (Сам-то Димка никогда не носил нательного белья, считая подобные затраты абсолютно нерациональными). Нет, дело в другом.
Она несет книгу, НАСТОЯЩУЮ книгу. Настоящее сокровище. Аккуратно прижимая к сердцу скрещенными у тощей груди руками. Невероятно. Дмитрий еще ни разу не видел подобного в реале. То есть именно так - не только никогда не держал РЕАЛЬНУЮ книгу в руках, но даже в жизни не видел ее у других. Слишком дорого. На это просто не заработать. Хотя, вполне вероятно, она просто выносила и сдала ребенка. За такое хорошо платят, а возраст у нее вполне подходящий.
Девчонка подозрительно косится на остановившегося невдалеке мужчину, прибавляет шаг, срываясь на бег. Боится. Димка криво усмехается. Конечно, можно отобрать книгу, но зачем? Да и девчонка до боли знакомая...
Он плохо знает своих соседей по общежитию, но эта вроде бы живет буквально рядом. Эх, давненько он не занимался сексом в реале! Надо будет подкатить. Если сойдутся в цене за сданного ребенка...
Улица пустеет. Дурочка с прижатой к груди книжкой забегает в офисное здание электростанции. Кем она там работает? Наверное, диспетчером. Впрочем - не важно.
Димка продолжает свой неспешный путь в общагу.
В холле общежития также серо и пасмурно, как и на улице.
И пусть внутри бетонной коробки не плавает тягучая осенняя морось, а помещения регулярно посещаются уборщиками, грязно-серо-зеленовато-желтая атмосфера, просочившаяся через одной только ей ведомые щелки, распространяет свое тоскливо-упадническое настроение и сюда. А, может, это вовсе не наружная, а своя, внутренняя атмосфера, заразившаяся от старшей подруги ее скверным характером. В любом случае, внутри здание не слишком отличается от своего внешнего облика.
Серое, крупноблочное строение с выветрившимися швами и следами теперь уже превратившейся в грязноватые кляксы первоначальной краски продолжается внутри затертыми полами и аляповатыми пластиковыми панелями на стенах. Картину венчают настенные светильники, по замыслу дизайнеров обязанные равномерно осветить помещение, на самом же деле наполняющие объем мертвящим, отраженным от пожелтевшего от времени потолка, светом.
Царство дешевого бетона снаружи и не менее пышное господство недорогого пластика внутри. Пластик. Везде только пластик. Всюду. На всем. На стенах, полу, потолке, мебели, стойке вахтера и даже зеркале, первым встречающим каждого посетителя. Но это привычно и на это никто не обращает внимания.
Как не обращает внимания Дмитрий на свое мелькнувшее при входе отражение. На что там смотреть? Долговязая тощая фигура, на которую как на вешалку наброшена темно-синяя рабочая куртка. Желтоватое лицо с впалыми глазами и сухой, будто натянутой на голый череп, кожей. Не фонтан. Но кто это видит и кому это надо?
Привычным размашистым шагом Дмитрий проходит мимо вахтера, лишь ради приличия кивнув сидящему за стойкой скучающему старику. Расположенный у входной двери сканер автоматически считывает коды с карточки жильца, даже не требуя ее предъявления. Главное, чтобы она была. Например, у Димки она зашита в левом нагрудном кармане. Он всегда так делает. Чтобы не потерять.
Потому что карточка - главный документ на жизнь.
Потому что та же самая карточка регистрирует все перемещения владельца, служит одновременно и ключом к двери комнаты, и расчетным документом при оплате любых покупок и многое, многое другое...
