– Папа, а вы с Дингой часто ходите гулять в лес?

– Каждый день, с утречка пораньше. Мне нравится: нагуляешься и весь день бодрым себя чувствуешь.

– Меня Динга в лесу встретила. Ты ее отпускаешь одну гулять? – снова задала я наводящий вопрос.

– Она обычно на территории базы бегает или отсыпается после прогулки. Динга, наверное, увидела твой аппарат и побежала встречать. А что? – спросил отец, почувствовав подоплеку в моих вопросах.

– Я наткнулась на волка. Он наверняка представляет опасность для собаки.

Только я подумала о том, что удачно перевела разговор на Дингу, как отец спросил:

– Надеюсь, нейтрализатор был при тебе?

Ну что мне оставалось делать? Наше поколение было приучено с детства никогда не врать и чувствовать ответственность за поступки, при этом моя беременность была не в счет. Я не лгала, я просто не говорила о ней. Отцу же пришлось сознаться во всем. Я рассказала о случае в лесу и своих ощущениях при этой встрече. На что он отреагировал неоднозначно:

– Очень интересно. Н-да… Какую ты мне пищу для размышления подкинула. Н-да…

Я удивленно уставилась на него:

– Ты даже не будешь журить меня за забывчивость?

– Дорогая, ты уже взрослый человек, собираешься стать матерью. Это был твой урок. Делай выводы сама. А что еще ты сегодня забыла сделать?

Я потупила глаза в пол и виновато сказала:

– Не предупредила Себастьяна, что сюда полечу. И тебя тоже. Все время думаю, если бы волк напал на меня…

Я замолчала, воображение подсказывало яркие картины поисков: отец с Себастьяном носятся по лесу вслед за возможно еще работающим маячком, а я… Ужас!

– Пора взрослеть, дочка. Пора. Теперь ты не только о себе должна заботиться, сама понимаешь.

После разговора с отцом вернулась домой окрыленная. У нас есть надежда. И даже колкие замечания Себастьяна о моей безответственности, папа успел связаться с ним и доложить о происшествии, не смогли испортить настроение. Возможно, эта встреча со зверем была нужна, чтобы что-то понять, почувствовать, научиться сражаться за свою жизнь и, в конце концов, ощутить саму жизнь по-новому.

Неделя пролетела в переживаниях и ожидании вестей от отца. Мы с Себастьяном были напряжены, но каждый из нас старался скрыть свои чувства. Внешне показывали друг другу, что все в порядке. При этом каждый внутренне готовился принять любой результат. Я старалась отвлечься от плохих мыслей, занималась творчеством. Новый заказ на инсталляцию был мне в помощь.

Каждое утро подходила к огромному экрану и начинала творить. То, как старые художники, клала мазки, растушевывала их, подбирала цвета, то, как современный инсталлятор, вытягивала образы в объемные проекции, прокладывала еле заметные дорожки между ними, меняла освещение внутри картины, создавая акценты. Я творила новый мир. Или пыталась повторить тот, что ощутила недавно в лесу. Так я еще никогда не работала. К концу недели проект был практически завершен. Добавлены необходимые звуки, ароматы. Но чего-то не хватало. Снова и снова запускала экран, бродила внутри инсталляции, но не могла уловить недостающей детали.

В таком задумчивом состоянии меня и застал Себастьян. Я так была увлечена, что не услышала, как он пришел.

– Красиво получилось, – неожиданно сказал он, стоя за моей спиной.

– Когда ты пришел?

– Да минут пять как уже разглядываю твою работу. Ты почту проверяла? – спросил он, подошел к столу, налил себе воды, потом жадно выпил ее, поставил стакан и посмотрел мне прямо в глаза.

Скрывая свои чувства, мы давно уже не смотрели друг другу вот так, прямо в глаза.

– Нет, не хочу расстраиваться. Потом работать не смогу, – ответила откровенно и тоже посмотрела на него.

О боже, нет! Или наоборот, да! Совсем запуталась. Себастьян улыбался одними глазами, так ласково и нежно.

– Неужели мы получили разрешение?! – воскликнула я.

Он одобрительно кивнул головой, а потом, засмеявшись, сказал:

– Иди сама проверь.

Зачем мне было проверять? Достаточно и одного его слова, чтобы радость охватила сердце. Мы, словно две яркие лампочки, светились от восторга, обнимались, кружились по комнате, целовали друг друга в глаза, щеки, губы. Нас накрыло счастье. И это был тоже новый мир, наш новый мир. Мы создавали его вместе для будущего, нет, уже настоящего ребенка.

На следующий день мы отправились к отцу. Конечно, я сообщила ему о великолепной новости, но нам хотелось лично выразить свою благодарность. И, конечно же, папа обо всем уже знал. Он встретил нас на парковочной площадке недалеко от своего научного центра. Рядом, как всегда, была верная Динга. Отец светился от радости, был странно молчалив. Казалось, что он просто наслаждался нашим присутствием и хотел сохранить в памяти каждый момент этой встречи. Когда гуляли по парку, он передал мне письмо.

– Что? Ты написал письмо на бумаге? – удивилась я. – Почему не отправил его электронкой?

– Так будет лучше, – усмехаясь на тираду вопросов, ответил отец. – Прочитаешь его через неделю. А ты, Себастьян, проследи, чтобы моя любопытная дочурка не вскрыла конверт раньше времени.

– Задание будет выполнено, – посмеиваясь сказал Себастьян и вытащил из моих рук письмо. Он засунул его в свой нагрудный карман и на вопросительный взгляд ответил. – Так надежнее.

Мы провели весь день втроем, замечательный наполненный день. Воображение рисовало картины, как я буду приезжать сюда с сыном. Почему-то была уверена, что родится мальчик. Я покажу ему лес, научу общаться с природой, познакомлю с дедушкой и его замечательной собакой Дингой. А возможно, рождение внука примирит папу с мамой. Вот так, мечтая, а позже разговаривая об этом с Себастьяном, мы вернулись домой к вечеру.

На электронной почте ждало поздравление от мамы. Мы еще утром сообщили ей радостную новость, но обычного разговора ей показалось мало, и она прислала целый фильм с кучей анимационных эффектов.

– Теперь я понимаю, в кого ты такая творческая натура, – прокомментировал Себастьян сообщение, пока я стояла внутри демонстрационного ролика и получала удовольствие от просмотра.

Над головой вспыхивали небольшие фейерверки, рассыпаясь лепестками роз, к ногам подбежал котенок и терся о них, ласково мурлыча. Легкий ветерок с капельками серебряного дождя прошелся вдоль тела и растворился, рассыпая ароматы весенних цветов. Мама умела создавать праздник.

Через несколько дней, не утерпев, она сама приехала. Мама влетела в дом как вихрь и заполнила собой все пространство. Жизнерадостность и желание каждую минуту что-то делать не давали ей возможности усидеть на месте. Я с удовольствием наблюдала за ее перемещениями, слушала бесконечные истории и думала: «Какие они разные с отцом, но при этом так хорошо когда-то дополняли друг друга».

Мама желала знать все подробности. Вопросы сыпались как из рога изобилия. Пришлось рассказать все с самого начала и до сегодняшнего дня. Как познакомились с Себастьяном, когда и как поняли, что готовы к рождению ребенка, как записались в очередь, как на это отреагировали родители Себастьяна и как мы получили разрешение. Многое из рассказанного она и так знала, но хотела услышать все заново. Я поняла, что так, смакуя детали, она старалась прочувствовать и запомнить всю важность события. Но когда мама узнала, что это отец получил для нас разрешение, ее настроение сразу изменилось. Она была встревожена. Я воспользовалась моментом, чтобы получить ответ на еще один вопрос, мучавший меня.

– Ты знала, что отец подписал пожизненный договор с корпорацией из-за моего рождения? – спросила я.

– Конечно, знала.

– Тогда почему ты требовала от отца, чтобы он оставил свою работу?

– А что бы они сделали?! Ведь ты уже родилась! – вспылила она. – Повышенное чувство ответственности твоего отца мешало оставить эту ужасную корпорацию с их непонятными опытами. И честно говоря, думаю, ему нравилось быть причастным к такой работе. Он ученый до мозга костей!