– А она ничего не скажет, если узнает? – встряла сестра.

– Ничего. Она знает, – соврала я. – Мы из этого секрета не делаем. Что привязалась-то?

– Ну, ну, – покивала недовольно головой мама, всё ещё подозревая нас в чём-то дурном, – Идите есть.

Марк принёс мне цветы! Марк принёс мне цветы! Марк принёс мне цветы! Я ликовала. Но только в душе, тайно. Я поняла, что на первых порах от семьи свои чувства придётся скрывать.

После ужина я собралась сходить до Ленки, рассказать о цветах. Я уже оделась и вышла в подъезд, но тут вспомнила её слова, сказанные мне после того, как я разболтала ей о нашем с Марком походе в кино. Внутренний голос просто завопил: «Не говори, не надо.» Она опять начнёт говорить плохо о Марке. А вдруг она всё-таки права? Меня даже зазнобило от этих мыслей. Стерве некогда, Марк решил просто развлечься с «сопливой» соседкой, пока его возлюбленная занята. Конечно, он ещё не знает, что занята она свиданиями с другим парнем. И я пошла к Марку. Теперь у меня был повод – сказать ему спасибо за цветы. Я почему-то была уверена, что стоит мне его увидеть, как я всё сразу же и пойму. Я надеялась разглядеть в его глазах наше светлое счастливое будущее. Не разглядела. Он пригласил меня войти. На вешалке я увидела стервину дублёнку и яркую шапку.

– Нет, нет, я только хотела поблагодарить за букет. Так неожиданно, – шёпотом сказала я и растерялась вконец.

– Это тебе спасибо, что вывела меня, – также шёпотом засмеялся он. – Может, всё-таки останешься? Чай? Кофе?

– Нет, нет, – я вышла. Он закрыл за мной дверь, шепнув на прощание:

– Заходи как-нибудь, поговорим.

Злые слёзы душили меня, когда я бежала к Ленке. Ничего я для него не значу. Права Ленка, временная замена, пока стерва погуливает на стороне. Как мне хотелось ему всё рассказать. Надо было зайти, посмотреть стерве Анечке в глаза, и всё выложить. Не доставайся же ты никому!

***

– Ленааа, – я всё-таки прибежала к ней, злая, плачущая, растрёпанная, шапку я потеряла где-то по дороге и даже не заметила этого.

Ленка отпаивала меня чаем в своей комнате, спрятав от глаз мамы – тёти Наташи – а я самозабвенно рыдала и сквозь слёзы и сопли рассказывала ей свою скорбную историю.

– Так ведь это хорошо! – воскликнула Ленка, выслушав.

– Что хорошо-то? – я даже рыдать перестала.

– Значит, Марк твой не такой, как стерва. Не собирался он ей изменять с тобой. Он действительно по-дружески тебя пригласил. Он хочет с тобой дружить. И он не подлец и изменщик. А ты ему нравишься, раз цветы принёс.

– Ты правда так думаешь? – всхлипнула я.

– Конечно. Значит, Макс должен активизироваться. А ты дружи с Марком дальше. Когда стерва его бросит и переметнётся к Максику, ты окажешься рядом. И всё будет океюшки.

– Не говори это слово.

– Какое? – не поняла подружка.

– Океюшки. Оно такое же дурацкое, как этот праздник, который будет завтра. Интересно, а Марк его отмечает? Купит он валентинку для стервы своей?

– Значит, праздник дурацкий, – хмыкнула Ленка. – А я и тебе подарочек припасла. Но дарить тогда не буду. В прошлом году ты его дурацким не считала, кстати.

– Поумнела, – улыбнулась я. – А что ты мне купила? Потому что я тебе ничего.

– Смотри, что, – Ленка достала из шкафчика серебряную иконку. – Это Маргарита Гунаронуло. Маргарита для Маргариты.

– Спасибо, – я обняла подругу. – Это замечательный подарок. Только я совсем ничего не знаю о Маргарите… Гуа…

– Гунаронуло. А я специально узнала для тебя.

У меня снова слёзы навернулись на глаза. На этот раз от благодарности. Как я люблю Ленку!

– Эту твою Маргариту канонизировали совсем недавно, получается. Её большевики расстреляли в начале двадцатого века. Она… как это… новомученица. Пусть тебя оберегает её образ.

– Спасибо, – ещё раз поблагодарила я и обняла подругу. Мне и в самом деле было приятно получить такой подарок. Даже приятнее, чем цветы от Марка. Хотя сильно верующей я себя не считала. Крестили меня маленькой, а в церковь я ходила редко. К Богу обращалась только мысленно, когда мне что-то очень сильно было нужно. В последнее время я только Марка у него и просила.

Когда я вернулась домой, меня несказанно порадовал папа. Похоже то, что Марк подарил мне цветы, в нашей семье стало событием дня.

– Ты встречаешься с Марком? – спроси папа, как бы невзначай, между делом, не отрываясь от компьютера. Но я-то знала папу, небось, весь вечер собирался с мыслями, как лучше мне рассказать про отношения мальчиков и девочек.

– Пааап, – протянула я. – Ну хоть ты-то не начинай. Мы с Марком не встречаемся.

– Просто я хотел дать тебе дружеский совет, если нужно, – папа повернулся и посмотрел в мои глаза. Я похожа на папу очень сильно. Такие же серые глаза и каштановые вьющиеся волосы. Я похожа на папу, как может быть похожа на папу дочка.

– Как пацан пацану? – улыбнулась я.

– На этот раз нет, – улыбнулся и папа.

– Ну, пааап, я не встречаюсь с Марком. И я не маленькая.

– Вот именно это меня и пугает.

– У Марка есть девушка, и я вовсе не собираюсь с ним… – тут я запнулась.

– Что не собираешься? – заинтересовался папа.

– Встречаться с ним, – нашлась я.

– А цветы?

– Дружеско-благодарственный жест.

– Если что, имей ввиду, что я всегда открыт для диалога.

– Конечно. Я знаю.

Я пошла в свою комнату. «Столько разговоров из-за одного букета, – подумала я.– А что будет, когда я действительно начну встречаться с Марком?»

Глава 5

Но дальше цветов дело не пошло. Хотя Марк и сказал: «Заходи», я не заходила. Не хотела столкнуться со стервой. Я даже больше не подстраивала случайных встреч в подъезде. Я как-то застеснялась что ли. Я по-прежнему выглядывала его в окне, но на встречу не спешила, он тоже меня больше не искал. И только Макс продолжал свои свидания с Анечкой, работая на нас. По его рассказам они встречались почти каждый день. Но дальше походов в кино и кафе дело не шло, ни прикосновений, ни поцелуев. Не думала, что Макс такой нерешительный. Или это стерва цену себе набивала, держа его на некотором расстоянии?

Иногда в окне я видела Марка вдвоём со стервой. Я не могу сейчас описать те чувства, которые испытывала в тот момент: ревность, гнев, обида, злость, – там было всё. И даже стыд. Чего я стыдилась? Наверное, голоса совести, который иногда нашёптывал мне, что наше дело отнюдь неправое.

***

После того разговора с папой я залезла в интернет, чтобы почитать о преподобной Маргарите. Затем я надела иконку-подвеску на гайтан, ещё раз полюбовавшись подарком. «Буду носить, – решила я. – А ещё тоже сделаю Ленке подарок. Это будет просто подарок, никакого отношения к западному Дню влюблённых он иметь не будет.»

После школы я, отказавшись от Ленкиного приглашения погостить у неё, пошла по магазинам. Я искала что-то необычное, чтобы порадовать подругу также, как она меня. Но ничего особенного не находилось. Но вот в коридоре торгового центра, уже уходя после часа бесполезных прогулок по так называемым бутикам, я увидела рекламное объявление «Оригинальные подарки к любому празднику и торжеству. Гравировка. Подвески. Свадебные замки. Адресники.» Я позвонила по указанному в объявлении номеру телефона и через час стала довольной обладательницей двух браслетиков. На одном – половинка сердечка с выгравированной надписью: «Дружба выше…» На втором – тоже самое. Один я подарю Ленке, а другой оставлю себе. Когда в очередной раз в моём сердце зародится обида на подругу, я просто взгляну на браслетик и прочитаю. Дружба выше… Вообще-то, я хотела сделать что-то по аналогии с кольцом Соломона.

Ленка была в восторге. Мы тут же напялили браслетики на руки, немного всплакнули. Ну может, и не всплакнули, но слёзы в Ленкиных глазах зримо присутствовали, мои тоже наполнились влагой. Мы решили, что будем стараться ссориться как можно реже, если уж без этого совсем никак, а дружбу нашу пронесём сквозь года, и даже будучи старенькими, не забудем друг о друге, разве что нас поразит какая-нибудь болезнь памяти.