Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Серношерстка! Голос кобольда разбудит меня, наверное, и в Лунном краю!

– Да уж, от них никуда не укроешься!

Из кармана Беновой куртки вылез, потирая сонные глазки, крошечный человечек. Это был Мухоножка, гомункулус – судя по всему, последний гомункулус на свете, с тех пор как чудовище по имени Крапивник сожрало одиннадцать его братьев. Алхимик, создавший Крапивника, сотворил и Мухоножку. Другого отца у этого крохи не было, и он горько сожалел об этом. Быть искусственным – нелегкая доля, даже если в друзьях у тебя такие необычные существа, как драконы и кобольды.

Повелитель драконов. Перо грифона - i_015.png

– Ну что, опять поругалась с грибовниками? – ехидно спросил он Серношерстку, карабкаясь вверх по руке Бена и располагаясь у него на плече.

– Подумаешь! – фыркнула она в ответ. – Грибовники! Горчичники! Одиновы гномы! Ежовники! Эта мелкота с ума может свести! Поговорил бы ты с родителями, что ли, – обратилась она к Бену. – Пусть введут ограничения по размеру! Что-нибудь вроде: «В Мимамейдр принимаются только существа ростом не ниже собачьей холки». Остальные пусть остаются дома!

– Ага, мне, значит, вид на жительство не светит? – осведомился Мухоножка раздраженно.

Гомункулус долго не мог привыкнуть к кобольдихе и даже сейчас, после двух лет знакомства, с трудом выносил некоторые ее выходки.

Бен обычно утешал Мухоножку тем, что у водяных и лепреконов характер не в пример хуже; сам он в свое время тоже не сразу поладил с Серношерсткой.

Кобольды не терпят, когда кто-то встает между ними и их драконом. Серношерстка долго терзалась недоверием и ревностью к мальчику, который так быстро покорил сердце Лунга.

– Ладно, ладно. – Она присела на колени перед Зубцебородом. – Тебе бы только поспорить. Интересно, гомункулусы все такие? Поди знай, когда их всего один! – Серношерстка запустила бурую мохнатую лапу в полную до краев корзину и достала рыхлый гриб снежно-белого цвета. – Это редкость! Я рыскала по лесу больше двух часов, отряхнула с лап дюжину грибовников, пока его нашла. Когда у кобольдов мех начинает седеть, они едят по такому грибу в день. Так что и дракону он пойдет на пользу! Вы предпочитаете лунный свет, знаю, знаю. Но даже Лунг иногда делает исключение для вкусных цветов и ягод, которые я ему приношу. Их ведь не так легко отыскать в Гималаях! – Кобольдиха бросила укоризненный взгляд на Лунга.

Повелитель драконов. Перо грифона - i_016.png

Серношерстка положила гриб Зубцебороду между лапами. Видно было, что свой дар она отрывает от сердца. Всякий, кто хоть немного имел дело с шотландскими кобольдами, по этому жесту сразу догадался бы, как сильно Серношерстка любит старого дракона. Кобольды знают лишь одну страсть, сравнимую с привязанностью к своему дракону: грибы, большие и малые, плотные и рыхлые. Серношерстка часами могла описывать цвет, форму и вкус своих любимых грибов. Зубцебород, разумеется, все это прекрасно знал: за долгую жизнь у него сменилось три кобольда. Все они ушли в Лунный край раньше его, и он сильно по ним скучал. Поэтому он был очень рад, что не только Лунг, но и Серношерстка не побоялась далекого путешествия, чтобы с ним проститься.

– Это поистине царский подарок, дорогая моя Серношерстка! – Старый дракон изогнул шею в благодарственном поклоне. – В искусстве собирать грибы тебе никогда не было равных! Если позволишь, я отложу твой подарок на ужин.

Повелитель драконов. Перо грифона - i_017.png

– А с грибовниками я поговорю, – добавил Бен.

Он сам вызвался опекать в Мимамейдре гномов (грибовники, как ни крути, тоже к ним относятся) и уже не раз пожалел о своем решении. Гиневер, его приемная сестра, выбрала водных существ, и Бен ей просто завидовал. Даже фоссегримы, норвежские водяные-скрипачи, не могли сравниться с гномами в сварливости.

Но едва Бен, ступив за порог пещеры, направился к норам грибовников, прямо перед ним, откуда ни возьмись, выпорхнула тучеворона и опустилась на мокрую от росы траву. Тучевороны умеют отлично маскироваться.

– Боевая тревога! – прокаркала она. – В штаб! Срочно!

Тучевороны любят выражаться по-военному, а также напускать на себя важность и загадочность. Но они и правда первоклассные разведчики и надежные гонцы. Ворона явно была в восторге, и Бен с Мухоножкой обменялись встревоженными взглядами. Тучевороны приходят в восторг только от плохих новостей.

Повелитель драконов. Перо грифона - i_018.png

2. Звонок из Греции

Мне кажется, природа для человека – главный источник вдохновения и видимой красоты, важнейший стимул интеллектуального интереса. Из нее мы черпаем бóльшую часть того, что придает жизни ценность.

Сэр Дэвид Аттенборо
Повелитель драконов. Перо грифона - i_019.png

Немногие здания на этом свете умеют прятаться. Но главная усадьба Мимамейдра настолько сливается с лесом, водой и землей, что посетители обычно замечают ее, только уже стоя прямо перед входом. Бену всякий раз казалось, что он идет в гости к деревянно-каменно-стеклянному живому существу, которое обожает играть в прятки. Кто знает, может быть, усадьба и правда была живой. Ведь построил ее фьордовый тролль!

Звали его Хотбродд, и в Мимамейдре все строилось под его руководством. Для большинства построек Хотбродд собственноручно выпиливал по размеру доски и балки, а затем неделями трудился над фасадами, украшая их искусной резьбой. Вот и сейчас, ни свет ни заря, он чистил резные фигуры над входной дверью резаком, при виде которого трудно было не испугаться – как, впрочем, и при виде самого тролля. Одну из балок обвивал деревянный дракон, очень похожий на Лунга, но были там и гигантские спруты, и кентавры, и фоссегримы со скрипочками. Хотбродд мог вырезать из дерева любого обитателя нашей планеты.

Повелитель драконов. Перо грифона - i_020.png
Повелитель драконов. Перо грифона - i_021.png

– Треклятые вороны! – ворчал тролль, когда Бен подошел к нему с Мухоножкой на плече. – Я им когда-нибудь шеи посворачиваю, если не перестанут гадить на мою резьбу!

Хотбродд был примерно на метр выше взрослого мужчины, но Бен уже привык к его огромным размерам. Это не так уж трудно, когда лучший друг у тебя – дракон!

Кожа у Хотбродда была серо-зеленая и шершавая, словно кора дуба. С тех пор как Бен с ним познакомился, у него ни разу не возникло сомнений, что тролли – вопреки тому, что о них часто рассказывают, – не только очень сильные, но и очень умные создания. «Фьордовые тролли, – непременно добавил бы сам Хотбродд. – Горные тролли действительно такие болваны, как о них говорят». Впрочем, он и о людях был не лучшего мнения (хотя делал исключение для Визенгрундов). Тролль предпочитал общаться с соснами, буками и дубами, и то, что он создавал из дерева, казалось настоящим волшебством. Благодаря Хотбродду постройки Мимамейдра были чудом, под стать его обитателям, а главная усадьба в особенности. Наружные стены состояли в основном из стекла, а деревянные переплеты Хотбродд так густо покрыл резьбой, что Бен до сих пор открывал там все новые фигуры.

Да, в целом свете не было дома волшебнее.

Свой родной дом Бен помнил смутно, как и родителей. Они погибли в автокатастрофе, когда ему едва исполнилось три года. Следующие семь лет Бен провел в здании, которое жившие там дети никогда не называли домом. Там вообще не произносили этого слова, как и слов «папа» и «мама». Зачем говорить о том, чего у тебя нет и чего тебе так не хватает, что при одной мысли об этом становится плохо? Папа и мама были для Бена в детстве такими же сказочными существами, как дракон, с которым он познакомился в одиннадцать лет. Из детского дома Бен попал в приемную семью, но там с ним так плохо обращались, что он сбежал – и больше не позволял себе мечтать о доме и родителях.

2
{"b":"647126","o":1}