– Дык, это… – замялся извозчик.

– Господин городовой, – выступила вперед дама в манто, – вот этого господина иностранца сбила лошадь вот этого извозчика.

Глядит победно, нос кверху – ни дать ни взять отличница, «сдающая» училке шалунов-одноклассников. Ну, погоди, зубрилка…

– С чего вы, собственно, взяли, что я иностранец? – пожал плечами Стас. – К вашему сведению, я потомственный москвич.

– Ну, вы так одеты, – стушевалась дама. – Я прошу прощения, конечно…

Городовой, повернувшийся к извозчику, замер и вновь обратил взор на Стаса.

– Действительно, сударь, одеты вы, прошу прощения, более чем странно.

С легкой руки «совковых» писателей облик городового царской России сформировался как стереотип гоголевского Держиморды – эдакий здоровый бугай, причем обязательно хамоватый и не дурак кулаком в рыло зарядить. И сейчас Стас с интересом разглядывал унтера. Ну, разве что здоровый, конечно: рост за сто девяносто, это точно. Литые плечи, ни грамма лишнего веса, кисти рук (именно они очень многое говорят об уровне подготовки) как у хорошего бойца – широкое запястье, крепкая ладонь, пальцы сухие и сильные.

В остальном, как говорится, с точностью до наоборот. Держится, как профессионал – уверенно, но без хамства. Глаз цепкий, как у хорошего опера. Когда он окинул Стаса быстрым взглядом, тому, грешным делом, показалось, что он и ствол под курткой засек. Хотя, по идее, не должен бы…

– Будьте любезны, господин москвич, предъявить мне свой паспорт. И вы документы свои несите, – это уже извозчику.

Тот вздохнул и покорно поплелся к пролетке.

– Ну-с…

– Паспорта у меня с собой нет, – спокойно ответил Стас, лихорадочно соображая, стоит ли предъявлять служебное удостоверение. «Ксива» действительна до 1995 года. Трудно предсказать реакцию городового на такой документ. Ни черта, конечно, не понятно, но то, что он каким-то макаром провалился во времени – печальный факт. «Бритва Оккама» сбоев не дает – ничем другим происходящее объяснить было нельзя.

– Ну, что ж вы так-то… – Полицейский укоризненно покачал головой. – Разве вам неизвестно, господин…

Он вопросительно посмотрел на Стаса.

– Сизов Станислав Юрьевич.

– …господин Сизов, что при ношении оружия паспорт обязательно нужно иметь при себе? Это же у вас пистолет под курткой, я не ошибаюсь?

Пока он произносил эту тираду, Стас уже прокачал вариант – как ему в этой дурацкой ситуации поступить.

– Господин городовой, у меня есть служебное удостоверение. Но, боюсь, если я его предъявлю, ситуация запутается еще больше.

– И что вы предлагаете?

По глазам полицейского было видно, что он тоже прокачивает возможные варианты.

– Я прошу вас сопроводить меня в полицейское управление. Это ведь рядом, если не ошибаюсь? К господину извозчику у меня претензий нет. Но его данные я бы записал, на случай, если вы в моем рассказе усомнитесь.

– Гм, – хмыкнул унтер. – Нечасто, надо сказать, меня самого приглашают пройти в управление. Обычно бывает наоборот. Запоминать извозчика нужды нет, потому что он нас и довезет. Не так ли, Артем Ефимыч?

– Дык, мы завсегда, – просиял возница, у которого после слов Стаса, было видно, камень с души свалился. – Прошу!

– Вы позволите мне сесть вперед? – любезно поинтересовался у стража порядка Стас.

Он предпочел не дожидаться приглашения унтера. Ежу понятно, что тот спину не подставит.

– Сделайте одолжение, – чуть заметно усмехнулся тот.

«Не задержание, а прямо светский раут какой-то, – подумал Стас, усаживаясь на мягкое сиденье. – Цирлих-манирлих».

Городовой, придерживая шашку, уселся напротив, извозчик свистнул, и под цокот кованых копыт пролетка проворно свернула в Большой Гнездниковский.

«Вот же занесла нелегкая, – мелькнуло в голове. – И что родителям сообщат? Пропал без вести при исполнении?»

А может, его обратно в свое время перекинет? Нечто подобное он краем уха слышал… или читал… и, что самое смешное, зафиксированы такие случаи были именно в царской жандармерии, да еще парочка за границей – кажется, в Англии.

…Как и ожидал опытный опер, пролетка остановилась не у главного крыльца.

По знаку городового извозчик придержал лошадей у незаметного подъезда.

– Всего вам, ваше степенство, – пожелал он в спину Стасу.

– Ждите здесь, – обронил унтер. – Вас вызовут. Проходите, пожалуйста.

Они прошли длинным коридором, поднялись по лестнице, прошли еще одним коридором, затем снова спустились.

– Сюда, – указал городовой на тяжелую дверь из темного дерева.

Войдя, Стас сразу понял, что его привели в дежурную часть. Попади он в любое государство, дежурку ни с чем не спутаешь. Те же запахи, те же звуки, за стойкой – к бабке не ходи – дежурный. И плевать, что форма на нем не серая, а звезд между двумя просветами не одна, а две. Один взгляд, брошенный на них, едва они шагнули через порог, сказал все. Повинуясь жесту городового, Стас присел на деревянную лавку рядом с барьером. Мысленно усмехнулся, приметив за стопкой бумаг, на тумбочке, медный чайник.

– Кого привел, Семенов? – Привстав, дежурный с любопытством оглядел Стаса (смотрел, конечно, в основном на одежду).

– Непонятный случай, господин пристав, – сдержанно произнес городовой.

– Угу, – буркнул тот. – У меня этих случаев полный «собачник». Пиши донесение и шагай на пост. Дойдет очередь, разберусь.

– Извините, господин пристав, – твердо сказал Семенов. – Случай, действительно, неординарный. Господин Сизов, покажите нам свое удостоверение, сейчас самое время. И пистолетик ваш, будьте любезны.

Стас, изрядно вспотевший в кожаной куртке, вжикнул «молнией» и, достав красную корочку, подал ее Семенову. Тот, не спуская с него взгляда, передал документ приставу. Затем опер плавным движением расстегнул «оперативку» и, медленно вытянув двумя пальцами родной ПМ, протянул его городовому. Тот с удивлением осмотрел пистолет.

– А я-то думал, что все оружие знаю, – озадаченно посмотрел он на дежурного. – Приходилось вам видеть такое?

– Это что, бельгийский? – спросил пристав, взяв оружие у Семенова.

– Русский, – криво улыбнулся Стас.

Как ни просчитывал он свое положение, все равно выходило безрадостно. Исход варьировался от «плохо» до «полный п. дец». Что не радовало, конечно.

– Это где у нас такое? – услышал он и поднял голову.

Дежурный пристав, раскрыв его служебное удостоверение, пялился в него, как та коза на афишу.

– Министерство внутренних… Эс-эс-эс-эр… и печать какая-то странная….

– Действительно до восьмого августа тысяча девятьсот девяносто пятого года, – прочитал Семенов и посмотрел на Стаса. – Да, сударь, вы были правы, пригласив меня сюда. Ну, я все-таки надеюсь, что вы как-нибудь сможете это объяснить.

– Объяснить-то не вопрос, – хмыкнул тот, решив плюнуть на все и идти, что называется, «ва-банк». – Сможете ли вы поверить моим словам?

– Ну, я тут столько сказочников уже видел, – хмыкнул пристав. – Одним больше, одним меньше….

И Стас рассказал. Спокойно, не торопясь, по порядку. Когда он назвал свой год рождения, оба слегка приподняли брови. После эпизода с джипом и сменившим его извозчиком дежурный кивнул Семенову на дверь, и тот, не проронив ни звука, вышел. Вернувшись минут через десять, он положил на стол дежурного густо исписанный бланк.

– Извозчик полностью подтверждает, что сей господин возник из ниоткуда прямо посередине улицы. – На вопросительный взгляд пристава он добавил: – Договориться они не могли. Господин Сизов в сознание приходил на моих глазах. Да, и….

Городовой махнул рукой. Это и без слов было понятно – на кой ляд извозчику это надо?

– Ну, и что делать прикажете? – потер щеку дежурный. – Решительно теряюсь….

– Вы можете мне сказать, – нарушил паузу опер, – какое сегодня число? И какого года?

– А, ну да, – кивнул пристав. – Ваш интерес понятен. Двадцать седьмое августа тысяча девятьсот одиннадцатого года.

– Ладно, господин пристав, пошел я на пост. История, конечно, интересная, но недосуг.