Риваль. Да? Получится? Но когда?
Зиля. Вот только Айрат Харисович поправится и выйдет.
Риваль. Извините, Зиля Саматовна, дорогая, ему ещё лежать и лежать… А у меня уже терпения нет.
Зиля. Ладно, я вас приглашу.
Риваль. Вот так, не обижай старого человека!
Зиля. Риваль, мне разрешено передачи приносить? Надеюсь, будут принимать.
Риваль. Здесь кормят хорошо, не беспокойтесь. И потом Айрат Харисович стал немного полнеть. Я думаю, ему не помешала бы диета. Походим в кино, в театры, в рестораны и другие места… Я имею в виду – культурно отдохнём. Не беспокойтесь, я вам скучать не дам. Только мы вдвоём, наедине, с глазу на глаз будем сидеть. Всё образуется.
Зиля. Ладно, до свидания. Я ухожу.
Риваль. Постойте, я сейчас вызову машину.
Зиля. Нет, спасибо. Я на «жигулях».
Риваль. Вы – за рулём?!
Зиля. Да.
Риваль. Хорошо, хорошо. Может быть, и меня прокатите. С такой женщиной, как вы, выехать на природу стоило бы дорогого!
Зиля. Обязательно! Прощайте!
Риваль. Я вас жду, очень жду. Вот вам моя визитка. Если позвоните, я буду очень рад. По поводу Айрата Харисовича не переживайте. Отдыхайте.
Зиля. Прощайте! (Уходит.)
Риваль. Красавица, спелая вишня, что ли?! Сама готова угодить мне в рот. Не подкачай, Риваль, не подкачай! Ты ведь не из тех парней, которые теряются!
Картина вторая
Палата. Напротив двери – два зарешеченных окна. Вдоль стен – две кровати. Возле кроватей – тумбочки. На трёх кроватях в глубине палаты – трое больных в полосатых халатах: Садрый, Исмай, Кадыр. Они напоминают зэков. В комнату в такой же одежде входит Айрат и здоровенный, в белом халате, лет 30–35 Адам. В руке у него дубинка.
Адам (указывает дубинкой на свободную кровать). Устраивайся! (Уходит.)
Айрат (оглядывая комнату). Куда я попал… Тюрьма и есть тюрьма.
Кадыр (смотрит с места как бык). Враг народа! (Кричит Садрыю, сидящему на соседней кровати.) Немедленно арестовать! Допрос!
Садрый (вскакивает с места, набрасывается на Айрата). За Сталина! Уничтожить врага! Ур-ра!!!
Тем временем Кадыр связывает упавшему Айрату руки полотенцем. Потом он и Садрый поднимают его и усаживают на тумбочку.
Работаешь? Молчишь? Ничего, я заставлю тебя говорить. Таких, как ты, через мои руки прошли тысячи. Помалкиваешь? Страну собрался продать? Падла! Народ собрался продать, паразит?! Враг народа! На, получай! (Бьёт Айрата в челюсть.) Молчишь? Ладно, ждёшь, когда тебя отправят на тот свет прикусившим язык? Ждёшь пулю в лоб? (Опять бьёт Айрата.)
Айрат (вскакивает с места). Что ты делаешь, уволю! Тьфу, зарежу!
Кадыр. Ах, ты так?! Ты поднимаешь голос против нас, тех, кто за советский порядок?! Против нас, верных сыновей партии. На, падла! (Бьёт Айрата.)
Айрат. Убивают! Убивают! Спасите!..
В комнату входит Адам и бьёт дубинкой Садрыя и Кадыра. Те разбегаются в разные стороны.
Кадыр. Виноват, товарищ начальник! Действовал не по уставу, виноват! Больше не буду! (Садится на кровать, скрестив ноги.)
Адам (развязывая руки Айрату). А ты о чём думаешь? Дашь сдачу покруче, к тебе никто и приставать не будет.
Айрат. Пожалуйста, переведите меня в другую палату.
Адам. Говорят, лично для вас подготовили «люкс». Сиди и не вякай! Тресну тебе по лбу, мозги вылетят! Не похож ты на человека, который делает добро другому, – слишком великоват твой живот. (Уходит.)
Исмай (становится перед Айратом на колени). Абый?! (Айрат молчит.) Абый!
Айрат (наотрез). Что? А ты что за райская птица?
Исмай. Абый…
Айрат (разгневанный). Что?!
Исмай. Абый, ты моего отца не видел?
Айрат. Видел.
Исмай. Где?
Айрат (подносит к носу Исмая кукиш). Вот здесь.
Исмай. А-а-а, не ври, там людей не бывает, я знаю. Абый, где видел, говори быстрей!
Айрат. Нет, не видел!
Исмай. Не возвращается и не возвращается. Ночью постучали, он пошёл открывать дверь, с тех пор его нет и нет. Мать сварила пшённую кашу, остыла уже, всё не возвращается.
Айрат. Вернётся, жди!
Исмай. Вернётся ведь, абый, да? Вернётся и заберёт меня. Я ведь домой хочу, абый. Я здесь долго нахожусь. У тёти врача попросил, а она говорит, когда отец придёт, отпустим. Сейчас и мать не приходит, раньше часто приходила, теперь пропала. Наверно, отца ищет, да ведь, абый?
Айрат. Да, да, наверное, ищет.
Кадыр подаёт знаки Садрыю. С двух сторон они оба опять направляются к Айрату.
Чувствуя это, он прислоняется к стене.
Садрый. Задушу, гитлеровский отброс, задушу! За Сталина!
Айрат. Спасите, на помощь, убивают! (Выбегает. Через некоторое время приводит с собой Адама с дубинкой.)
Адам (швыряет на пол старика Садрыя). Не мозоль глаза. А то убью! Эй, вы, дармоеды, паразиты! Слышат ваши уши? Ещё раз нарушите дисциплину, обоих к кроватям привяжу, слышите – «За Сталина!».
Садрый (вскакивает и отдаёт честь). Служу Сталину!
Кадыр (равняясь на него). Виноват, товарищ начальник. Действовал не по уставу. (Отдаёт честь.)
Адам. Вольно! Сейчас же проветрите комнату!
Кадыр и Садрый (одновременно вскакивая). Есть! (Толкая друг друга, поднимаясь на кровать, открывают форточку.)
Адам уходит. В дверях появляется Нагима: в одной руке у неё швабра, в другой – ведро.
Нагима. Здравствуйте, детки!
Кадыр (встаёт перед ней). Ты что, с чего это я твоё дитя? Ты – уборщица моего кабинета!
Нагима (смеётся). Да уж, твоя, твоя. (Гладит Кадыра по спине.) Поэтому под твоей кроватью мою в первую очередь.
Кадыр. Действуй так, как положено по уставу. Чтоб на полу не осталось ни капли крови! Поняла?
Садрый (кричит на Кадыра). Ты чего, с какой стати она твоя? Она – медсестра нашей части! (Подходит к Нагиме и целует её в щёку.) Вот только закончится война, я увезу тебя в Россию. Нарожаешь мне много детей.
Нагима (смеётся). Нарожаю, Садрый, нарожаю.
Кадыр. Эй, я тебе говорю, старая карга. Хорошо моешь или нет? Кровью пахнет.
Нагима. Ждал ты всю жизнь, ещё немного потерпи! Наверно, недолго осталось ждать. Может быть, если есть тот свет, встретитесь в раю. Говорят ведь, у таких больных людей, как мы, грехов не бывает. И отец твой, наверно, был светлой души человек, иншалла. Дай бог в раю встретиться с ним живым и здоровым. Нам только на том свете будет спокойно и хорошо. Дай бог!
Айрат. Бабуль, состарилась ведь, почему работаешь? Детей, что ли, нет?
Нагима. И дом мой здесь, и дети мои здесь. Вся жизнь моя здесь прошла.
В палату входят с лекарствами медсестра Лейсан и Адам с дубинкой.
Лейсан. Нагима-эби, здравствуй! Исмай-бабай, как дела?
Исмай. Хорошо, апа, твоими молитвами.
Нагима. Здравствуй, доченька! Раз ты сегодня дежуришь, то и дом наш лучится. Дежурила бы ты всегда.
Лейсан. Спасибо, эби.
Адам. Боже упаси каждый день у вас появляться! Того и гляди, сам в дурака превратишься.
Лейсан. Нагима-эби, выйди пока, потом домоешь.
Нагима. Ладно, дочка, ладно. Времени у меня много.
