Господин профессор игнорировал меня все это время, теперь решил уделить своё внимание только при появлении ещё одного мужчины, который, к слову, тоже не является мальчишкой. Мне даже показалось, что они одногодки: оба очень яркие, харизматичные и сильные. Два льва в клетке с маленькой кошечкой, что же они сделают? Сожрут меня с потрохами или позволят существовать рядом с ними?

Я снова почувствовала себя растерянной, беззащитной в ситуации, которая меня поставила в тупик. Если бы я могла находиться здесь до конца рабочего дня, так и поступила бы, но, к сожалению, я не могу позволить себе прятаться вечно. Включаю ледяную воду и протираю своё лицо салфеткой, услужливо предоставленной нашим университетом. Прикладываю к скулам, щекам и губам, что так раскраснелись. В голове стучит от испытанных эмоций. Я снова попала в переделку, что же будет дальше?

Решаю, что пора мне покинуть это помещение, чтобы не выглядеть совсем тупицей или трусихой. Мимо меня проходит толпа студентов, которые снова оккупировали наш кабинет, я рада, что не останусь один на один с этими двумя. Лучше будет, если они постоянно будут ошиваться здесь, может, попросить установить какие-то скамьи для них? Или стоит помалкивать? Когда я захожу в открытую дверь, две головы поворачиваются к входу. Шатен и брюнет прослеживают за моими передвижениями ровно до моего рабочего места. Не поднимая глаз, я прячусь за монитором и до конца рабочего дня становлюсь приведением в этом кабинете, наполненном тестостероном.

Конец рабочей недели, а я вымотана. Конечно, и раньше задерживалась допоздна, но работая с мистером Уолли, я выжата. Он какой-то садист, старается завалить меня делами по самую макушку. В буквальном смысле, я сижу за столом, и как только кипа бумаг уменьшается, он добавляет ещё, и снова по кругу. Нормальный человек не может работать столько, сколько он. Я же честно отрабатываю свой кусок хлеба. Радует то, что он взял ещё одного помощника, работы накопилось на отряд, и справиться должны мы вдвоём. Мистер Уолли стал жёстче, поставил свои сроки для выполнения заданий. Но если бы кто из знакомых в том университете увидел количество его работ и исследований… Вообще возможно ли, чтобы человек в тридцать лет успел столько наследить в истории? Ему нужны сверх силы или приспособления тайных лабораторий для такой работоспособности.

Тео сказал, что наш профессор собирается сегодня в очередную рабочую поездку, и нам надо остаться допоздна, чтобы выполнить некоторые поручения. И это не кофе поднести, – тысячи страниц работ, подчеркиваний и дополнений. Отталкиваю толстую папку, которую я только что закончила, привстаю, чтобы увидеть, есть ли кто ещё в кабинете? Тео корпит над очередным шедевром. Когда я смотрю на него, он тут же поднимает голову и ловит меня за наблюдением. Он странный мужчина, вроде улыбчивый, но тьма, скрывающаяся в его глазах, меня пугает. Бывают моменты, когда я отшатываюсь от него поневоле, слишком много резких движений и действий. Он может подскочить и напугать, заговорив где-то на уровне моего плеча, или подбросить бутылку воды и поймать перед тем, как она врежется мне в лицо. Я однажды уронила ручку, он схватил её мгновенно, притом, что, казалось бы, увлечён беседой с мистером Уолли.

К тому же, эта настойчивость. Он не просто предлагает, нет. Тео ставит перед фактом: он приносит мне кофе, или твердит: «Ты едешь сегодня со мной», «я тебя провожу» и прочее. От последних двух пунктов я всегда отказываюсь, на это есть автобус и уличные фонари, чтобы я спокойно добралась. А вот кофе, в принципе, ни к чему меня не обязывает. Тем более, я тоже частенько приношу его на нас троих, и не важно, что оно дерьмовое.

Я все ещё смотрю на Тео, когда слева от меня раздаётся стук тупым предметом об стол. Неужели мистер Уолли бьётся головой? Шучу, конечно. Узнай он о моих мыслях, устроил бы мне порку.

– У вас уж все готово, мисс Фолс? – Он ведёт себя нетерпеливо и жёстко с тех пор, как тут появился Тео. Если раньше меня не существовало, то после нашего диалога с восставшим членом теперь у него будто есть на меня права.

– Нет, – устало отвечаю я. – Вы уверенны, что все это вам понадобится в поездке? Вам придётся выкупить вагон, чтобы перевести все эти документы.

Ой-е-ей… Он только что так на меня посмотрел, что стоило бы зарыться в бумаги и сдохнуть.

– Раз вы все ещё в силах шутить… – Сгибает руку в локте и показывает на циферблат своих часов. – Сейчас только десять часов, можете остаться до двенадцати ночи. Все сложите вот в этот угол и отправитесь домой на такси.

Он встаёт из-за стола, раскрывает свой дипломат, кладёт пару листов и защёлкивает замок. Его костюм не помялся ни в одном из мест перегиба, в то время как моя футболка словно из задницы, я могу сойти за пугало огородное в своей одежде. И не стоит удивляться, если меня вышвырнут из такси.

– Я могу её подвести, – произносит Тео со своего места. – Сейчас закончу свою работу и помогу тебе.

– Ты закончишь свои дела и уезжаешь, – голос Спенсера Уолли разрезает воздух в кабинете, словно хлыст. – Если ты сделал свою работу, можешь отправляться домой. Лорена, – я вжимаю голову в плечи от его тона, – такси я закажу, Тео, до свидания.

Растираю виски, когда второй ассистент начинает быстро собираться, не оборачивается в мою сторону и выходит перед тем, как Спенсер покидает кабинет. Я думаю, стоит Тео задержаться, наш профессор выгонит его и не оставит шанса на объяснение. При всей своей холодности мой босс ведёт себя странно. Нет, он не ухаживает за мной, и мы не разговаривали с ним на душевные темы. Он просто наблюдает, как паук, сидит в своей норе и ждёт, когда же я пробегу мимо него, чтобы закатать в паутину, обездвижить и съесть…

Фу, мерзость. Передёргиваю плечами, бью себя по щекам, глаза уже не видят, уши не слышат, вообще я хочу лечь и заснуть. И пусть весь мир остановится, я не сдвинусь с места. Несколько раз, довольно громко зевнув, я печатаю сонным медленным движением буквы. Т9, видимо, устал подчищать за мной, поэтому больше половины слов просто не разобрать. Поэтому я кладу голову на одну из толстых папок и закрываю глаза. Ему все равно не понадобится ни одна из этих работ. Спенсер – человек деятель, если уж он что-то задумал, значит, это должно случиться, и не важно, что уже нет сил. Он получит все сполна, потом отшвырнёт в сторону за ненадобностью. У меня нет вариантов, да и ко всему прочему, Руби за меня поручилась, что я скажу ей? Твой двоюродный брат-выродок измучил меня, изувечил?

– Так, а чего об этом рассуждать, – мямлю я, подтягиваю в себя слюну, готовую испачкать бумаги, так сладко мне отдыхать таким образом.

Не знаю, в какой момент, но я отрубаюсь. Мозг отключается, и я сплю, звучание моего телефона не с первого раза заставляет меня подняться. Наспех закрываю дверь и иду по-пустому, едва освещённому, университетскому дворику. Меня слегка пошатывает от недосыпа. Уже мечтаю, как я сейчас сяду на сидение, ещё немного подремлю и дома закончу начатое. Я лучше раньше встану и приду сюда. Тёмный отрезок территории, где нет освещения, как раз позволяет свернуть за угол. Снова зеваю и закутываюсь в тонкую кофточку, стянув её руками на груди.

Я не слышу ни единого звука за своей спиной, когда неожиданно меня обхватывают одной рукой поперёк груди, второй закрывают мой рот. Дёргаюсь всем телом, глаза расширяются только от воспоминания, как это произошло однажды. Сон просто как рукой сняло, человек легко приподнимает меня и тащит к стене университета. Из меня вырываются рыдания вперемешку со всхлипами. Рука зажимает теперь и мой нос, отчего я начинаю задыхаться, он не останавливается, даже когда я немного обмякаю в его руках. Человек за моей спиной, прижимает меня телом к стене, надавливает так, чтобы я выпустила последний воздух из моих лёгких.

– Привет, персик, скучала? – искажённый металлический голос, как у робота; моё тело начинает трясти от шока, только не он! Это случилось снова! Мужчина отпускает мой нос, я жадно втягиваю воздух и рычу в его руку, борюсь, дёргаюсь, но все тщетно. Секундой спустя, он отпускает меня, я падаю на мягкую траву и отползаю в сторону, забиваюсь в самый угол. Мне не видно человека, но намерения и так понятны. Я слышу хруст ветки, шевеление его тела под шелест его одежды, он очень громко дышит через какой-то аппарат.