Вслушиваясь в постепенно затухающую жизнь лагеря, Тайвин пытался призвать сон, но он к нему не шёл. Почему-то вспомнился дом, отец, мать и они с братьями и Дженной. Как давно это было. Словно в совсем другой жизни. Он столько раз возвращался туда: с войн, со службы, из поездок — важных и не очень. С разными мыслями. Но ни разу он не ехал домой так — во главе огромного войска. О том, что и как будет, когда они встретятся с противником думать не хотелось. И так было уже всё обдумано, спланировано, обговорено сотни раз. Вместо этого он представил море Утёса, заставляя себя поверить, что это не лагерь шумит, а беспокойные волны бьются и плещутся о скалы...

К Кастерли Рок они подошли глубокой ночью. Вернее, подошёл отряд Арьи. Сотня человек, под командованием одного из дальних родственников лорда Тайвина. Остальное войско ушло в северном направлении.

Несмотря на неурочный час, в Утёсе никто не спал. Проезжая по подъёмному мосту, Арья отметила высоту стен и то, что пока они добрались до самого замка, пришлось проделать довольно-таки сложный путь вверх, в гору. Не даром, он носил гордое имя — Утёс Кастерли и по праву считался самым неприступным в Вестеросе, уступая лишь Орлиному Гнезду. Появись она здесь при иных обстоятельствах, она непременно восхитилась бы красотой твердыни Ланнистеров. Но сейчас архитектурные изыски её мало волновали. Она подмечала другое: крепость стен, узость бойниц, чёткость и слаженность сторожевых постов и смотрящих на башнях, заготовленные стрелы, чаны со смолой, факелы и корзины с камнями. Всё то, что будет обрушено на головы тех, кто попытается взять замок штурмом. Здесь было гораздо больше солдат, чем того требовала простая безопасность. К нападению явно подготовились. А она ещё считала, что лорд Тайвин изображает умирающего, чтобы обмануть союзников Дейенерис! Всё это было направлено против её семьи! Он знал, знал всё заранее и просчитал наперёд. «Разве я был бы тем, кем я стал, проиграй хоть одну войну?» И эту войну он не намерен был проигрывать. Никому. Ни врагам внешним, ни врагам внутренним. А она, наивная, ещё на что-то надеялась! Дура, несчастная дура! Как можно было так долго жить в плену собственных иллюзий?! Ведь она не Санса! Санса… Её сестра стала лишь приманкой, наживкой в капкане, расставленном на волка. Робба заманили именно туда, где его ждали. Её брат никогда бы не пошёл на Королевскую Гавань — шансов взять столицу у него нет. И Утёс Кастерли — тоже. Шанс мог быть только один — внезапность. Прибыть раньше основных сил лорда Тайвина и взять замок штурмом. Но его здесь ждут. Ждут уже давно.

Передав Искру конюху, Арья проследовала внутрь замка. Просторно, комфортно, роскошно. Что ещё можно было ожидать от родового гнезда самой богатой семьи королевства? Звук шагов позади себя заставил её обернуться — Санса… Вот они и встретились. Её сестра выглядела как истинная леди. Больше чем когда бы то ни было раньше. Сдержанная роскошь платья, драгоценные камни на шее и в волосах подчёркивали её красоту. И держалась она намного увереннее, чем раньше. В Королевской Гавани Санса выглядела совсем иначе, больше похожая на бедную родственницу, чем на представительницу могущественного Дома. Тогда у неё была другая жизнь, другие наряды и взгляд другой… как и фамилия… А сейчас она — Санса Ланнистер, в собственном замке — какие могут быть вопросы? Её сестра получила всё, что хотела. Ведь она сама об этом написала — «… У меня всё хорошо, я счастлива. Утёс Кастерли — чудесное место, надеюсь, когда-нибудь вся семья сможет меня навестить здесь: ты, мама, Робб… » Вот и навестили.

Замерев на нижней ступени лестницы, Санса уже хотела подбежать к сестре, но что-то её остановило. Под взглядом Арьи ей стало вдруг неуютно. В чём дело? Почему она так смотрит на неё? В чём она виновата? Но, всё равно, она рада, что её сестра здесь, что с ней всё в порядке. Она так и не дождалась от неё ответа. И ничего не знала про неё, пока не приехал сир Джейме и не рассказал про Арью. С его слов в её жизни ничего не изменилось: тренировки, занятия, прогулки. Правда, он обмолвился, что она теперь носит платья и у неё даже есть поклонники, один из которых провозгласил её своей дамой сердца на рыцарском турнире. Верилось с трудом! И вот, она здесь. Арья осталась такой же как и была — в мужской одежде, с мечом на перевязи и кинжалом за поясом. Только ещё больше вытянулась да волосы отросли. Совсем, как взрослая. Но почему она на неё так смотрит?! В чём она её обвиняет? В том, что она живёт здесь? Что не сбежала? И как ей нужно было это сделать? И если уж на то пошло, у самой Арьи грехов по более её будет! Не она, Санса, по несколько раз на дню любезничала с десницей, принимала от него подарки и вешалась ему на шею посреди садов! В отличие от младшей сестры, она «всего лишь» была насильно выдана замуж, при чём, за человека, по словам той же сестры, наиболее достойного из всех, Ланнистеров!

Сделав шаг вперёд, Санса обняла Арью. Объятия получились какими-то фальшивыми, и вовсе не сестринскими. Отстранившись, Арья только и произнесла:

— Как ты?

— Нормально.

Казалось, им больше нечего сказать друг другу.

Переминаясь с ноги на ногу Арья никак не могла найти нужных слов. Это была не та Санса, которую она ожидала здесь увидеть. Нет, она вовсе не думала, что та сидит в заперти, или, того хуже — в темнице. Но она вовсе не рассчитывала найти здесь цветущую, радующуюся жизни молодую леди.

Повернув голову, Арья посмотрела в даль, за горизонт. Где-то там Робб ведёт войско, не зная, что его ждёт. И она ничем не может ему помочь. Ничем… Ни она, ни Санса… По тому, как внезапно задрожали губы её сестры, а на её глаза навернулись слёзы, Арья поняла, что в голову им пришло одно и тоже — там их брат, люди их отца, а они — здесь… Что с ними сделала эта война?!! Что?!! Слёзы на бледном, как смерть лице, стоявшей рядом с ней девушки, отозвались резкой болью где-то глубоко внутри, словно ледяная корка, которой с недавних пор покрылось её сердце, надломилась и начала таять. Ведь они сёстры! Сёстры по крови! Рванувшись, Арья изо всех сил, по настоящему, обняла Сансу. Та, прижав её к себе, лишь прошептала:

— Что мы теперь будем делать?..

«Что делать?» А что они могли сейчас сделать?

Отстранившись и по детски шмыгнув носом, Арья ответила:

— Уснуть я всё равно не усну, а вот поесть не помешало бы!

— Идём!

Подхватив её под руку, Санса повела их освещёнными коридорами, по пути раздавая распоряжения прислуге. «Она здесь на своём месте… она рождена для этой жизни — жизни в роскошном, богатом замке…» — в очередной раз промелькнула мысль в голове у Арьи. Промелькнула и исчезла.

Они проговорили всю ночь. Проговорили о том, о чём могут говорить только сёстры, только две девушки не видевшиеся столь долго. Не затрагивая то, что было и так очевидно и вызывало только боль и страх. Страх за своих родных. Придёт рассвет, и всё встанет по своим местам. А пока… пока, запивая утку терпким вином, Арья рассказывала сестре про Маргери и подкаблучника Томмена, семейку Тиреллов, заполонившую столицу, девиц Хайтауэр и их мамашу, про турнир. Санса спросила о Рамоне. Она ответила. Рассказала только то, что захотела. Но ответила на все вопросы, что стыдливо потупив взор, шептала её сестра:

«Вы целовались?»

«Да!»

«И как тебе?»

«…»

У Арьи тут же появилась куча своих вопросов, которые она никогда бы не задала Сансе, не будь эта ночь именно такой ночью — с кубком дорнийского, после изнуряющего перехода, переполненная тревогой и ожиданием битвы. Вино и усталость развязали им языки:

«Санса, каково это — принадлежать мужчине?»

«Я не знаю…»

«Но ведь…»

«Наш брак не состоялся…»

«Тогда почему??? Как ты здесь??? Лорд Тайвин знает??? Кто ты тогда теперь? По-прежнему Старк? Или… »

«Лорд Тайвин всё знает… А я.., кто я? Я здесь — никто… »...

А потом пришёл рассвет. А с ним и отзвуки далёкого боя. Изматывающее ожидание. Страх. Отчаяние. Бессилие. Злость и ненависть к Ланнистерам. Тревога за своих. Они ждали, когда будет хоть что-то известно. Когда с крытой галереи будет видно первых солдат, первых знаменосцев, первые стяги — серые или алые…