Слегка кивнув в ответ на приветствие повстречавшихся им сестёр Хайтауэр с матерью, Арья не удержалась и спросила наставника:

— А почему Вы согласились на турнир?

— Люди устали. Праздник отвлечёт их от забот.

— Люди.., — протянула Арья. Лорд Тайвин о людях заботится?

— Хлеба и зрелищ — вот, что требует толпа. И ей лучше дать их, пока она не найдёт себе иное развлечение. И это неплохой повод продемонстрировать всем сомневающимся, что несмотря на определённые сложности, в королевстве всё в порядке, — усмехнувшись ответил Тайвин, поглядывая на воспитанницу. Нет, он не зря беспокоится по поводу этого турнира. Его девочка что-то явно задумала. Но что?

Закусив губу, Арья перевела взгляд на раскидистые кусты гибискуса, росшие прямо под окнами. «…определённые сложности…» — не война, не мятеж, а именно так — «определёнными сложностями» назвал её покровитель то, что стоит между ней и её семьёй… Нет, не будет она сейчас об этом думать и цепляться к словам! Повернув голову, она поинтересовалась:

— У нас теперь тоже будет традиция проводить турнир в честь Маргери, как и в Хайгардене?

— В честь королевы Маргери, — поправил её Тайвин. От него не укрылся саркастический тон подопечной. — Вы же теперь подруги, или я ошибаюсь?

— Д-да.., подруги.., — выдавила из себя Арья.

— Помнишь свою пирамиду на берегу?

— Пирамиду?

— Да. Твоё государство, выстроенное из гальки, — улыбнулся одними уголками губ её наставник. — Чем больше твои владения, тем выше пирамида. А чем она выше, тем прочнее должно быть её основание, больше камни. И чтобы они держались все вместе, надо прилагать определённые усилия. И находить новые камни для её укрепления.

— То есть, Вы сейчас всё это делаете для того, чтобы самый большой камень прочнее закрепился на своём месте и ищете новые на Востоке?

— Умница, девочка!

Глядя сверху вниз на свою подопечную, Тайвин видел как она раскраснелась от его слов. Уже столько воды утекло с тех пор, когда он в Харренхолле именно так хвалил её за сообразительность, но ничего не меняется. Она всё та же — не перестаёт удивлять его.Только вот раньше щёки её так не алели... А может во всём виновато яркое солнце и красные цветы у неё за спиной?

Из-за поворота появился Мейс Тирелл. Попрощавшись с Арьей, Тайвин направился в зал малого совета — дела не ждали. Помимо своего нового родственника ему предстояло ещё обсудить кое-что с Оберином Мартеллом. Принц в очередной раз настаивал на встрече с Горой. Тайвин в очередной раз согласился. И в очередной раз направил Клигану послание с приказом продолжить наводить порядок на мятежных землях и быть готовым в любой момент явиться ко двору.

Незаметно пролетевший день плавно перетёк в вечер. Продолжавший жить своей собственной жизнью город всё так же бурлил, принимая всё новых и новых жаждущих как поучаствовать в поединках, так и посмотреть на состязания. В резиденции короля, напротив, дневная суета уступала место романтическому настроению вечера. Коридоры погрузились в таинственный полумрак, разгоняемый мерцанием факелов.

Для Арьи насыщенный событиями день закончился неожиданным приглашением от лорда Тайвина на ужин. Так поздно они встречались крайне редко. А ужинали вообще впервые. Впереди предстояла долгая ночь. Её покровитель никуда не торопился — и их беседа протекала размеренно и неторопливо. Они успели поговорить о многом: о гостях, строивших лучшие корабли, об оружии, о банках и золоте.

Устроившись поудобнее, Арья поинтересовалась у наставника:

— Союз с Дорном — он нам нужен?

— Когда-то именно Дорн смог противостоять драконам. Сейчас, когда угроза вторжения возникла вновь, такие союзники более чем полезны.

Помолчав некоторое время, она задала вопрос, мучивший её уже давно:

— Смерть Элии Мартелл и её детей — насколько она была необходима?

В повисшей тишине, Тайвин спокойно рассматривал свою подопечную.

— Ну, а ты сама, как думаешь? — слегка склонив голову вперёд, поинтересовался он.

— Смерть невинных всегда чудовищна!

— С этим трудно поспорить. Ну, а всё-таки?

— Я не знаю…

— Не знаешь? — зелёные глаза гипнотизировали, неумолимо требуя ответа.

— Не знаю…

Подождав ещё немного, Тайвин налил себе вина и тихо произнёс:

— Дети имеют особенность вырастать, — отпив из бокала, он вновь выразительно посмотрел на свою воспитанницу, словно призывая самой сделать вывод из начатой им фразы.

— И Дейнерис Таргариен выросла, как того и следовало ожидать.., — подняв побледневшее лицо, одними губами прошептала Арья.

— Да, она выросла. И угрожает тем, кто занял трон, принадлежащий ей по праву рождения.

Нервно теребя салфетку, Арья никак не хотела мириться с жестокой правдой слов своего наставника. Она с детства привыкла слышать «цареубийца» и «убитые по приказу Тайвина Ланнистера дети Таргариенов», презирая и осуждая людей, сотворивших это. Она никогда не задумывалась над тем, что стояло за борьбой за власть. Какие неминуемые жертвы должны были быть принесены, когда трон переходит от одной династии к другой. И вот, получается, сама жизнь даёт ей наглядный урок — что бывает, когда дети свергнутых правителей остаются в живых. Ну, а если бы Джейме не убил Безумного короля, что тогда?

— А что случилось бы, если бы Безумный король остался жив? — подняв голову, она задал новый вопрос своему собеседнику. — Он казнил бы Вас?

— Он казнил бы всех. Сжечь всех — единственное, что он говорил в последние годы. И делал.

— И Вы казнили его внуков.

— Дети и внуки правителей — не просто мальчики и девочки. Это символ власти, претенденты на престол. Оставляя их в живых, победитель оставляет шанс сплотиться вокруг них всем недовольным его правлением и, в итоге, всё потерять.

Откинувшись на спинку стула, Тайвин наблюдал за своей подопечной. Его девочка по-прежнему задумчиво перебирала край салфетки. За то время, что он знал её, она сильно изменилась и одновременно осталась той самой девчонкой из Харренхолла. В ней непостижимым образом сочетались наивность и расчётливость, граничащая с жестокостью. Беспощадность и умение прощать. Детская вера и прозорливость. Уроки с Иларио не пропали даром — сегодня во время беседы с восточными гостями он гордился ею — она показала себя истинной воспитанницей Десницы короля. Да и на свадебном пиру, похоже, сильно шокировала Кивана, пустившись с ним в дискуссию о кредитной политике. Нет, бесспорно, он может быть доволен результатами своих усилий по воспитанию новой Старк по образу и подобию Ланнистеров. Тех Ланнистеров, которых он всегда рисовал в своём воображении — сильных, гордых, независимых, знающих цену себе и окружающим, способных до последнего отстаивать интересы львиного прайда. И, увы, которых он не находил среди людей, носящих эту фамилию по праву рождения. Но его девочка была не так проста — их совместный путь к его мечте ещё очень и очень долог! И всё-таки, седьмое пекло, что она задумала с этим турниром?!

А Арью не отпускало чувство горечи и опустошённости — многое, во что она верила, в очередной раз оказалось пустым. Всю жизнь сострадание, милосердие, долг и честь не имели для неё сослагательных наклонений. Они были — и всё. Так научил её отец. И вот, выходит, что всё зависит от угла зрения — стоит сместиться в ту или иную сторону, и всё предстаёт в ином свете: дети могут оказаться не просто детьми, а потенциальной угрозой, которую надо устранять, если хочешь мира и процветания. А это несовместимо с честью. И сама честь, да и долг становятся весьма размытыми понятиями, если ты присягал тому, кто лишился рассудка.

Отложив наконец салфетку, Арья перевела разговор на то, что взволновало её ещё с утра:

— Милорд, я получила письмо от Джона. Он пишет про удивительные и страшные вещи.

— Я в курсе.

— И что Вы думаете делать?

— Легенды Севера — всего лишь легенды. И нам они не страшны.

— Если всё так, как описывает мой брат — то… Я знаю Джона. Он не из тех, кто паникует по мелочам.