Внезапно предрассветную тишину разрезал дикий звук — ни на что не похожий вопль, крик, рёв. От боли, отчаяния и невосполнимости утраты, содрогнувших воздух, лысая голова Вариса покрылась испариной. Поднявшись, он быстро оделся и резво прошёл до галереи, выходившей на город.

Королевская Гавань мирно спала. Черепичные крыши домов, как всегда лепились друг к другу. Кое-где из труб уже поднимался дымок. На безлюдных улицах и площадях не было ни души. В стремительно таявшей темноте прорисовывались макушки кипарисов, раскидистые кроны сосен. Где-то вдалеке, в тумане, терялись рыбный рынок и порт. Ничего примечательного. Обычное раннее утро в обычном городе.

Услышав знакомый звук, Варис запрокинул голову, пытаясь разглядеть огромные крылья, пасти и хвосты. Два дракона, описав круг над Красным Замком, устремились в северном направлении, вновь огласив воздух душераздирающим воплем.

Уже не сомневаясь, что случилось непоправимое, Варис поспешил в башню Мейгора.

Всё было как всегда — часовые на своих постах, факелы, освещающие коридоры, первые слуги, с сонным видом бредущие в сторону кухни.

У покоев королевы стояло двое безупречных, преградивших ему путь. Он уже собирался что-то сказать, когда услышал:

— Нееееет!!!!!!

И он, и стража, и Миссандея, появившаяся в спальне королевы незадолго до них — все они опоздали. Дейенерис Таргариен была мертва. А рядом стоял Тирион Ланнистер, с наивностью ребёнка, переводя взгляд с распростёртого у его ног тела на арбалет в своих руках.

— Что же Вы наделали, лорд Тирион.., — вырвалось у Вариса помимо его воли.

— Это не я…

Спустя какое-то время Варис с трудом мог понять, как ему всё это удалось: успокоить Миссандею и убедить Серого Червя — молчать. Заставить его приказать тем, кто охранял Бурерождённую, забыть всё, что они видели.

Тайные ходы Красного Замка были всё теми же — ничто не поменялось за более чем год его отсутствия. Не прошло и часа, как дочь Безумного короля нашла своё временное пристанище в нише, что была сокрыта глубоко под землёй. Туда не проникали солнечные лучи, а от холода сковывало руки. Завернутая в белое покрывало и помещённая на каменную плиту, Дейенерис Таргариен обрела вечный покой прямо под тем местом куда так стремилась — под Железным Троном.

Варис приложил немало усилий и поклялся самыми страшными клятвами, что убийца будет наказан, но пока все они — и Варис, и Серый Червь, и Миссандея должны чтить волю своей королевы. Ещё вчера она доверила им город и всю страну, и они не могут подвести её. Все они служили ей верой и правдой, и все могут вернуться домой, когда захотят, после того, как покарают убийцу. А сейчас лишние волнения, бунты и кровопролитие им не к чему.

Говоря всё это, Варис уповал на то, что бывшие рабы не захотят бессмысленных смертей своих товарищей от рук толпы, которая мигом почует безвластие. Пусть все считают, что Дейенерис улетела в Речные Земли, как и планировала.

Не совсем понимая, что это им даст, Миссандея, а в след за ней и Серый Червь, поддались на его уговоры. Девушка, с глазами полными слёз, не хотела видеть кровавых расправ над женщинами, детьми и стариками, которые тут же учинят дотракийцы, стоит им узнать, что случилось в этом городе с их кхалисси.

Хуже всего было с Джорахом Мормонтом. Варис надеялся, что он ничего не узнает, но когда они вернулись в королевские покои, сир Джорах был уже там. С перекошенным лицом он изучал кровавое пятно на полу и арбалет, валявшийся поодаль. Влюбленный рыцарь пришёл под двери своей королевы, чтобы успеть проститься с ней перед отлётом. От угроз и требований немедленно отвести его к телу Дейенерис, у Вариса разболелась голова. Мужчина никак не унимался, не желая признать очевидное — она умерла. Её больше нет. В какой-то момент Варису стало страшно за его рассудок, когда Мормонт предложил немедленно пуститься на поиски мейстера, оживившего когда-то Гору. Но потом, сир Джорах опустился прямо на ковёр, уронив руки на колени, словно силы внезапно покинули его. Плечи мужчины сотрясались от беззвучных рыданий, а на лице заблестело что-то, так похожее на слезу… Поколебавшись, Варис протянул ему вино. Хоть это и не решит всех проблем Мормонта, но несколько часов забвения от пары капель макового молока подарят и ему, и им всем минуты покоя. Потом он, Варис, проводит Мормонта к его Дейенерис. Но не к Тириону. Тириона никто не увидит, иначе от карлика точно ничего не останется. Увидит его только он — Варис.

Тириона он отвёл в его прежнюю камеру. Отвёл, запихнул внутрь и запер за ним дверь. А сам пошёл разгребать последствия его деяний. А может и не его. Варис уже ни в чём не был уверен.

По-прошествии нескольких часов, карлик оставался всё в той же позе, в которой он его и оставил. Повернув голову на звук открываемого засова, Десница ждал пока Варис войдёт, после чего произнёс:

— Вы пришли мне сообщить, что скоро меня казнят?

— Нет.

— Разве верные воины Дейенерис не готовы меня четвертовать самолично? Должно быть, дотракийцы бьются за право снести мне голову.

— Нет.

— Нет?

— Нет. Дотракийцы, как и все остальные, ждут возвращения Дейенерис.

— Как… ждут?

— Она вчера сообщила, что собирается в Речные Земли. Сегодня она туда направилась.

— Но…

— Миссандея и Серый Червь не хотят никому не нужного кровопролития, а потому будут молчать. Казнить убийцу можно и без лишних смертей.

— То есть — меня казнить?

— … Зачем Вы это сделали, лорд Тирион?

— Я этого не делал. Варис, Вы меня знаете! Если бы я планировал кого-то убить, разве я бы так глупо попался? Стал бы стрелять в личных покоях?

— Вы и лорда Тайвина не планировали убивать, однако стреляли в него. При чём, в личных покоях. Его спасла лишь случайность.

— Случайность..? — Тирион задумчиво повторил это слово, будто пробуя его на вкус. — Вы лучше всех знаете, что тот самый выстрел был случаен. И не случаен одновременно.

— Вот именно, лорд Тирион. Я знаю Вас. Я знаю… Все случайности случайны до определённого момента, и Вы прекрасно это понимаете. Вы, может, и не хотели убивать лорда Тайвина, и случайно спустили крючок, но целились Вы в него не случайно.

Подземелье давило на Тириона, заставляя себя чувствовать крысой, угодившей в капкан. Или мухой в паутину. Или, всё-таки, крысой в капкан? Только вот кто их расставил на него в этот раз — паутину и капканы?

— Повод тогда был, знаете ли.., — Тирион скривился, словно рот его вмиг переполнился горечью. Лицо Вариса в свете факела было напряжённым, чужим.

— А сейчас у Вас не было… повода?

Пламя плясало в двух шагах от Тириона. Как и пламя на развалинах септы Бейлора, которое всякий раз возникало перед ним, стоило ему закрыть глаза. Ну и кто после вчерашнего дня мог сказать, что повода у него не было? Так это было не просто убийство? Это была ловушка именно для него — Тириона Ланнистера?

— А, может, это Вы а, Варис?

— Я? — яйцеобразная голова удивлённо склонилась набок.

— В последнее время Дейенерис пугала Вас своей схожестью с Безумным королём. А Вы хорошо знаете, что он был за человек, и что из этого вышло. И разве Вы сами не говорили мне, что не любите магию? Магия сделала Вас кастратом. А Дейенерис и есть живая магия.

— … Нет. Это не я.

— И не я, Варис.., — помолчав, Тирион спросил: — Кстати, о магии. А что вы будете делать с драконами?

— Ничего. Они улетели.

Тайвин проснулся, словно его кто-то толкнул. Так и есть — толкнул. Арья толкнула. Её руки беспокойно метались по одеялу из шкур. Голова судорожно дёрнулась из стороны в сторону, словно не соглашаясь с теми видениями, что посылали ей сны. До него донёсся шёпот: «Нет.., нет.., нет... Что..? Как это..? Нет…»

Потянувшись, Тайвин обнял её, тихонько прижав к себе. Кожа её была мокрой от испарины, дыхание — судорожным, сбившимся. Она едва не плакала, будучи вся во власти будораживших её видений. «Тише, тише, ну что ты, девочка моя», — прошептал он, зарывшись губами в её волосы.