— И что такого мы можем предложить через посла, что не можем написать на бумаге? — в голосе Дейенерис звучала усталая ирония. Придуманный ею мир, полный справедливости и гармонии, рушился, даже не успев обрести хоть какие-то очертания.

— Некоторые вещи, изложенные сухим языком письма, выглядят, как откровенная угроза и могут только оттолкнуть. Но всё то же самое, донесённое в беседе, может раскрыть преимущества союза с нами.

— Преимущества?

— Да, мы можем продемонстрировать добрые намерения…

— Намекнув, какими могут быть недобрые намерения? — тёмная бровь взметнулась вверх, а красивые губы сложились в усмешку. — И как именно будем намекать? И кому?

— Лордам Долины, Ваше Величество, — Тирион не отводил взгляда от фиалкового омута, что плескался в шаге от него. — Вскоре Робин Аррен станет нашим гостем, и лордам Долины можно совместить две вещи — знакомство с новой королевой и торжественное возвращение сына Джона Аррена домой.

— Лорд Тирион прав, — неожиданно поддержал его Варис. — Долина сражалась в последней войне против Ланнистеров и лишилась своего наследника. У них нет оснований быть верными Томмену и Серсее.

— Зато они появятся, если теперь мы возьмём в заложники Робина Аррена, — скривилась Дейенерис.

— Вот для этого и нужен посол, чтобы не случилось недоразумений! Чтобы он объяснил, что Робин наш гость или вот-вот, станет им… И, что лучше нам всем предпринять для его благополучия…

— И Вы думаете, они на это пойдут?

— Можно ничего не говорить про Робина и оставить это последним аргументом, — осторожно подключился Тирион. — Когда Утёс будет взят, Робин будет свободен. Он может сразу быть отправлен в Долину. И если лорды к тому моменту присягнут Вам, то это ускорит его возвращение.

— И что, кто-то сможет должным образом довести все Ваши размышления до лордов в Орлином Гнезде?

— Есть у меня один человек, — постукивая пальцами по столешнице, произнёс Тирион. — Но, он не столь именит и благороден, чтобы с ним стали разговаривать.

— Это так важно?

— Увы, — подтвердил Варис. — Вряд ли кто из высоких лордов станет говорить с человеком из низов.

— Он не из низов. Он рыцарь. Но у него нет земель, нет титула, чтобы быть принятым должным образом.

— Хорошо. Придумайте, как мы это можем решить и отправляйте своего человека, — согласилась Дейенерис. — Мои войска уже скоро должны встретиться с силами Тарли и я намерена вылететь к ним в ближайшие дни.

— Хорошо, Ваша Милость, всё будет подготовлено, — склонил голову Тирион.

— Позаботьтесь о порядке в столице и её окрестностях. Ваши корабли остаются на страже залива Черноводной, — обратилась королева к присутствовавшей здесь Яре Грейджой. — Сир Джорах, я надеюсь на Вас. В городе не должно быть никаких столкновений. Лорд Тирион и лорд Варис, от Вас зависит, как долго продлится эта война. Вы должны использовать любую возможность, любые переговоры, чтобы привлечь союзников. Надеюсь, что моё отсутствие не будет долгим, и уже через несколько дней я вернусь в Королевскую Гавань, — последние свои слова Дейенерис сопроводила ободряющей улыбкой.

После того, как были обговорены все детали, Тирион вернулся к себе. Вскоре появился Бронн. Их совместный обед и беседа, сдобренная дорнийским, прошли на весёлой ноте. Тирион был в ударе — острил, поддевая сира Черноводного, напоминая о той красотке, что бросила его:

— А что, друг мой, если Вы теперь её встретите, то может у Вас ещё и появится шанс? А?

— Вопрос в том, захочу ли я ей его дать!

— Ха! А Вы захоти́те! Она же хороша, надеюсь? Вдовушка?

— Хороша, и не вдовушка. Но с балластом.

— С каким?!

— Младший брат — ещё та заноза. Но хочет стать рыцарем.

— О, брат! Брат это хорошо! Очень, хорошо.

— Ага, десятилетний гадёныш.

— У! Это просто великолепно!

— Да что в этом великолепного-то?! — уже не выдержав, рассвирепел Бронн.

— А, Вы подумайте, мой дорогой сир, представьте, как будете учить мальчика держать меч, сидеть в седле! Бронн — учитель! Х-ха! — едва ли не задыхаясь от смеха, Тирион чуть не свалился под стол.

— Уже представил, — пробурчал будущий сиятельный лорд и владелец роскошного замка. — Может, Вам стоит найти другое развлечение, чем издеваться над старым солдатом?

— Это ты-то старый солдат?! Старый… новобрачный…солдат.., — казалось, ещё немного и Тирион лопнет от смеха.

— Точно, пора Вам вернуться к прежним привычкам. Вы уж меня простите, лорд-десница, — съязвил Бронн, — но Вы стали просто невыносимы. Может Вам стоит вспомнить про шлюх? А?

— Думаешь? — тон Тириона был развязан. — Вряд ли найдётся такая, которая меня удовлетворит.

— Ну, раньше такие были. И даже не одна.

— Бронн, Бронн, Бронн.., — заплетающимся языком Тирион повторял имя собутыльника. Уже почти стемнело, и они явно засиделись. Подрик принёс зажжённые свечи, убрал еду со стола. Оставил только вино. Ни Десница, ни сир Черноводный, похоже, вовсе и не заметили его укоризненного взгляда. На террасе стало совсем холодно — зимние ночи были не чета летним. Когда они с Бронном наконец-то закончили предаваться воспоминаниям о шике и непотребствах заведений Катаи, Лейлы и незабвенного Мизинца, на небе уже сияли звёзды, и величаво плыла луна, то ныряя, то вновь появляясь среди облаков.

====== Глава 2.38. ======

Утро было тошнотворно-мутным. Муть была и в голове, и за окнами. С залива наползал туман, окутывая всё вокруг и скрывая огромный город от мутного взора Десницы.

Съехав с кровати, Тирион прошлёпал босыми ногами в сторону умывального столика. По привычке глянув на себя в зеркало, он с отвращением запихнул его куда подальше меж полотенец. Видеть он больше не мог эту отвратительную рожу, а сегодня ещё и опухшую от вчерашнего пьянства.

Умывшись и разогнав хмель добрым глотком дорнийского, Тирион потребовал принести что-нибудь поесть. С грехом пополам впихнув в себя куриную ножку, он решил, что пока что ему хватит. К обеду его желудок будет готов принять что-то более основательное. Но его планам не суждено было сбыться. Стоило ему разложить свои бумаги, как прибежал Подрик с выпученными глазами и известием о том, что ходят слухи о пленении Серсеи и Томмена. Уронив перо, которое оставило непочтительную дорожку-кляксу прямо на недописанном указе о выделении сиру Бронну Черноводному земель, угодий и замка, Десница вылез из-за стола.

По шёпоту и затравленным взглядам, гулявшим по коридорам,Тирион понял, что всё это — правда. Редкие придворные при виде него вжимались в стены или бросались в рассыпную. Прислуга стремилась не попадаться на глаза. Но стоило ему пройти мимо, как все оборачивались ему вослед, буравя его спину любопытными взглядами. Тирион чувствовал себя словно поражённым серой хворью — он одновременно был Десницей Дейенерис Таргариен и дядей Томмена Баратеона. Одна объявила себя королевой, другой — пока ещё не отказался от своей короны. Но один трон и один монарх — незыблемое правило. И если он, Тирион, вдруг станет пытаться помочь проигравшей стороне, то его могут счесть за предателя, а всякие разговоры с предателями — опасны.

Его хождения по замку не увенчались успехом. Вариса нигде не было. Дейенерис не пожелала его принять. Джорах Мормонт был до странного молчалив, торжественен и подтянут. Миссандея — трогательно-сочувственна. И тогда Тириону стало страшно.

Пока он метался между башнями Десницы и Мейгора, наступил полдень. Туман развеялся, открыв его взору Королевскую Гавань. На город со всех сторон наползали лохматые тучи, скрывая солнце. Задувавший промозглый ветер срывал одежду, трепал волосы. Казалось, вот-вот пойдёт дождь, а, может, и снег.

Уставившись вниз, с высоты площадки, что венчала оконечность западной галереи, Тирион видел непривычно оживлённые улицы, наполненные людьми, стекающимися в одном направлении. Толпу то и дело разрезали шеренги солдат в сером и гвардейцев, набранных в городскую стражу. Что-то вот-вот должно было случиться. Судорожно оттянув ворот, он устремился вниз, надеясь найти хоть кого-то, кто мог ему объяснить, что же именно происходит. На первом этаже он наткнулся на Вариса. Евнух показался ему чем-то озабоченным — его губы были сжаты в плотную тонкую полоску, сцепленные пальцы утопали в широких рукавах, покоясь на животе.