— Что решили на совете? — поинтересовалась Арья, не заметив напряжённой паузы.

— Что мы должны подготовиться к визиту голубоглазых гостей! — кривовато усмехнулся Тайвин. В успех предприятия он по-прежнему верил с трудом. Но иного выхода у них не было.

— И что мы будем делать? — Арья смотрела напряжённо и внимательно, готовая немедленно выскочить из шатра и приступить к делу.

— Будем делать то, что сможем. Заготавливать стрелы и копья, горючие материалы. Организуем посты в ущелье. Позаботимся о провизии.

— Хорошо, — кивнула она. По её напряжённой позе Тайвин понял, что она угадала его сомнения. Вроде бы вожди с ним согласились, но единого командования у них до сих пор не было, и место Манса по-прежнему было вакантно. Ему пришлось потратить много времени, чтобы доказать очевидное — необходимость занять господствующие высоты над ущельем. При том, что это решение лежало на поверхности. А что будет, когда дело дойдёт до остального? Он привык отдавать приказы, а не обсуждать их. В армии приемлем принцип единоначалия. Один для всех, и не важно по какую сторону Стены ты находишься. Он готов был выслушать мнение сведущего человека. Но если каждый военный совет будет превращаться в базар, подобный тому, что устроили сегодня вожди, он будет бессилен. Да и любой из вождей — тоже.

Покручивая в руках плошку с напитком, Тайвин медленно произнёс:

— Будет совет племён. Возможно, встанет вопрос о том, кто возглавит армию Вольного народа. Да и весь Вольный народ.

— Есть варианты? — голос Арьи звенел от напряжения.

— Не знаю.., — честно ответил Тайвин. — Мы слишком разные — те, кто живёт по ту и по эту сторону от Стены.

— Везде и всегда одно и то же, — голос Брана был тих и монотонен. — Люди остаются людьми — любопытными и не очень. Жадными, расчётливыми, а, порой, бесхитростными. Слабыми и сильными. Трусливыми и смелыми. Со своими слабостями и пороками. Это только кажется, что лорд и простолюдин слеплены из разного теста. По сути, все хотят одного. Сытости, тепла и удовольствий. Только кому-то для этого достаточно куска хлеба и тюфяка с соломой, а кто-то жаждет пирог с голубями на золотом блюде. Но это ничего не меняет. Нужно лишь знать, кто чего хочет и что готов заплатить за это.

На мгновение Тайвину показалось, что у него зашевелились волосы на голове. Это были его собственные слова, сказанные когда-то сыну. Джейме был тогда юн и полон идиотских идей о чести и долге. Считая, что честь и верность слову — единственное, на чём держится мир. И что понять их, эти самые верность и честь, и следовать им, способны лишь рыцари. Напыщенные рассуждения мальчишки, так неуловимо напомнившего ему одновременно и Гериона, и Кивана, о том, что поддержки следует искать только среди людей благородных, что они никогда не предадут его, ибо данное ими слово крепче стали, вызывали у Тайвина тогда улыбку. Он думал, что у них ещё много лет впереди, и он многому сможет научить своего сына. Тайвин не знал, услышал Джейме его тогда или нет. Скорее всего — нет. А потом всё это утратило всякое значение. Сын надел белый плащ, и его, Тайвина уроки стали не нужны королевскому гвардейцу. А всё, что касается верности и данного слова, Джейме выяснил уже самостоятельно.

Переведя взгляд на Арью, Тайвин заметил её какой-то гордо-торжественный взгляд. Трёхглазый Ворон, значит... Интересно, какие ещё откровения припас для них Брандон Старк?

Назначенный на день полной луны всеобщий совет племён проходил в самом большом шатре, который когда-то принадлежал Мансу. Окидывая взглядом знакомую обстановку и знакомые уже лица, Тайвин не ждал ничего хорошего.

Когда все расселись по своим местам, слово взял Реймар. Он говорил коротко и по существу. Напомнил всем, почему они объединились и чего хотел от них Манс. Что у них есть общий враг, и только все вместе они могут дать ему отпор. Говорил, в общем-то правильно, напоминая, что теперь, благодаря им — Тайвину, Бену Старку и Арье, у них есть поддержка Ночного Дозора и людей из-за Стены. Все кивали, соглашались, но на лицах собравшихся Тайвин отчего-то не наблюдал желания посадить на трон именно его.

— Нам противостоит смерть, порождённая магией. Теперь, когда магия пришла к нам, мы хотим верить, что мы сможем противостоять ей! — сказал своё последнее слово Реймар, выразительно глянув на Тайвина.

— Ты прав! — поднялся со своего места Утер, сдвинув неизменную рыжую шапку на затылок. — И  хорошо, что воро́ны не будут нас убивать и даже помогут убить тех, кто уже мёртв. Но скольких мы убьём? Ты, Сумеречный Лев, говоришь об оружии, которое даст нам твой внук король. Хорошо. Мы убьём много, очень много ходоков. Но их больше чем может убить каждый из нас. И каждый умерший будет пополнять их армию.

— Всё верно, — согласился Тайвин. — Если действовать поодиночке и не подготовиться, так оно и будет. И у вас всех ещё есть возможность укрыться за Стеной. Джон Сноу пропустит вас.

— Мы не уйдём! — не сказал, а выплюнул Костяная Башка.

— Твой план битвы умён. Всё, что ты предложил — хорошо. И бой с ходоками будет жарок. И мы верим, что так оно и будет. Но почему ты так уверен, что они придут с севера?

— Потому что так оно и будет, — ответил за него Брандон Старк. Теперь пришла очередь удивляться вождям, а не только Тайвину. Но, похоже, в отличие от него, многие были гораздо лучше осведомлены о том, кто такой Трехглазый Ворон. — Земли ходоков в царстве Вечной Зимы — там, где никогда не тает снег. Те, кто здесь, лишь случайные гости. Король Ночи и его армия — на севере.

—Что им здесь делать? Зачем они сунутся к нам? Почему не пойдут к Стене? Или в другие места, где ещё есть люди? — недоверчиво протянул Костяная Башка.

— Ради тебя, Башка, — усмехнулся магнар Стир. — Им нужен такой славный воин, как ты. Им все мы нужны.

— Здесь больше всего людей, которые когда-либо собирались вместе. И Король Ночи идёт за нами, чтобы мы стали частью его войска, — подтвердил Бран слова тена.

— Ты так говоришь, словно видел всё это — и Короля Ночи, и его войско, — в словах Утера прозвучало недоверие.

— Видел, — на лице Брана мелькнула уже знакомая Тайвину жутковатая улыбка. Затронув губы, она оставила безучастным лицо калеки.

— Ты — варг? — задумчиво поинтересовалась Лайелла. — Среди нас есть варги. Они — наши глаза. Говорят нам о том, что рядом. А ты можешь большее?

— Слышал будто ты — Трёхглазый Ворон, — то ли спросил, то ли сообщил Реймар.

— Трёхглазый Ворон, говоришь? — медленно протянул Йорик. — Это очень древняя и сильная магия. И если это так…

— Так, — странная и мимолетная, как тень, улыбка, вновь скользнула по губам молодого Старка, и он провалился в странный приступ забытья, закатив глаза, так что остались видны только белки.

В повисшей напряжённой тишине Тайвин слышал тревожное дыхание стоявшей подле него Арьи, к которому примешивался мерный звук биения его собственного сердца.

Бран открыл глаза так же внезапно, как до этого погрузился в свой странный сон:

— На сотни лиг ни одного ходока. Вниз, вдоль Молочной, сразу за пригорком стадо кабанов. В Зачарованном лесу всё спокойно. На Стене тоже. В Белую Гавань прибыл корабль. Телеги с грузом уже идут к Чёрному Замку.

— Мы верим тебе. Ты — сильный варг. Самый сильный из тех, кто ступал по этой земле, — удовлетворённо кивнул Реймар. — На корабле обещанное оружие? — этот вопрос был адресован уже Тайвину.

— Да, — подтвердил он, надеясь, что речь шла о судне с Драконьего Камня.

— Тогда твой план хорош, Сумеречный Лев! — поднялся со своего места Костяная Башка. — Я с тобой.

— И я…

— Я с тобой…

— Озёрные люди с тобой…

— И мы с тобой…

Когда все они вышли из шатра, людское море зашевелилось ещё сильнее. Мужчины и женщины, дети и старики, обычные люди и великаны — все стекались поближе к бывшему жилищу Манса, чтобы узнать, что их ждёт.

Сделав шаг вперёд, Реймар, на правах старшего, объявил:

— Люди Вольного народа! Нам предстоит великое противостояние и все вы знаете с кем. Но мы не одни в той войне, что уже идёт. С нами все живые по ту и по эту сторону от Стены. И все те, кто на самой Стене. Южный Король даёт нам оружие и людей. Мы будем биться все вместе за право жить. И поведёт нас Сумеречный Лев. Так решил совет.