В первые мгновения моя секирей напряглась, мне даже показалось что она хотела вырваться, но, видимо, быстро передумала и напряжение покинуло её тело.

— Минато… — вдруг, нерешительно, заговорила она, — хоть я и называю себя твоей женой, но… Но… — Тсукиуми замолчала, видимо не в силах подобрать слова, а я почувствовал, как она снова начала напрягаться.

— Ты моя секирей, и я рад что ты хочешь быть моей женой, — заговорил я, — я понимаю, что тебе бывает не легко выразить свои чувства, но я знаю, что дорог тебе, так же, как и ты дорога мне.

Несколько мгновений мы провели в тишине, моя златовласка молчала, однако я ощущал, как внутри неё бушует целая буря эмоций, но вот она вздохнула и взяв мою руку, положила себе на грудь.

— Минато, ты чувствуешь?

— Да, твоё сердце. Оно стучит так быстро.

— Это всё ты виноват. Только когда ты рядом оно бьётся так быстро…

— Я рад, — улыбнулся я.

— Котяра бессовестный… — совсем тихо прошептала секирей в моих объятьях.

— Тогда ты моя кошечка, — прошептал я ей на ухо.

— П… Правда? — смутившись, спросила блондинка, — Ты правда хочешь, чтобы я была твоей?

Я ощутил, как Тсукиуми замерла, она даже дыхание затаила, а ещё я ощутил страх. «Неужели она и впрямь думает, что я могу сказать “нет”?»

— Конечно, ты и так уже моя, не так ли?

— Да… — прошептала моя четвёртая секирей и прикрыв глаза, облокотилась на меня.

Пожалуй, это был первый раз с момента нашего знакомства, когда Тсукиуми, осознанно, до конца, расслабилась в моих объятьях, полностью доверившись мне.

— Ах, какая идиллия, ки-ки-ки, — прозвучало у нас из-за спины.

Естественно, Тсукиуми тут же встрепенулась и вырвалась из моих объятий. Пылая краской аки маков цвет, она ошалелыми глазами посмотрел на Матсу, а потом уставилась на меня.

— М… Минато! Т… Ты… Ты! — задыхаясь не то от возмущения, ни то от смущения, блондинка наставила на меня указательный пальчик, — Котяра бессовестный!! — выпалив это она развернулась и бегом бросилась в глубь дома.

Проводив Тсукиуми взглядом, я развернулся и улыбнулся Матсу, причём, та, почему-то, мигом перестав ухмыляться, икнула и попятилась.

— М… Мийя покусала Минато! — пискнула она.

Сделав шаг на встречу к рыжей негодяйке, я клацнул зубами, в кусачем жесте. Матсу же, совсем по девчачьи, взвизгнула и скрылась в комнате. Покачав головой, я вздохнул. Судя по звукам, доносящимся из гостиной, веселье набирало обороты.

«Пожалуй, Тсукиуми лучше, пока, оставить в покое, пусть немного остынет. А вот куда, интересно, запропастилась Мусуби?» Решив найти свою кареглазку, я направился на улицу, в сад. Однако осмотрев его, и заглянув даже в сарай, никого не обнаружил. «Может быть она принимает душ?» — мелькнула у меня мысль. Вернувшись в дом, я направился в нашу комнату, но замер у лестницы на второй этаж, так как услышал разговор.

— … Это не то что ты сможешь долго скрывать. Да и что скажут у тебя на работе? Особенно все те девушки, покорённые твоим обаянием. Хотя странно, я никогда не находило следов помады или запаха чужих духов на твоих вещах.

Этот голос явно принадлежал хозяйке доходного дома Изумо.

— Мне не до шуток Мийя, несмотря ни на что это продолжается. Чёрт! — послышался глухой удар, — даже после всех тех ночей… — голос прервался.

Я могу ошибаться, но похоже второй была Кагари?

— Ара, у тебя был секс? — прозвучал удивлённый голос Мийи.

— Да, — нехотя ответила Кагари? — но это было уже после, и только для того чтобы найти мою ашикаби и прекратить всё это! И естественно с мужчинами у меня ничего не было…

— Погоди, так всё это началось…

— Да.

После нескольких мгновений молчания Мийя заговорила вновь.

— Но это может означать лишь одно… Твоя печать пробудилась?

Послышался какой-то шорох и шаги, после чего голоса стихли. «Ушли?» Выждав секунд двадцать, я, громко покашляв, стал подниматься по лестнице. Наверху уже никого не было, я не стал задаваться вопросом на тему, куда могла Мийя увести Кагари, а срезу же направился в свою комнату. Оказавшись внутри я проверил душевую, но не обнаружив там Мусуби, задумался. «Значит Кагари тоже секирей. Любопытно…»

Однако от мыслей меня быстро отвлёк зазвонивший телефон. Номер принадлежал стационарному телефону Подмосковья.

— Слушаю.

— Здравствуй Минато, Юра сказал, что ты хотел поговорить со мной.

— Добрый вечер Константин Эдуардович. Да, я хотел вас кое о чём попросить.

Утро началось, с весьма приятного пробуждения, вначале свежий ветерок, наполненный запахом свежескошенной травы, заставил мой разум вынырнуть из глубокого сна. На мгновение мне даже показалось что я в отпуске и снова в деревне… Но ощущение что на мне лежат, быстро привело в чувства, так же, как и почти бесшумные шаги. Открывать глаз я не стал, так-как и так знал кто решил навестить меня с утра пораньше, этот сладкий и пьянящий аромат вишни и шоколада…

Утренняя гостья обошла меня и компанию, судя по ощущениям, здесь были все мои секирей, за исключением, пожалуй, только Тсукиуми. Остановившись в изголовье футона, она замерла, а несколько мгновений спустя, я ощутил лёгкое прикосновение к щеке и её дыхание на моём лице. «Она что собирается поцеловать меня!?» Не знаю почему, но от этой мысли моё сердце забилось чаще и похоже это выдало меня. Утренняя гостья замерла, затаив дыхание, я же, наоборот, перестал таиться. Открыв веки, наткнулся на волшебной красоты, фиалковые глаза, в которых мелькнула паника.

— Доброе утро… — тихо сказал я первое, что пришло в голову.

— Доброе… — прошептала Казэхана, тоже, видимо, не зная, как себя повести в сложившейся ситуации.

Никто из нас не пошевелился и какое-то время мы просто смотрели друг на друга, не решаясь отвести взор или даже пошевелиться, словно застыв в чутком равновесии, которое могло нарушить любое неосторожное движение или даже вдох. Не знаю сколько времени мы так провели, вглядываясь друг в друга, но наше “равновесие” было нарушено, когда лежащая на мне Кусано вдруг заворочалась во сне.

Вздрогнув, Казэхана резко отстранилась от меня, исчезнув из моего поля зрения. Я же, аккуратно, придержав Ку поднялся и посмотрел на нежданную гостью.

— Ашикаби-кун, не уделишь мне немного времени, я бы хотела с тобой поговорить, — кокетливо убрав длинную прядь волос за ухо, улыбнулась мне ветреная красавица.

Кивнув, я осторожно сгрузил с себя беззаботно спящую Ку и аккуратно выбрался из объятий Мусуби и Матсу. Что любопытно, ложился спать я только с Мусуби, все остальные прокрались ко мне в комнату уже ночью. «Вод ведь неугомонные, куда только Мийя смотрит,» — улыбнулся я, рассматривая своих девчонок.

Натянув штаны и по-быстрому умывшись, я вышел в коридор и спустился на первый этаж. Казэхана уже ждала меня внизу, сидев на пороге двери в сад.

— Твой отец, расскажи мне о нём, — не поворачиваясь ко мне и без каких-либо прелюдий спросила она.

«Интересное начало…»

— А с какой целью ты интересуешься?

Казэхана повернулась и серьёзно посмотрела на меня, причём этот взгляд совершенно не вязался с её обычным весёлым и игривым поведением.

— Я не знаю своего отца, — облокотившись на стену и не смотря на собеседницу, я решил ответить на этот вопрос, — мать никогда не говорила о нём, даже когда её об этом спрашивали. Я даже не знаю жив ли он или нет.

Тут врать мне не пришлось, ибо мой предшественник, как и я, впрочем, никогда не видел своего отца и ничего не знал о нём, от слова вообще.

— Ясно… — тихо произнесла брюнетка и замолчала.

Какое-то время мы провели в тишине. «Похоже разговор придётся продолжать мне…»

— Казэхана, почему такая секирей как ты до сих пор не получила свои крылья?

— Такая? — она вопросительно взглянула на меня.

— Ты часто говоришь о любви и о том, что именно для этого были созданы секирей. Плюс, ты очень красива и мне сложно представить мужчину, который бы отказался стать твоим ашикаби.