Вертикальные зигзаги ландшафта истощали. Силы кончались вместе с дыханием. Огонь, что разгорался внутри, обжигал лёгкие и разум. Тяжёлый подъём и осторожный спуск, чтобы не переломать ноги. За очередным пригорком излучина дороги. Освещённой местности не миновать – так уж устроен лесной серпантин.

Нужно пересечь дорогу света и исчезнуть во тьме. Найти укрытие, чтобы переждать преследование и восстановить дыхание. Асфальт закончился в несколько касаний: бежать по ровной поверхности было легче. Перед тем как ворваться за занавес ночного леса, беглец услышал громогласный выстрел, оповестивший округу, что его заметили. Теперь только вперёд, без оглядки.

Не было листьев, чтобы зарыться с головой и больших камней, способных стать укрытием. Вниз-вверх, как на карусели, только не по кругу, а по прямой. Он надеялся, что не по кругу. Голые сосновые створы окружали решётками. Кеды – ужасная обувь для бега. Он чувствовал каждый камешек, каждую ветку, попадавшую под ноги.

В какой стороне город, в какой река, а в какой всё дальше лес – не известно. Без направления и идей, что делать потом. План один – убежать. Несколько светящихся пятен синхронно преследовали беглеца, напоминая НЛО. Свет периодически выхватывал спонтанные кадры происходящего. На восемнадцатом дыхании время замедлило ход. Даже мысли растянулись как пружина и так же медленно сжались в два слога «Бежать!».

Справа снова засияла дорога – светящаяся змея, охватившая своими кольцами всю округу. Как не сжимал её лес со всех сторон, она продолжала резать его витиеватыми краями пазла. Низкая ветка сосны дала колючую пощёчину, отнимая внимание у светлой полосы. В метре от лица разлетелся щепками участок ствола. Вторую пулю проглотила тьма, зияющая впереди.

Он понял, что проиграл. Уже дважды пугливо пригнулся, сбавив ход и сократив дистанцию до неминуемой гибели. Ухватившись за сук, ему удалось молниеносно свернуть за сосну, укрывшись от взглядов. Колени согнулись и нырнули в траву вслед за пальцами, жаждущими нащупать палку. Нашёлся увесистый камень.

Идея самообороны тут же показалась бредовой. У преследователей было нечто пострашнее пистолетов, что исключало сопротивление в ближнем бою.

По левую руку начинался широкий кустарник с высокими арками от корней до тонких веток. Беглец полез под природный шатёр, пробиваясь глубже в заросли. Обзор отсутствовал, вызывая медлительность, и на четвереньках далеко не уползёшь. Рука соскользнула в пустоту и утянула человека вниз с обрыва. Растительность обрушилась ударами со всех сторон.

Свет, направленный в лицо, ускорил пробуждение то ли от обморока, то ли от мыслей. Камень исчез, оброненный при падении. Глаза ослепли от света, и беглец начал движение наугад. Спустя секунды он понял, что не бежит – его тащат.

Серп асфальта в ржавом свете фонарей, как и прежде, оказался неподалёку. Беглец перестал вырываться, чтобы не провоцировать преследователей на выстрел. Его бросили посреди дороги у ног застывшего столбом человека. Подсвеченный сзади, тот словно бы не имел лица. Тёмные тени лежали на глазницах и сползали от скул к подбородку. Но теневая маска не помешала узнать этого человека. Теперь беглец понял, что никуда не убежит.

Мир перевернулся и небо сменилось потолком. Фонарь лежал в стороне, подсвечивая светлую ткань на манер абажура. Бедро и локоть болели от падения. Мэтис пугливо отполз к стене, не сразу сообразив, что в безопасности. Вокруг было сумрачно и тихо, только сердце бешено колотило в грудную клетку. Переведя дух, мальчишка взглянул на поцарапанную ладонь. Впопыхах он стал ощупывать пол в поисках предмета, повлёкшего видение. В коридоре послышались голоса.

Боясь быть обнаруженным, Мэтис влез под одно из старых полотен и затаился. Осторожность не оправдалась: в кладовку никто не вошёл, а голоса быстро удалились. Выждав несколько минут, юный детектив выглянул в коридор. Всё было как прежде, только сплошная металлическая дверь светила люминесцентной щелью. Любопытство взяло верх над осторожностью, и мальчишка заглянул внутрь.

Комната за дверью не напоминала бункер, но и на прежние кладовки не походила. Светлое помещение со слепящими белыми лампами, серебристой офисной мебелью с обилием стекла. Людей не было видно, видимо, они вышли, забыв затворить дверь. Окончательно осмелев, подросток просочился в «запретную» зону и крадучись направился к ближайшему столу. По левую руку блеснул склянками длинный стеллаж. Колбы и странные посудины цилиндрической формы были выстроены в ряд, в некоторых находилась прозрачная жидкость и какая-то непонятная дрянь, похожая на расплющенных пауков. На противоположной стене висел плакат, размером с подробную географическую карту, только вместо стран и континентов на ней были нарисованы какие-то лабиринты. Присмотревшись, Мэтис узнал полушария головного мозга, находящиеся в продольном и поперечном срезе.

На столе было пусто, в ящиках бумаги с какими-то цифрами и показателями. Среди них Мэтис отыскал бумажную папку с отвратительными фотографиями операций на мозг. Вернув папку на место, мальчишка осмотрелся. У дальней стены за ширмой оказалась дверь. Она тоже была из металла, только с ручкой, а края её были прорезинены для звукоизоляции. Неподалёку в стене две вмятины с расходящимися по штукатурке трещинами-паутинками. Неужели следы от пуль? Тинэйджер мотнул головой, прогоняя необоснованные предположения. Пока он не увидел ничего такого, что не вписывалось бы в убранство городского дурдома.

Он уже тянулся к ручке, чтобы войти в очередную таинственную комнату, как дверь полетела навстречу, отворяясь. Подаваясь назад, Мэтис влетел в ширму, опрокидывая её вместе с собой. Следом раздался стекольный звон, и какая-то жестянка звонко покатилась по плиточному полу.

В дверном проёме возвышался над упавшим мальчишкой доктор-араб, только уже без халата и улыбки. Глаза его смотрели строго, хотя брови сохраняли спокойствие.

– Фор, почему ты не захлопнул дверь? – обратился он к ассистенту, что наверняка топтался у него за спиной.

– Я… Я не подумал…

Голос помощника звучал таким испуганным, словно бы это его застали с поличным в секретной лаборатории.

Мэтис собрался вскочить, чтобы убежать прочь, но голос мужчины его опередил.

– Встань. И стой, где стоишь. А ты, Фор, пойди и закрой эту чёртову дверь.

Мальчишка только было решился осуществить свой прежний план, но прямой путь к выходу был преграждён грудой стекла, под которой растекалась огромная лужа.

– Встань, – снова произнёс араб, но уже более мягким, не таким командным тоном. – Что ты здесь делаешь?

– Уборную ищу, – на автомате соврал подросток, изображая честное лицо под маской смущения.

Широкая бровь мужчины скептически изогнулась.

– Давай я сокращу варианты ответов, чтобы не слушать, что ты заблудился. Итак, ты подслушивал или воровал?

– Что?! – возмутился Мэтис. – Ничего подобного!

– Фор, принеси портативный индикатор психического сопротивления.

Подручный суетливо исчез за дверью, из которой мужчины вышли.

– Итак, ещё раз, что ты здесь ищешь?

– Собираю материал для блога, – признался мальчишка, потирая дважды ушибленный за сегодня локоть.

– И много насобирал?

– Нисколько. Это типичный диспансер – ничего необычного.

– Тогда почему из твоих уст это звучит неубедительно?

– Потому что вы заперли меня здесь! Что вам от меня нужно?

Как раз в этот момент вернулся Фор и протянул начальнику какой-то предмет. Мэтис готов был поклясться, что это настоящий пистолет.

– Не то чтобы я не верю, – спокойно произнёс араб, – Но ты меня вынуждаешь, – с этими словами он приставил плоское дуло ко лбу пойманного мальчишки.

Колени дрогнули, сердце подпрыгнуло. Ужас выступил холодным потом, а глаза округлились и чуть не вылезли из глазниц. Умирать вот так внезапно совершенно не хотелось.

Пистолет чирикнул. Мужчина в дорогом костюме развернул устройство боком и стал всматриваться в плоскую грань ствола.