— Он тебе нравится? — невинно поинтересовался Бен. Он постучал по пластику, и меня перекосило, когда тарантул вскинулся, демонстрируя здоровенные зубы. — О-о-о, что за маленькая злючка!

Меня чуть не вывернуло наизнанку. Ненавижу его. Ненавижу!

Я выдавила из себя вымученную улыбку.

— Он… он замечательный! Я назову его Питер, — у меня вырвался неубедительный смех. — Как Спайдермена.

Бен продолжал улыбаться, глядя на меня. Он жестом приказал сесть, и я послушалась, на мне все еще была ночнушка со вчерашней ночи. Свесив ноги с кровати, я старалась ничем не выдать своего страха и отвращения к тарантулу. Бен погладил меня по волосам, и я скрестила лодыжки.

— Он на самом деле тебе нравится, Рей? — Бен неспешно потянулся к террариуму и открыл крышку.

Я не могла не смотреть туда, но Бен, мягко взяв меня за подбородок, повернул мое лицо к себе. Он торопливо расстегивал ремень, а мое сердце громко стучало.

— Д-да, — заикнулась я. — Да, папочка.

— Моя хорошая девочка проявляет инициативу, — он вытащил из штанов уже привставший член. — Проголодалась?

Краем глаза я заметила, как паук увернулся от руки Бена. Сначала замер в нерешительности, а потом осторожно коснулся передними лапками подушечек протянутых пальцев.

С головки члена свесилась капелька смазки.

Я не знала, что из этого тревожило меня больше.

В ушах звенело, но я кивнула.

— Да… да.

— Открой рот.

Я разомкнула дрожащие губы, и Бен без церемоний вставил член прямо мне в рот. Застонав, он сжал мой затылок, пока я послушно облизывала напряженный ствол, одновременно пытаясь уследить за пауком. Не приближайся ко мне… Не приближайся ко мне…

— Правильно, — прошептал он, — наслаждайся, — и сдавил мое горло. — Еще тебе придется кормить твоего нового друга. Он любит новорожденных мышей — еще розовых, с непрорезавшимися глазками. Ты сумеешь накормить его, как большая девочка?

Я закрыла глаза и кивнула. Господи, когда все это кончится, я точно блевану!

Свободной рукой Бен скользнул мне под рубашку и принялся мять грудь, пока по коже не потекло молоко. Украдкой я бросила взгляд на террариум — он был пуст! Значит, гребаный тарантул ползал где-то рядом! Я крепко зажмурилась и засосала член, удвоив усилия — лишь бы Бен кончил поскорее.

Его хватка стала крепче.

— Кажется, ты нервничаешь, малышка. Беспокоишься о своем новом приятеле? — Бен толкнулся глубже — я подавилась — а затем столь же резко вытащил член. Схватив меня за челюсть, он смотрел, как я кашляю, как кривится мое лицо. — Ключ к успеху в том, чтобы сохранять практически полную неподвижность.

У меня глаза чуть не вылезли из орбит, когда я уловила боковым зрением, как тарантул медленно тянется к моему бедру длинной мерзкой лапкой. Содрогнувшись, я вцепилась в ремень Бена, с трудом сдерживая рыдания.

Он провел кончиком члена по моим губам.

— Ш-ш-ш… Спокойно и размеренно… Не надо суетиться.

— Пожалуйста, — взмолилась я, слезы застилали мне глаза, — пожалуйста, хватит!..

Тарантул полз, недоверчиво проверяя мою кожу перед каждым перемещением. Он почти перебрался через мое бедро, когда я нервически вздрогнула. Тварь мгновенно попятилась обратно, и мне пришлось прикусить губы до крови, чтобы не завопить во все горло.

Темные глаза Бена внимательно следили за моим лицом, за тем, как я беспомощно всхлипывала. Он лениво погладил член, наблюдая, как меня отчаянно колбасит, а затем зарылся пальцами мне в волосы на затылке.

— Я уберу твоего питомца, — без особой охоты уступил он, — но ты будешь наказана за вранье о том, что он тебе понравился. Это же справедливо?

Я поспешно закивала. Он поднял брови и дернул плечом, словно мой выбор был неверным. Но все лучше, чем ползающий по мне гребаный тарантул! Да я готова нацепить тысячу подгузников и в них же безропотно позволить Бену отыметь меня, и он при этом не услышит ни звука! Лишь бы убрал с меня Питера!

Бен застегнул штаны и с совершеннейшей невозмутимостью снял с моей ноги паука. Тварь не особо возражала, перебравшись на его широкую ладонь, которую Бен держал неподвижно, пока не опустил насекомое в террариум. Тарантул слез с руки и шустро обосновался в центре террариума.

Я продолжала смотреть.

Бен присел рядом с кроватью и достал мешок с новорожденными мышатами. Они были абсолютно розовыми и слабо шевелились, спрессованные в кучу в пакете — еда для жуткой твари, притаившейся в нескольких футах от них. Я в ужасе прижала ладонь ко рту, когда Бен взял одного мышонка.

— Все должны есть, Рей, — укоризненно произнес Бен. — Природа страшна и жестока.

Он бросил бедняжку в террариум. Тарантул сразу это заметил. И молниеносно ринулся к мышонку. И сцапал его. Я отвернулась, хлюпнув носом.

— Разве нельзя их хотя бы оглушить? — севшим голосом спросила я. — Чтобы они не страдали?

— Да, но наш друг Питер — хищник, а это подразумевает, что ему надо охотиться, — Бен пошуршал мешком и закрыл террариум. — Кто я такой, чтобы лишать его этого из-за своей человеческой сентиментальности?

Тьфу. Я вздрогнула, непроизвольно представив, как меня поглощает гигантский тарантул. Нет, я бы точно предпочла, чтобы мне сначала свернули шею.

Бен включил телевизор и по неведомой причине на сей раз его выбор пал на «Приключения Дигимонов». Он разулся, глядя на экран, и забрался ко мне в постель. Я подвинулась, давая ему возможность лечь на подушки, и он положил руку мне на затылок, пока я со все той же покорностью расстегивала ему ремень.

Он прищурился, не сводя глаз с телевизора.

— Сегодня мне пришлось битых два часа уговаривать женщину сделать ее ребенку прививку, а не таскать его на шарлатанские ветряночные вечеринки.

Я нахмурилась. Он что… беседовал со мной? Что с ним случилось? Он вел себя не так, как обычно.

Занервничав, я снова занялась его штанами.

— О… Ветряночные вечеринки?

— М-м, — простонал Бен, когда я провела языком по стволу, — бесполезное новомодное дерьмо, которым нас пытаются загнать обратно в каменный век.

Он погладил меня по волосам и насадил глубже. Мой рот был слишком заполнен, возможности ответить не было, поэтому я сосредоточилась на том, чтобы заставить его кончить побыстрее. Он сделал движение бедрами, упираясь в мои губы, и с уголка моего рта потекли слюни. Глаза заслезились.

Соленый привкус буквально прилипал к языку. Я старалась не проявлять активности, чтобы Бен сам трахал мой рот, как — я уже знала — ему особенно нравилось. Но иногда он проникал слишком далеко, и я кашляла, хотя не жаловалась и не пыталась вырваться. Его хрипы наполняли тишину комнаты и странным образом заводили меня. Я невольно заерзала на постели.

Бен, кажется, не заметил перемены. Закрыв глаза, он слегка откинулся назад, член дернулся у меня во рту, но разрядка все не наступала. Незнакомое покалывание охватило мою спину, стало ощущаться между ног. Я шумно сглотнула и снова беспокойно зашевелилась, с ужасом осознавая, что происходящее по-настоящему возбуждает меня.

Надо мной раздался вздох.

— Я думал о тебе весь день, — простонал Бен. — Ты так классно сосешь, — он обхватил мою щеку и прижал к ней большой палец, прощупывая, как член двигается во рту. Его губы растянулись в улыбке. — Проголодалась?

У меня скрутило живот. Я не ела с того самого ужина, и мне было необходимо, чтобы он принес новый. Я кивнула и заработала еще усердней.

Бен тоже кивнул, прищурив темные глаза.

— Я вижу. Соскучилась по члену папочки. — Он убрал растрепанные волосы с моего лица. — Но, если ты хочешь кончить, тебе надо сесть ко мне на колени и немного попрыгать. Чего тебе хочется больше? Полного животика или кончить?

Я замялась в нерешительности. Он поднял брови и засмеялся над моей озадаченностью, словно находил ее забавной. Возбуждение внизу живота усугублялось с каждой секундой, и можно было не сомневаться, что он найдет способ не дать мне вздрочнуть самой.

Но в любом случае идея опять глотать его сперму не вызывала у меня восторга. Я отстранилась от члена и, вытерев залитые слюной и смазкой губы, забралась Бену на колени. Он одобрительно загудел — видимо, на этот раз я выбрала правильный вариант — и приспустил штаны до колен. Но я все равно чувствовала себя идиоткой.