— Ты останешься здесь, и на этом разговор окончен. Отдохни немного, а мне нужно кое-что сделать.

Ян выскочил из комнаты, и я знаю, что нагрубила ему, хотя он не сделал ничего плохого.

Войдя в комнату, я сразу направилась в ванную. В ней было полно средств и для мужчин, и для женщин. Наверное, это была одна из гостевых спален. Ян сказал, что его родственники иногда приезжают его навестить и остаются погостить. И так как у него

давно не было женщины, то я могу использовать эти вещи. На самом деле, всё это было ново для меня.

Разворачивая бинт, я бросила взгляд в зеркало. До сих пор старалась не смотреть на свою рану. Коснувшись больной руки, заметила, что она стала намного тоньше. Я потеряла часть мышц, потому что акульи зубы разорвали их. Врачи смогли восстановить большую часть, но пройдёт много времени, прежде чем я наберусь сил. Мне сказали, что быстрые действия Яна спасли мою руку. И это была ещё одна причина, по которой я должна перестать пытаться оттолкнуть его. Я обязана ему жизнью, но веду себя как дерьмовая, неблагодарная сука. Нужно вести себя по-другому, но я чувствую себя такой несчастной! Я в раю с мужчиной моей мечты, но между нами ничего нет. Я теперь не та сексуальная женщина, с которой он когда-то хотел переспать. Скоро мне придётся уехать и начать налаживать свою жизнь. Найти работу будет трудно, пока работоспособность руки не восстановилась. Возможно, найдётся исследовательская лаборатория, в которой я могла бы работать. Пока на постельном режиме, нужно это проверить.

Хотелось рвать на себе волосы. Кошмары возвращались каждую ночь, и я кричала. Как и в первый раз, Ян забирался в постель и, нежно обнимая, охранял мой сон. Я видела разочарование в его глазах прошлой ночью, но не смогла отослать. Так трудно оставить человека, которого люблю, но я должна сделать это. После первых двух дней, проведённых дома, Ян вернулся на работу, и мы не виделись до вечера. Он приносил ужин, и мы ели во внутреннем дворике. Потом я возвращалась в свою комнату и пользовалась компьютером. Всё стало настолько рутинным, что он уже забирался в постель прежде, чем мне приснился кошмар. Это происходило в последние две ночи, и кошмаров не было.

Ян стал моим миром, но не имел об этом ни малейшего понятия. Я отталкивала его при каждом разговоре, но это было лучше, чем чувствовать себя уничтоженной, когда он позволит мне уйти. Моя рука не стала уродливой, но и красивой она перестала быть. Моё отношение было не намного лучше.

Утром было назначено собеседование, на которое Джейми отвозила меня. Яну мы ничего не сказали. Это была работа в лаборатории в десяти минутах от гавани. Как только Ян ушёл на пирс и в лабораторию, я оделась. Джейми пришла в дом в десять, а мы вышли за дверь в десять пятнадцать.

— Спасибо, что подвозишь меня.

— Ты должна была рассказать об этом Яну. Я уверена, он был бы рад узнать, что ты готова работать, но, как и я, он подумает, что это слишком рано. Знаю, что вчера тебе сняли швы, а завтра начнётся терапия, но ты слишком торопишься.

— Это не его дело, что я делаю со своей жизнью. Ян был более чем добр ко мне, но я не могу остаться с ним навсегда.

Джейми посмотрела на меня, но ничего не сказала. Её телефон зазвонил, когда мы въехали на парковку лаборатории. Она открыла его и сказала:

— Это Девин. Пишет, что Янсен арестован, а Ян в бешенстве. — Она сделала паузу, как будто читала дальше.

— А дальше? — спросила я, с каждой секундой теряя терпение.

Лицо кузины окаменело, затем она тяжело вздохнула:

— Похоже, его обвиняют в халатности. Он знал, что тигровая акула поблизости.

Я ахнула и разрыдалась. Как бы ни старалась, я не могла взять себя в руки. Джейми выехала со стоянки и повернула обратно к дому Яна.

— У меня собеседование, — напомнила я, когда мы развернулись и проехали мимо ворот.

— И твоё лицо выглядит заплаканным. Они увидят, что ты не готова, и откажутся. Тебе нужно поговорить с кем-нибудь об этом.

Она подняла брови, покачала головой и обняла меня.

— Пойдём, принесём тебе выпить и посидим на заднем дворе. Я позвоню в лабораторию и скажу, что у тебя проблемы с травмой, и ты не сможешь прийти.

— Спасибо, Джейми.

Я крепко обняла сестру и вошла, открыв дом ключом, который дал мне Ян. Как только мы вышли на задний двор, я развалилась на удобном стуле. Как же я не хочу отталкивать Яна! И хочу, чтобы он видел во мне больше, чем кого-то, кто нуждается в его помощи. Джейми налила вина, и я выпила. Вероятно, не нужно было этого делать, но я перестала принимать обезболивающее, перешла на стандартный адвил, и решила, что один бокал вряд ли навредит.  

Две самые длинные недели в моей жизни.

С небольшой группой учёных в лаборатории я работал над данными, когда кто-то сказал:

— Мак, я не могу поверить, что ты нырял после того, как вышло предупреждение о тигровой акуле!

— Что ты имеешь в виду под «предупреждением»?

— Я видел, как твоя группа ныряльщиков сидела на лодке рядом с нашей. Наблюдатели заметили акулу в двух милях от тебя. Предупреждение прошло по всем радиоканалам, а потом вы всё равно нырнули.

— Кто-то скоро станет трупом.

— Янсен?

— Хотелось бы мне быть на лодке, когда ты ныряешь, но я отошёл перекусить. Чёрт, не знал, что было предупреждение.

— Вот сукин сын! Он говорил по рации, но мы не смогли ничего расслышать из-за шума, устроенного водолазами. Этот ублюдок не хотел отменять погружение.

— Вы не знаете, кто-нибудь сообщил о нападении с предупреждением?

— Это единожды проскользнуло в новостях. В Майами произошло четыре пожара, оповещение об этом заняло все новостные ленты.

— Хорошо, спасибо. Я собираюсь связаться с властями. Если бы я знал, что в воде тигровая акула, Миа бы не попала в воду. Мне плевать, как бы она разозлилась. Я мог бы легко вытащить её, зная, что уберегу от беды.

Я сделал несколько звонков, проинформировав береговую охрану и лицензионный совет. Если они ничего не сделают, я, блядь, обнародую это. Угроза должна была быть согласована водолазами. Нас не спросили, рискнём ли мы нырнуть. Янсен знал, что я, как и любой разумный человек, запретил бы погружение. Кстати, с момента нападения, от него ничего не было слышно.

Я возвращался из лаборатории, когда мне позвонили.

— Макдональд.

— Мистер Макдональд, это офис окружного прокурора. С вами был джентльмен, которого вы ударили?

— Чёрт возьми, он подал на меня в суд?

— Нет, вообще-то он хотел бы извиниться перед мисс Маршалл. Она подала заявление на Дэвида Янсена за халатность, и он был арестован. Мы знаем, что его лодка была проинформирована об акуле, и, согласно мистеру Дэниелсу, Янсен и его люди не сообщили вам об опасности. Это правда? Мы готовы предъявить ему обвинение.

— Да, я позвонил властям только сегодня, когда узнал, что оповещение было по всем частотам. Я видел, как он ответил на звонок, но шум скрыл разговор. И акула появилась так быстро, что у нас не было времени подготовиться.

— Да, так сказал мистер Дэниелс.

—Я знаю, что это не его вина, но если бы акула откусила хоть кусочек, девушки бы не стало. Это убило бы её. До сих пор мысли об этом происшествии бесят меня.

— Я с Вами согласен. Мистер Дэниелс чувствует себя ужасно из-за этого и жалеет о том, что девушка была укушена, а не он.

— Он бы умер. Я заставил акулу остановиться, рискуя сам быть укушенным. Это произошло до появления Янсена и его ещё одного члена команды, который помог нам доставить девушку в безопасное место.

— Да, значит, он был бы мёртв или, по крайней мере, потерял конечность. Тем не менее, это не отменяет вины Янсена. Он не признаёт, что поступил халатно, и нам нужно, чтобы мисс Маршалл дала показания. Мы уже отозвали у него лицензию на деятельность в США. Слишком много укусов за последние два года.