Он увидел, как в её глазах на мгновение появился испуг и сразу же исчез. В чём же дело, чёрт возьми?

— Гука не было, когда я пришла, — нервно посмеивалась Юна, комкая в руках подол платья. — Мне стало скучно, и я пошла прогуляться, — пожимая плечами, продолжала оправдываться.

— Да, точно, я выходил за покупками, — подтвердил тот, не понимая, что могло вызвать у друга раздражение.

— И как всегда забыл список покупок. — нежно улыбнулась Юна, стараясь не смотреть на своего парня.

Юнги был в недоумении. Он смотрел как весело общались Чон и Юна, и, похоже, они говорили правду. Но почему у него такое чувство, словно она скрывает от него что-то? Что-то очень важное.

До конца вечера Юна была не похожа сама на себя. Она много смеялась и просто искрилась энергией, когда обычно — молчалива и довольно замкнута в себе. И даже когда они с Юнги вернулись домой, девушка продолжала прыгать вокруг Юнги, как ребёнок.

— Юн, что с тобой? — обняла его сзади девушка и поцеловала в щёчку, утыкаясь в изгиб шеи носиком.

Она видела, что он был напряжён весь вечер и всячески пыталась его развеселить, даже не догадываясь, что это его только больше выводило из себя.

— Может, наконец ты расскажешь мне, где была сегодня? — вдруг спросил он немного резче, чем хотел.

Улыбка вмиг пропала с её лица. Юна вздохнула, взяла его за руки и повела к дивану, бережно усаживая:

— Да, теперь я могу рассказать, — с нежной улыбкой начала она, опускаясь рядом с ним. — Ты только не волнуйся.

— Знаешь, а вот после этих слов, сразу спокойней стало… — пробурчал Юнги недовольно, но она не могла злиться на него за это.

И не злилась.

— Я ездила за некоторыми вещами в дом Чимина, — собравшись с силами и опустив взгляд на собственные руки, выдохнула она.

И не успела она продолжить, как Юнги резко поднялся на ноги, зарываясь ладонями в волосы:

— Что? — раздражённо. — Ты с ума сошла?!

— Не волнуйся, мы просто поговорили… — попыталась оправдаться, когда он перебил, не дав договорить:

— Хах, как у тебя всё просто! — злился Юнги, бесцельно сжимая-разжимая кулаки. — А что, если бы…

Юна резко встала, подошла к нему и поцеловала в губы, позволяя его рукам безвольно опуститься вдоль туловища.

— Тебе нет о чём волноваться. — улыбнувшись, прошептала ему в губы. — Нам нужно было поговорить, чтобы наконец закончить всё.

Юнги некоторое время смотрел на Юна недоверчиво, но… эти глаза никогда не умели врать. Она начала рассказывать о том, что тревожило её, что острыми иголками впивалось в сердце, оставляя кровавые капли. Поделилась с ним своими страхами о том, что Чимин может сделать что-то нехорошее или захочет отомстить. Это действительно волновало её, заставляя сердце биться чаще обычного.

— Ты даже представить себе не можешь, как я устала жить в страхе, — прошептала Юна, отводя взгляд в сторону. — Он всю жизнь мне угрожал чем-то, но Юн… — горько усмехнулась она и подошла ближе. — Теперь всё кончено. Теперь и правда всё кончено, — нежно дотрагиваясь его рук, выдохнула. — Сегодня мы последний раз заговорим о нём, вот увидишь.

Юнги молча смотрел в её сияющие от счастья глаза, и тревога постепенно таяла внутри. Она была в порядке, и это главное. Он резко притянул её к себе и крепко-крепко обнял — так, словно боялся потерять. Или даже без «словно».

— Ты такая безрассудная, — ещё немного поворчал Юнги, целуя в каждую щеку поочередно. — Но я рад, что теперь тебе спокойно.

И он действительно рад.

Их теперь ничего не удерживает в прошлом, стальными цепями заставляя не двигаться и наблюдать. Теперь жизнь станет определённо лучше, потому что Юнги не позволит больше никому мешаться в их жизнь и мешать их счастью. Они довольно пережили горя, чтобы теперь, спустя столько боли и слёз, просто любить.

«Мне нравится Юнги. Очень-очень нравится! Когда я вырасту, то стану красоткой. И мы обязательно поженимся. И будем счастливы!»

========== Эпилог ==========

Счастье бывает разным.

Иногда оно похоже на любовь, иногда на спокойствие… Счастье — говорить «Я люблю тебя» и в ответ слышать «Я тебя тоже, но это пока секрет». И давиться улыбками напополам с поцелуями. Задыхаться от запаха чужих духов, словно от своих собственных. Любить каждую мелочь, каждую родинку на шее. Целовать каждый изгиб и понимать, что правильнее, чем сейчас, не бывает и быть не может. Счастье — всегда держаться рядом, но не удерживать. Не приковывать к себе, слишком сильно затягивая узлы. Не принуждать к себе, не приучать к себе. Позволять делать выбор самостоятельно и осознанно.

Потому что любить искренне и по-детски.

Наивно.

Робко.

Позволять глазам сиять от смеха, а вовсе не от слёз. И даже не от боли, разливающейся по телу внезапным приливом тепла.

— Чимин, о чём ты думаешь? — спрашивает Ёнджу, опуская голову ему на плечо, пока он шуршит, переворачивая страницу газеты.

Счастье — в холодных ладонях, запутавшихся в волосах стремительно быстро. В полуопущенных ресницах, из-под которых виднеется слезинка, сразу же стёртая со щеки внезапным порывом нежности.

Тревожить счастливых нельзя, просто нужно пройти мимо, оставляя их мир в покое. И позволяя ощущать замедление времени как можно ярче. Потому что счастливые часов не наблюдают, они молча погружаются друг в друга, словно на дно океана, где столько всего необычного, что дух захватывает с первых секунд, с первого учащения пульса.

— Юна выходит замуж, нужно послать ей подарок, — спокойно произносит Чимин, нервно посмеиваясь над статьей в газете, в которой так много всего, о чём он… мечтал?

Он бредил Юна, он любил её, он сходил с ума по её волосами и коже. По её отчаянном «Нет» и почти глухом «Не люблю». Но теперь готов отпустить. Наверное. Потому что понимает сейчас, целуя в макушку любимого человека — действительно любимого! — что до этого всё было чертовски неправильно, а он был чертовски неправ. Но с этим смириться оказалось труднее, чем он думал изначально. Даже вот уже спустя год он не смог вырвать её из своего сердца, потому что привык, что она там, внутри, по венам течёт вместо крови. От привычного отказаться трудно, но он старается.

Потому что счастливых нужно любить. И радоваться за них, потому что счастье… оно переходящее.

— Я люблю тебя, — звонкое в голове вместе с тёплыми губами на его пересохших и холодных.

Чимин тоже.

о т п у с т и л.