Произнеся последнюю фразу, дух Тирания растворился. Последняя фраза смертельным ядом заполнила сознание Артаса — неужели все страдания, все жертвы напрасны? Этого просто не могло быть!
Артас сделал несколько неуверенных шагов в сторону, к престолу Короля-лича. Раненую ногу паладин уже перестал чувствовать, так что ему пришлось подтаскивать ее при каждом шаге. Король Лордерона тяжело опустился на Ледяной Трон, скрестил пальцы рук и застыл. Тысячи мыслей роились в голове сына Теренаса и ни одну он не мог счесть правильной. Иллидан тем временем поднял корону Нер’Зула и подошел к Артасу, задумчиво потирая подбородок и разглядывая камень, влитый в корону.
— Я чувствую, что дух Короля-лича уцелел, хотя и сильно ослаб. Ты понимаешь, что это значит, юный король? — спросил паладина Иллидан, постукивая ногтями по блестящему металлу короны.
Артас медленно кивнул.
— Он сможет восстановить силы, стать сильнее и сокрушить нас в следующий раз, — тихо проговорил король Лордерона, в глазах его читалась беспокойство и недоверие. Но спустя секунду взгляд приобрел уверенность, казалось, что Артас внутренне принял какое-то решение. Подняв голову, паладин посмотрел туда, где должны были находится глаза Иллидана за повязкой и быстро сказал, — В твоих руках тяжелый рок… и это ношу я возьму на себя! Одень корону на мою голову, Иллидан!
Охотник на демоном приподнял одну бровь и отступил на шаг от трона:
— О чем ты? Это безумие! Никто не сможет совладать с силой Повелителя мертвых!
— Ты сам сказал, что он ослаб! — Горячо заговорил Артас, всеми силами старясь убедить своего союзника, — Это единственный выход! Если Азероту суждено освободится от власти Плети… я готов пойти на всё!
Перед взором Артаса пронеслись обрывочные картины: белые стены Лордерона, смерть отца, Джайна, совсем одна… она бы не поняла, она бы попыталась спасти его, узнай, что он намерен совершить. Но ради блага своего королевства, ради блага своих родных ему придется принести эту жертву!
— Тебя и всех тех храбрецов, что сражались за нас внизу, ждет иная судьба вдали этого места. Моя должна была окончится здесь — с этим клинком, — Артас устало махнул рукой в сторону обломков Ледяной Скорби, — я стану стражем проклятых, Иллидан. Возложи корону на мою голову.
Минуты охотник и паладин смотрели друг на друга, Артас ждал, а Иллидан боролся внутри со своими сомнениями. Наконец, Ярость Бури кивнул и приблизился к королю Лордерона.
— О тебе не забудут…
— Обо мне должны забыть! — крикнул Артас, закрыв глаза и до боли в суставе сжав подлокотник трона, — Если миру суждено освободится от власти Плети, никто не должен узнать, что сегодня произошло! Возьми мой меч и отнеси Мурадину — тот вернет его в Лордерон, я уверен. Это поможет убедить всех в столице.
Иллидан еще раз кивнул, соглашаясь с мыслями паладина. Затем охотник медленно возложил корону Нер’Зула на голову Артаса, которая полностью скрыла его лицо. Как только Иллидан отнял руки от короны Ледяной Трон задрожал, даже внизу у подножья должно были ощутить вибрацию, полуэльф был уверен в этом. Спустя секунды глаза Артаса открылись и теперь они мерцали яростным огнем.
— Объяви, что Повелитель нежити мертв, — сказал Иллидану Король-лич, его тело начал медленно сковывать лед, — а вместе с ним умер Артас Менетил.
Когда бывший паладин закончил говорить, все его тело оказалось погребено под толщей льда, в которую заволокло весь трон вместе с Артасом.
— А теперь уходи — и не возвращайся! Никогда… — прозвенели эхом последние слова над площадью Ледяной Короны.
Иллидан взял меч, что лежал рядом с телом Тирания, и взглянул на стража проклятых. Он понимал, что Артас был прав, они оба не знали иного способа, как одолеть нежить, а без короля весь мир оказался бы уничтожен.
- Прощай, юный король, - прошептал Иллидан, спускаясь по ледяной лестнице.
========== Глава 7 ==========
I
Звон колоколов раздался по всему Лордерону. Звенело так звонко, что, возможно, колокольни слышали на многие мили от городской черты, звук этот сообщал о том, что экспедиция короля окончилась победой. Люди в столице вышли на улицу к воротам, держа в руках корзинки с лепестками роз и бросая воинам, которые отправились в логово врага и победили. Многие заметили, что во главе процессии шел дворф, стараясь держать голову прямо, однако это у него трудно получалось. Рогатый шлем был сломан, один из рогов отломлен посредине, второй отсутствовал начисто, сам же его обладатель шел с припущенной головой, выражая тем самым глубокую скорбь. Остальные в процессии шли такие же подавленные, хоть их приезд и был встречен бурными аплодисментами. Лишь самые внимательные заметил, что король не идет впереди, не держит гордо голову и не встречает свой народ победной улыбкой. Одни надеялись, что Артас сейчас внутри этого войска, а скорбь лишь траур по погибшим товарищам. Другие догадывались, что король скорее всего не вернулся.
Дворф во главе с экспедиции двигался в сторону площади, а граждане, образовав коридор, шли за ними, замыкая в конце-концов круг и не позволяя солдатам выйти. Когда эта процессия ввалилась на площадь перед королевским дворцом, то их уже ждали. Джайна Менетил вопреки этикету не носила королевских мантий, а была в привычной для своей профессии одежде, рядом с королевой стоял Утер. Когда войско остановилась, то все воины медленно опустили головы, а дворф снял шлем и, выхватив из-под плаща длинный сверток, медленно двинулся к королеве.
Утер нахмурился. Он узнал Мурадина, они вместе когда-то давно обучали юного Артаса фехтование и основам рыцарского искусства, но паладин не понимал, почему дворф сейчас здесь, в Лордероне. Наконец, подойдя волшебнице и паладину, воин припал на одно колено перед королевой и протянул сверток Джайне. Той не нужно было долго гадать, что скрывает внутри бархатная ткань. Дрожащей рукой чародейка развернула материю. Её рука словно обожглась, и Джайна приложила её ко рту. Перед женой Артаса был «Испепелитель». Утер тут же поддержал королеву. Весь столпившийся на площади народ ахнул, кто-то закричал и громко заплакал. Джайна, хоть и держалась как могла, но внутри была готова расплакаться в любую секунду, она еще смутно понимала, что произошло, разум отказывался поверить в происходящее. Надежда, что сейчас из этой толпы выйдет её милый Артас, не оставляла Джайну.
— Мне жаль, миледи! — Произнес Мурадин, печально опустив голову, — Я не смог спасти его, он погиб в схватке с нежитью!
— Что ты такое говоришь, Мурадин?! — громко пробасил Утер, он тоже не верил в гибель своего короля и ученика, — Артас был великим воином, как…
— Король-лич убил его, — прошептал дворф, — прежде чем погибнуть самому.
Эта новость всколыхнула народ, но их короля, их защитника уже не вернешь. Все быстро приходили в себя и от этого становилось только хуже. Многие вновь не выдерживали, падали на колени, плакали. Дети с непониманием смотрели на рыдающих родителей, мужчины снимали шапки, дабы отдать дань своему королю, отдавшему свою жизнь за всех них.
— Он просил передать этот меч достойному, — тихо сказал Мурадин вновь протягивая «Испепелитель», — и ему было жаль, что он не смог принести вам счастья!
Все это дворф говорил хрипло и едва понимал свои слова, так как Артас ничего подобного не передавал. Однако, Мурадин слишком хорошо знал своего ученика и друга, и ему не хотелось бы, что бы все его друзья скорбели по нему.
Все теперь взглянули на королеву, которой после смерти мужа придется возглавить осиротевшее королевство. Все так же понимали, что они потеряли только короля, но Джайна, Джайна потеряла нечто большее - друга, мужа, любимого, отца её будущего ребенка. Тот, который всегда защищал её, теперь никогда не выставит свой меч, не скажет дерзкого слова в лицо врагу и никогда не будет спорить с ней.
Все это навалилась на плечи девушки, как огромная глыба льда и не собиралась таять. Дрожащими руками Джайна взяла «Испепелитель», ей показалось, что на нем до сих пор держится остаток тепла и силы её любимого короля. Королева развернулась и, стараясь прямо идти на ватных ногах, последовала в тронный зал, находившийся в глубине дворца.
