О последнем Артем подумал как только увидел развалины того самого терема. Он был построен из известняка, как пояснила эльфийка – белый камень добывали совсем недалеко отсюда и он даже иногда выступал в качестве товара. Вторым компонентом стали застывшие вулканические породы. Мальчик оказался прав – вулканическая активность в этом районе была весьма высокой, как и в случае со Змеиным озером, у моря были обнаружены многочисленные отложения окаменевшего вулканического пепла. Породы дробили и смешивая с полученной из известняка известью, получали цемент, сходный с тем, что когда-то использовали на Земле римляне. С его помощью мальчик планировал укрепить внутреннюю часть подземелья, надежно защитив его как от возможных обвалов, так и от будущих врагов.
Но не только большие стройки велись в приморском поселении. Вновь создавались бараки для рабов, прокладывались новые и приводились в порядок старые каналы, по которым отводились стоки и подавалась чистая вода. В будущем, Артем и их планировал укрепить бетоном, но пока рабочих рук для всего не хватало. Удивительно, но лишившись привычной кормовой базы, ленивые по своей природе монстры, стали работать лучше. Простая формула «кто не работает – тот не ест» работала сильнее чем угрозы, подавление и прямое насилие. Хотя Шаелос постоянно требовала вернуть ей кнут и клялась, что сможет заставить недоразвитых уродов трудится с большим усердием.
Гонор постепенно возвращался к бывшей игрушке Гурога вместе со здоровьем и красотой. Впрочем, судя по ссадинам, на колени ей приходилось становится с завидной регулярность. Но Артема подобное не особо интересовало, куда больше его привлекали магические познания бывшего регента. Они восхищали и разочаровывали одновременно.
- Да нет же, так неправильно, оскорбительно, дух Ши не примет подобной молитвы! – бормотала женщина, запустив руки в длинные темно синие волосы. – Ты произносишь заклинание без почтения, не вкладываешь в них чувства!
- Да класть мне на дух твой Ши! Магия это инструмент убивающий врагов! Не больше. Давай сейчас будем молиться мечам и копьям. – Мальчик посмотрел на растерянную эльфийку, молча кивающую головой, – пиздец, не говори, что вы и это делаете?
Как выяснилось общество темных эльфов, как впрочем и их светлых собратьев, отличаются предельно мистическим сознанием. Магия для них не формулы, пентаграммы и заклинания, а таинства и ритуалы. Там где Артем просто произносил слова и фокусировал энергию в кристалле, Шае требовалось сделать небольшой комплекс движений, что смотрелось столь же эффектным, сколь и непрактичным. С другой же стороны женщина являлась самым сильным живым колдуном из всех доселе встреченных Артемом. Например стандартное заклинание огненной стрелы она могла применить не менее ста раз, при том, что специализацией ее, как и у всех темных эльфиек не королевской крови, была магия ветра. По словам колдуньи, корабли ее народа напрямую зависят от способности призывать ветра и команда из десяти темных эльфов способна поддерживать невероятную скорость движения под парусом в течение любого времени путешествия. К сожалению с обещанной магией крови дела обстояли сложнее. Она сделала лишь первые шаги в направление опасного знания и пока овладела лишь способностью защиты собственного разума и подавлению чужого, заклинание позволяющее исцелять себя за счет чужой жизненной энергии находилось в процессе изучения.
Увы, для Артема подобные сведения были не полезнее искусства трясти жопой, в надежде получить необходимый магический эффект. Вообще с парализованной нижней половиной и «танцевальной» магии не стоит думать. Он бы и забыл, если б каждый вечер, после занятий с Шаелос они вместе с Этель не переводили бы сложный язык танцев в более простые человеческие формулы колдовства
- В целом в их шаманизме нет ничего плохого, – бормотала травница, вычерчивая очередную палочку на восковой табличке, – например, можно колдовать бесшумно, и сил как ни странно для этого уходит меньше. Хотя парализованному жирдяю вроде тебя об этом стоит забыть навсегда.
- Или развалине вроде тебя, – поддержал сообщницу подросток, – но у меня-то все еще впереди, может я еще похудею, вылечу ноги и вообще буду жить припеваючи, а тебя в будущем ждет только могила.
Старуха и мальчик хором рассмеялись. Совместное изучение новых формул сильно сблизило их, хотя и не сделало более терпеливыми по отношению друг к другу. Засиживаясь порой до поздней ночи, водя пальцами по символам в тусклом свете свечей они чувствовали как становятся чуточку мудрее, как приближается момент становления Артема в качестве полноценного могущественного мага.
Жизнь Вальда окончательно выбилась из колеи по прибытию на новое место. От работы у старосты буквально отваливались руки. Хоть хопгоблины и неплохо овладели искусством порки, но делали это излишне жестоко, без любви, без желания принести провинившемуся лентяю добро, и наставить его на путь истинный. А женщин, вместо порки они вообще предпочитали насиловать, при виде чего хотелось рвать на себе последние волосы. Этак можно на месяц рабочих рук лишиться! Поэтому от рассвета и до самого заката староста лично охаживал самые ленивые спины и следил за тем, чтобы работа выполнялась в срок, что бы поля пахались, заготавливалось сено, рыба сушилась, дома строились и ничего не было утаено от повелителя-Артема. С последним он общался все чаще, и глядя в карие глаза подростка, постепенно проникался к нему симпатией. Было в действиях его что-то от высшей справедливости, какая-то задумка, великий план, нечто не подлежащее оспариванию как явление природы, как закон. По словам мальчика монстры не способны создать культуру сами, у гоблинов нет женщин как таковых, орки не могут полноценно работать в поле. Долг людей – помогать своим недалеким братьям, которым в жизни повезло чуть меньше. «Делиться, так сказать» – улыбался мальчик, протягивая старосте большой кусок печеной свинины, блестящей от выступившего поверх хрустящей корочки жира. «Ведь у всех есть предназначение», -продолжал он довольно чавкая, – «Вот например в ваших городах люди обслуживают короля, у гоблинов есть свои цари, а большинство монстров никто никого не обслуживает. Разве это справедливо!?»
По мнению Вальда это не было справедливо. Повелитель давал своим ничтожным рабам еду и кров, он пощадил их, хотя легко мог казнить, но те вместо благодарности испытывали к несчастному, парализованному мальчику лишь ненависть. Однажды, проходя мимо дома, неподалеку от которого несколько заключенных месили цемент он услышал оскорбление в адрес повелителя. По его повелению гоблины-надсмотрщики мигом выдернули мятежника и потащили к позорному столбу. Негодяем в очередной раз оказался Рольд. То, что столько раз милованный мятежник продолжает поносить своего благодетеля взбесила старосту. А ведь когда-то они были соратниками, но теперь однорукий дурак окончательно сошел с ума, и вместо того, чтобы просить прощение, изрыгал бессвязную брань в его, Вальда, адрес, называя продажной шкурой, подстилкой монстров, и многими другими словами за которые тому следовало бы отрезать язык. К сожалению, Артем запретил увечить рабов без прямого приказа, поэтому кнут раз за разом опускался на спину неблагодарного ничтожества, пока окровавленный мужчина не повис на веревках бесчувственным куском мяса. Справедливость в очередной раз восторжествовала.
Протяжный, наполненный удовольствием стон сорвался с уст девушки, а ногти оставили на его груди росчерки глубоких царапин. Малендик принял бы данное действие за акт коварной агрессии, и навешал наглой девке оплеух если б его руки не были заняты парой упругих грудей прекрасно ложащихся в ладони. Из возраста фаната сисек парень вышел давно, однако, вынужден был признать — с ними лучше, чем без них. Тем более, эльфийка знала как подать имеющиеся у нее достоинства, при каждом удобном случае сжимая и тиская пышные полусферы в такт резким движениям бедер, . Благо, в отличие от большинства смазливых магичек похвастаться она могла не только красивым телом, но и умением им владеть. Ее движения были быстры, а стоило парню хоть на мгновение расслабиться, она тут же выкидывала какой нибудь фокус, и плавный нежный секс сменялся дикими прыжками на члене рыцаря, стоны – криками, а поцелуи укусами. Кровать плясала и скрипела. Гибкость, которую он столько раз видел в бою, и не разу в делах любовных восхищала. Чертовка умела одновременно сосать и трахаться, причем последнее делала под совершенно невообразимыми углами. Собственно, сверху он её посадил только после того как отодрал на вертикальном и королевском шпагате. Сейчас же Малендрик откровенно отлынивал, наслаждаясь представлением, даже задница Шаетес, на которую он бы с радостью набросил пару-тройку киллограм мяса, смотрелось весьма выгодно, и заслужила смачного шлепка, пока сама женщина продолжала ублажать его, поворачиваясь то так, то этак, позволяя оценить как внешнюю сторону процесса так и полный букет ощущений. Кончилось все глубоким минетом. Крайне неумелым, но очень ценным ввиду того, что его делали его пухлые губки знатной Ос-Ра.
