Юный царь вскочил на коня, и отнёс его конь в горы, к большой пещере. В той пещере сидела старуха, пряла пряжу. Была она матерью-настоятельницей монастыря. Сёстры-пряхи весь день проводили за работой, а спали на узких ложах, выдолбленных в скальной породе. Посреди пещеры горел огонь. Монахини по очереди дежурили возле огня, не давали ему погаснуть. Если же огонь всё-таки гас, то монахиню, которая его упустила, подвергали смертной казни.

Пал юный царь в ноги настоятельнице, взмолился:

– Научи, святая матушка, как избавиться от Семиглавого Змея!

Старуха подняла юношу с колен, обняла сердечно и сказала:

– Узнай, сын мой, что это я двадцать лет назад подослала к царице одну из сестёр-монахинь, чтобы съела царица волшебное яблоко. От этого и ты родился, и конь твой верный, без которого тебе Змея не одолеть. Вот что должен ты сделать. Набей походную суму хлопком-сырцом и возвращайся ко мне. Я укажу короткий путь на остров. Не ведают о том пути лютые звери – прислужники Семиглавого Змея. Приведёт тебя путь прямо во дворец, где почивает чудовище на ложе, обвешанном колокольчиками. А рядом с ложем висит меч, и только он один способен убить Змея. Любой другой меч сломается, срубив одну голову; сломается и этот, но сразу же вырастет новый клинок, и так, одну за другой, срубишь ты все семь змеиных голов. Чтобы не пробудился Змей раньше времени, набей колокольчики хлопком-сырцом. Затем надо схватить меч и ударить Змея по хвосту. А потом не зевай. Дашь Змею опомниться – проглотит он тебя. Так что сразу руби ему первую голову. За ней станут просыпаться остальные, каждая – в свою очередь. Не опускай меча, покуда все их не срубишь.

Матушка-настоятельница благословила юного царя и показала ему тайный путь. Пробрался юноша во дворец, набил колокольчики хлопком-сырцом, схватил меч, разбудил Семиглавого Змея и срубил одну за другой все его головы.

Едва прослышали лютые звери, что их владыка убит, – бросились к дворцу, чтобы растерзать юношу. Да только он уже давно ускакал на своём верном коне. Не догнали их звери, вернулись на остров, а юный царь – победитель Семиглавого Змея – благополучно добрался до своего царства, над которым больше не висела страшная угроза[15].

Было у родителей три пригожих сына, только из-за бедности не могли родители и себя толком прокормить, не говоря уж о детях. Вот и решили юноши идти из родного дома, счастья на свете искать. На дорогу испекла им матушка хлеб – каждому по караваю, и с благословением и со слезами отпустила своих детей.

Младший брат, по имени Фе́рко, отличался удивительной красотой. Сам высокий, гибкий, глаза синие, волосы золотистые, кожа белая, румянец алый – точь-в-точь розы, если их в молоко погрузить. Старшие братья, глядя на Ферко, завистью исходили. Казалось им, что красота обеспечит младшенькому и богатство, и славу.

Однажды, в жаркий полдень, сидели трое братьев под деревом. Устали они, потому что с самого утра шли без отдыха. Ферко заснул, а старшие братья глядят на него, завидуют.

Вот самый старший и говорит среднему:

– А не убавить ли красоты нашему Ферко? Люди, как видят его, просто млеют, а нас с тобой будто и нет. Всё Ферко достаётся – добрые слова да угощения. Извести бы его – тогда и мы с тобой могли бы на удачу рассчитывать.

– Ты прав, – отвечает средний брат. – Давай-ка съедим его каравай, а сами хлебом с ним не поделимся, пока не согласится он, чтоб мы ему глаза выкололи да ноги переломали.

Очень понравилось старшему брату такое предложение. Тайком запустили они руки в котомку Ферко, достали каравай и съели до крошки. Юноша крепко спал, ничего не почуял.

Проснулся он очень голодным и полез в котомку, а братья стали кричать:

– Ты во сне весь свой хлеб съел, обжора! Не рассчитывай, что мы с тобой поделимся!

Очень озадачили Ферко такие слова. Да неужто мог он во сне целый каравай съесть? Ничего не ответил юноша, только крепче кушак затянул. За весь день и за всю ночь не съел ни крошки, а к утру так его голод замучил, что слёзы на глаза навернулись. Стал Ферко умолять братьев, чтобы поделились с ним хлебушком. Жестокие братья только смеялись, а когда им надоели мольбы Ферко, старший брат сказал:

– Так и быть, поделимся с тобой, если позволишь глаз себе выколоть и ногу сломать.

От такого предложения Ферко разрыдался. Терпел он голод до самого полудня, а потом не выдержал – разрешил выколоть себе левый глаз и сломать левую ногу. Когда это ужасное дело было сделано, потянулся Ферко за обещанным хлебом, но братья дали ему крохотный кусочек. Голодный юноша мигом проглотил его и стал просить ещё.

Но чем больше Ферко просил, чем чаще повторял, что с голоду умирает, тем громче смеялись братья и тем пуще бранили его за жадность и прожорливость. Целый день страдал Ферко, но крепился, а к вечеру голод так его замучил, что дал он и правый глаз себе выколоть и правую ногу сломать. За это получил юноша кусочек хлеба.

А братья, которые своего добились, бросили стонущего Ферко посреди дороги, ушли без него счастья искать.

Бедняга доел хлеб и горько расплакался. Никто его не слышал, никто не шёл на помощь. Настала ночь, но не мог слепой юноша сомкнуть глаза, ибо не было у него глаз. Полз он, подобно червю, сам не ведая куда. А потом солнце взошло, и к полудню таким нестерпимым сделался жар, что Ферко решил найти какую-нибудь тень, чтобы остудила она невыносимую боль в переломанных ногах. Заполз он на холм и лёг в густую траву. Казалось Ферко, что руки его нащупали древесный ствол, что тень от этого дерева падает. Но не дерево то было, а виселица, и сидели на ней два ворона.

Говорит один ворон другому:

– Что за унылая местность! Неужто нет здесь ничего примечательного?

– Как не быть – есть, – отвечает второй ворон. – Здесь такие чудеса творятся, каких ещё поискать. Например, под холмом плещется озеро, и всякий, кто в нём искупается, – будь он хоть увечный, хоть умирающий – мигом выздоровеет. А вот на этом самом холме такая роса выпадает по вечерам, что от неё любые глаза становятся зорче орлиных, будь они даже от рождения слепы.

– Хвала Небесам, мои глаза и без того зорки, не надо их смачивать чудесной росой, – сказал первый ворон. – А вот крыло у меня слабое, ноет с тех самых пор, как попала в него стрела. Полетим, брат, к чудесному озеру, может, и исцелится моё крыло.

Вороны улетели, а Ферко, который всё отлично слышал, остался ждать, когда же спустится вечер и выпадет драгоценная роса.

Наконец стали сгущаться сумерки, солнце закатилось за горы. Разлилась в воздухе благословенная прохлада, а травы покрылись росинками. Ферко опустил лицо в траву, глазницы его увлажнились росой, и он прозрел. Теперь видел юноша лучше прежнего. Как раз сияла в небе полная луна; в её свете разглядел Ферко большое озеро, что плескалось под холмом.

Долго полз Ферко, волочил перебитые ноги. Вот добрался он до берега, опустил ноги в воду. И сразу же срослись кости, и стали ноги резвее прежнего. Ферко поблагодарил судьбу, что привела его на волшебный холм и позволила понять речи воронов. Потом набрал он полную фляжку целебной воды и продолжил путешествие. Весело и легко было у него на душе.

Недалеко ушёл Ферко от холма, когда повстречался ему волк. Хромал бедняга, на трёх лапах ковылял, а четвёртая была перебита. Увидев юношу, завыл волк тоскливо и жалобно.

– Не печалься, друг волк, – сказал Ферко. – Сейчас я тебя вылечу.

С этими словами он брызнул целебной водой на волчью лапу. Не прошло и мгновения, как волк запрыгал вокруг юноши на всех четырёх лапах. Долго благодарил волк, обещал службу сослужить.

Расставшись с волком, Ферко продолжил путь. Скоро вышел он на вспаханное поле и заметил маленькую мышку, что ползла в борозде. Угодила мышка лапками в мышеловку.