Но прислугу я себе в комнату не беру, Фрося сама убирается, это я ее как бы на место ставлю, а то возомнит себе, как в сказке про золотую рыбку. И Ратмирой она не командует, я же на этот счет дал четкие указания.

А какую гречанку я в Чембало нашел! Фигура, лицо — фотомодель! На какую-то голливудскую звезду похожа, не помню, я их фамилии плохо запоминаю. Она из бедной рыбацкой семьи — я для Гликерии снял домик, взял на работу в лавку, посещаю периодически. У богатого барона в средневековье есть очень приятные бонусы.

Фрося когда узнала, два дня ходила в стрессе, но ничего мне не сказала. Но потом осознала свой реальный статус, и то что статус особо и не поменялся, и стала как раньше. Только ночью страсти прибавилось.

Ну и командовать другими стала больше, свой социальный статус подтверждает. Стала фактическим директором швейного цеха. Швейный цех построили — тоже дощатый сарай, только окна большие — для света, и пол из строганных досок. На полу паруса строят, а гимнастерки шьют на столиках у окон.

Вот с сапогами Айваз точно не успеет, за рекрутами скоро отправляться. Пригрозил ему штрафными санкциями за срыв «гособоронзаказа», привел его к мысли о подмастерье, нечего жадничать, всех денег не заработаешь. Так к нему еще никто из пацанов работать идти не хочет, все русские пацаны или в солдаты хотят, или на станках работать. Но из новеньких один согласился.

* * *

Пришел отряд из Казантипа, привезли около восьмисот килограмм серы, говорят что на поверхности серы почти не осталось, надо копать. А копать невозможно, это полужидкий ил, яма тут же заплывает. Надо будет что-то придумать. А еще я узнал что у меня уже восемь шхун, причем шестая, седьмая и восьмая стоят без экипажа, поскольку я приказа не давал, да и людей столько нет. У меня на капитанов учатся пятнадцать мужиков, уже вроде чему-то научились. Распределил их по два на корабль — капитан и старпом, еще восьмерых солдат перевел, которых давно планировал в матросы. Только они уже не матросы, владеют, в разной степени, всеми видами огнестрела. Прямо командиры БЧ-2 получаются. Получается по три-четыре человека на корабль, у меня еще трое Фотисов капитаны. А нужно хотя бы пять, и это только одна вахта — добрал греков матросами. Вот только нельзя вооружения испытывать на тех кораблях, где нанятые греки. Тогда получаются «скользящие» экипажи — ничего, время есть, пусть со всеми срабатываются. Пока новые шхуны недалеко от берега ходят, экипажи учаться.

Письмо от Еремея пришло — «приехали люди, приезжай, забирай. И еще надо шесть штук желтой ткани». Вот хорошее известие! Сказал строить еще один типовой жилой дом на шесть комнат, взял ткань и отправился в Каффу. Приехал, и вправду переселенцы — пять семей, нормальные такие семьи, серьезные мужики, не нищие. Но только пятая семья — это Гусевы — жена и дети Еремея! Вот так сюрприз! А какой сюрприз Еремею! Надо же, за тысячу верст к отцу приехали. Еремей ходит счастливый, планы строит. Я его понимаю и завидую — семья снова вместе. Детей трое — сыновья четырнадцати и восьми лет, дочке десять. Еремей подловил меня наедине, и говорит:

— Ты эта, ты пристрой кухарку-то у себя где-нибудь, но так чтобы не обижали. Боюсь жонка учует, не хочу я такого.

— Я ее в таверне работать поставлю, там тоже гречанка у меня хозяйничает, хорошо ей там будет.

— Ну давай так, раз там хорошо. Эх… — загрустил немного купец, но как бы опомнился и перешёл на другую тему:

— Ты же ткани привез? А то тут приходил османский купец, купил сразу две штуки нашей ткани! А денег у него! Отдельный человек у него суму носит с серебром, и шестеро охраны!

— А он уехал уже?

— Нет наверное, вчера его еще видели. Да он в том дорогом постоялом дворе живет, на центральной улице. Я могу мальчишку послать, узнать.

— Давай. Моя шкатулка с перстнем у тебя в сундуке так и лежит?

— Лежит! Куда денется, мое слово крепче замков.

Пригласили мы того османского купца, навели порядок в комнате за торговым залом, украсили ее в турецком стиле. Целая процессия пришла — восемь человек, четверых охранников оставил снаружи. Показал я ему перстень с рубином в шкатулке, и на смеси латыни и турецкого выдал легенду про уникальный индийский рубин, про редчайшую огранку. Начал с полутора тысяч лир. Сторговались на тысячу сто пятьдесят лир — почти пятнадцать килограмм серебра! Еще ждали, пока его помощник с тремя охранниками сбегает на галеру за серебром. Около половины вышло лирами — остальное взяли другими монетами, в основном пражскими грошами, без проверки пробы, риск есть, но не большой.

Еремей немного в трансе от произошедшего — столько серебра за одну сделку! Хотя в этом году он больше наторговал, но чтобы так, за один день. Кстати, надо дома пересчитать серебро в сундуке, за последние несколько месяцев поступления резко увеличились — с наступлением тепла спрос на гвозди превысил прошлогодний, а доход от пикриновой ткани превышает доход от гвоздей. Так что содержать я теперь могу гораздо большую армию чем сейчас, надо наращивать, вот только успею я их ассимилировать и обучить? С этими за полгода получилось, метод кнута и пряника действует стабильно. Причем пряники буквально, наряду с лирами. Вот настоящий кнут не применяли, а стеками много кому досталось. Некоторые еще и в карцере посидели — в той клети-тюрьме, где лежал раненый вор. А какие они легенды насочиняли про пятно крови на деревянном полу! Мне самому страшно.

А до войны более полугода, успею, вот только надо чтобы новичков было не более чем «ветеранов». Чтобы в отделении было только трое новичков, получается — 72, ну с запасом 80, остальные в матросы пойдут. Хотя у меня уже есть шестнадцать новичков — русских и литвинов из полона, тренируются. А ведь еще связисты нужны, артиллеристы, минометчики. Простой структуры не получается. Ладно, надо еще плюс семьдесят. Вот это реальная схема, и по деньгам потяну. Ведь еще денег надо будет на форму и сапоги. Хорошо что кожи у нас полно, и овечей и конской, а вот ткань покупать придется. Вот, надо в Каффе купить, здесь дешевле. Меди еще купил, погрузил переселенцев — девятнадцать человек и пошел домой.

В Чернореченске сразу заложил строительство еще трех казарм и расширение солдатской столовой. Пересчитал деньги в казне, с учетом привезенных четыре тысячи восемьсот лир с мелочью. Да я миллионщик! Все это серебро чуть меньше меня весит! Хотя для войны много денег не бывает. Цитату про войну и деньги все знают.

Обсудил с командирами взводов кого можно повышать до командиров отделений, сделали список с запасом, будем конкурс проводить. В поход за рекрутами пошел Аким на трех шхунах. Послал еще шестерых связистов с фонарями и зеркалами, пусть отрабатывают связь между кораблями в пути.

А тут на огороде помидоры начали созревать, огурцы то мы уже давно хрумкаем, а вот помидоры я уже третий год жду. В прошлом году терпел, все на семена пустил, мало было кустов, зато теперь у нас целая плантация. Кукуруза и подсолнечник стеной стоит, мужики смотрят, удивляются — что за овощ за лето выше человека вырастет. А вот сахарной свекле не удивляются — считают чудной репой. Ну это они ее еще не пробовали. Хотя может она на вкус и не очень, а как из нее сахар делать, я что-то не очень представляю.

Отобрал кусты с самыми крупными помидорами, отметил, оставил дозревать на семена. А остальные собираем потихоньку. Как бы моим так преподнести, чтобы не вызвало отторжения? Все таки вкус очень отличается от других овощей, это мы привыкли — а ведь это вид паслена, как и картофель. Ну картофель хоть немного на репу похож, а помидор для средневековья очень необычен.

Решил сделать летний салат — огурцов полно, репчатый лук известен со времен Древнего Рима, и шикарное оливковое масло к томатам — вот и весь салат. Кстати, с точки зрения гурмана, у этого салата довольно небольшое «окно готовности», его надо есть не раньше десяти-пятнадцати минут после приготовления, и не позже сорока минут. И макать в него пшеничным хлебом — тогда его вкус идеален, напоминает правильный гаспачо.