Спаял приемник прямого преобразования на трех транзисторах, разобрался с его настройкой. Стали испытывать на дальность — так вот, при правильной настройке этот приемник показал чувствительность немного выше, чем мой «заводской» приемник. Скорее всего потому, что тот приемник широкодиапазонный, а в самодельном все колебательные контура настроены на одну частоту — высокая избирательность и высокая чувствительность.

Вот только когда на шхуне прошли дальше середины Черного моря, прием ухудшился, а затем совсем пропал в обоих приемниках. Вблизи западного побережья совсем не ловится. А я хотел связь через все море. Так, а ведь на корабле антенна «неправильная» меньше расчетной. Надо сделать нормальную, попробовать. Пришли в Килию, на одной из башен развернули полноразмерную антенну. Дождались сеанса, подключили приемник — есть сигнал! Все, хоть наземные радиостанции все море перекрывают, будут ретрансляторами для кораблей.

* * *

Сделали предсерийный образец радиостанции — фанерный ящик, там высоковольтный трансформатор и сам передатчик Поулсена — разрядник, игнитрон, катушки магнитного поля, система охлаждения электродов, капельница подачи спирта в зазор. Сверху две бронзовых емкости — одна для спирта, другая для охлаждающей воды, снизу патрубок — вода вытекает, надо ведро подставлять.

Сбоку телеграфный ключ и переключатель прием-передача. Еще на корпус крепится коробочка с приемником — питание и сигнал с антенны он получает от передатчика. Сам передатчик получает два питания — переменное пятьдесят вольт от сварочного генератора, и вспомогательное постоянное двенадцать вольт, так что для работы нужны оба генератора. В режиме приема может работать от аккумулятора.

Поставили радиостанцию на «Спартака», и отправил шестерых лучших радистов в учебное плавание. Впервые была установлена двусторонняя радиосвязь на расстоянии в несколько сотен километров. Недельный поход позволил обнаружить отличное свойство этого радиодиапазона — ночью связь была устойчива в любой точке Черного моря даже с уменьшенной антенной. Научились согласовывать укороченную антенну удлиняющей катушкой. Только нужно выдержать направление антенны на другую радиостанцию.

По результатам испытание радиостанцию доработали. Пришлось еще добавлять простейший детекторный приемник — колебательный контур, конденсаторы, диод и наушник. Без питания и усиления, и даже без всякой антенны он принимал мощный сигнал соседнего передатчика. Это нужно для контроля генерации в передатчике, она иногда пропадает, если нарушаются режимы работы. Для работы передатчика нужны два радиста, один работает на ключе, другой обеспечивает режимы передатчика. Ну еще добавили светодиод подсветки рабочего места радиста. Заложили серию в десять радиостанций.

И к ним еще надо по два генератора — сварочный и постоянного тока. Наш типовой сварочный генератор слишком мощный для радиостанции, сделали модель поменьше, но сварочные функции сохранили. На больших оборотах «тянет» электрод-тройку. Так что цех намотчиков трудится вовсю, надо ещё меди купить. А к генераторам нужны паровые машины, локомобили. Уфф. Ну хоть не ко всем, на пароходах и в Адлере источники энергии уже есть.

* * *

По итогам испытаний винтовки были только замечания по качеству изготовления, все-таки конструкция отработанная годами, в моей реальности. Только увеличили длину ствола до шестисот миллиметров, это не сколько для увеличения скорости пули, сколько для стабильности этой скорости. Скорость горения пороха у нас не очень стабильная, получается то быстрее, то медленнее. Если небольшое увеличение скорости горения пороха вызывало только увеличение давления в гильзе, то уменьшение приводило к тому, что часть пороха догорала за пределами ствола, что вызывало заметное падение начальной скорости пули, снижалась точность.

Но было еще предложение, которое заставило задуматься. Егеря сказали, что солдату с винтовкой нужен еще и револьвер, в ближнем бою винтовка слишком «медленная».

Они правы, карабин в ближнем бою «перестреляет» кого угодно, только лучники имеют шанс противостоять, а винтовка — увы. Но выпускать сотнями револьверы для солдат — слишком большая нагрузка для промышленности, трудоемкость изготовления весьма высокая.

С отделением егерей стали моделировать ситуации, опасные для стрелков с винтовками. Солдаты быстро сделали вывод — «Ну или еще по копью каждому». Вот оно! Штык! Пытался объяснить на пальцах, но взял кинжал и примотал веревкой к стволу. Егеря винтовку со «штыком» покрутили, и подтвердили — отбиться от татарина с саблей можно, надо только тренироваться. Предложил им выбрать тип штыка — игольчатый или клинковый, даже нарисовал и описал оба. Вот тут они зависли — клинковый привычнее и универсальнее, но игольчатым можно пробить кожаный доспех, или даже кольчугу. Заказали на завод по две штуки каждого варианта, будут испытывать.

Я же задумался над другой проблемой — у нас на винтовках стволы вывешены, нагрузку от штыка, в штыковом бою, они не перенесут. А штык явно нужен. Решили делать два варианта — снайперские с вывешенным стволом и без штыка, и стрелковые с ложевыми кольцами. Первый вариант стал походить на Ремингтон 700, а второй на Маузер 98к. Только магазины отъемные, на десять патронов. Торчат немного из ложа, но сильно увеличивают практическую скорострельность.

Заказал двадцать стрелковых винтовок, делают их довольно медленно, не то, что карабины. Тут не только длинный ствол, но и ковано-фрезерованная коробка, длинное ложе. Пришлось столяру добавить ученика, работа ручная.

* * *

Вернулся к вопросу пулеметов. Механизм запирания затвора АКМ я хорошо помню, но вот изобразить понятно на чертеже — даже для меня невыполнимо, хотя я и поднаторел в эскизах за последние годы. Стал вырезать из дерева, потом в ход пошла глина, и на каком-то этапе Прохор понял принцип работы. Уже вместе с ним сделали модель для литья и Аргирос нам отлил бронзовые затвор и затворную раму.

Вот только запирание поворотом затвора на боевые выступы — это основная функция, но кроме нее есть и другие. Где-то тут должен проходить выбрасыватель, нижняя часть рамы должна взводить УСМ. Да и затвор должен извлекаться из затворной рамы, а у меня так не получается — или затвор не извлекается, или копирный паз не работает. Что-то я самонадеянно взялся за Калашников. Точных чертежей не взял, только схему. Считал, что его конструкцию знаю лучше, чем конструкцию винтовки — но винтовка получилась, а затвор автомата — нет. Да и фрезеровщики с опаской поглядывают на деталь. Уже сейчас форма затворной рамы уж больно заковыриста, а я еще не весь функционал обеспечил. Надо что-то попроще. А то еще к пулемету водяное охлаждение приделывать. И как газоотвод там внутри работать будет? Все плохо.

Может ну его, этот пулемет, картечь неплохо по коннице работает, да и шрапнель начинает получаться. А шрапнелью можно работать километра на полтора-два, если сделаем хорошую шрапнель и артиллеристов научим. Вот только что пушка не очень мобильна, на полевом лафете весит около трехсот килограммов. Не тяжело, но далеко не пулемет. И это у меня пушка еще очень легкая, нет системы отката, только дульный тормоз.

Но эта мобильность очень важна для меня — моделируя возможные боевые действия, понял, что очень часто придется высаживать войска на берег. Не «D-day» устраивать, но достаточно оперативно высаживать. И одно дело с пулеметом, пусть даже с тридцатикилограммовым, другое дело — с пушкой, под триста килограмм весом.

Минометы? Они полегче, но против плотного строя и конницы шрапнель гораздо эффективнее мин. Пробовали делать воздушный подрыв мины над предполагаемым врагом, но в конце баллистической траектории полета мины она уже набирает приличную скорость, и погрешность срабатывания дистанционной трубки приводит к тому, что мина взрывается то на земле, то в сотне метров над землей.