— Четыреста тысяч, — сказал Брэдли.

Руперт явно заколебался.

Сидни с трудом сдерживалась, чтобы не схватить его за руку. Может, стоит повысить цену? На это уйдут все ее сбережения…

— Простите, — снова произнес Руперт, делая еще один шаг к выходу.

Сидни вскочила. Она не могла позволить Руперту уйти без договоренности. Брэдли не сдастся. В течение ближайшего часа он созвонится с Осло и потом увеличит первоначальную ставку. Ему удастся переубедить Руперта, и бабушка никогда не увидит свою брошь.

— Руперт, — произнесла Сидни, стараясь не выдать своего волнения. — Брошь — семейное наследство.

Мужчина покачал головой.

— И почему это должно меня волновать?

Может, сказать ему правду? Пусть знает, что его мать была шантажисткой!

Лучше нарушить свое обещание, чем окончательно потерять брошь. Разве не так?

Ей нужно время на раздумья. Где-нибудь подальше от жары и шума кофеварки.

Руперт направился к двери.

— Подождите! — хрипло крикнула Сидни.

Он повернулся и весело махнул ей рукой.

— Извините, но ничего не получится. Брошь нужна мне для Милана.

— Я могу подменить ее, — выпалила она. Он остановился, держась за ручку двери. Сидни быстро подошла к нему.

— У меня есть копия.

Между бровями Руперта появилась складка.

— И очень хорошая, — уверила она его. — Безупречные бриллианты, пятикаратные рубины. У вас будут наличные и брошь.

— Полмиллиона, — медленно проговорил несдававшийся Брэдли.

— Мне нужно взглянуть на нее, — сказал Руперт Сидни.

— В полдень она будет здесь.

Брэдли недовольно замахал руками:

— Да за полмиллиона вы можете сделать несколько копий, и у вас еще останется.

Руперт выгнул брови дугой.

— За неделю?

На скуле Брэдли пульсировала жилка, а глаза хищно сузились.

Руперт предупреждающе погрозил пальцем перед лицом Сидни.

— Договорились. Я взгляну на вашу копию, но она должна быть совершенной.

— Она совершенна, — отозвалась Сидни, думая о том, что он врядли обратит внимание на ограненные бриллианты.

Руперт колебался минуту. Потом кивнул.

— Встретимся здесь же. В два часа пополудни. Сейчас у меня совещание.

Как только он ушел, Сидни схватила мобильный телефон. Брэдли достал свой из кармана и выскочил из кафе. Наверняка звонит в Осло. И к двум часам вернется с новым заманчивым предложением.

Ничего, мы еще поборемся! — думала Сидни, набирая номер бабушки.

К двум часам Коул пришел к выводу, что его обманули. Сидни не возвращалась. Очевидно, она решила, что он ей больше не нужен. И снова всякие черные мысли полезли ему в голову. Похоже, он все-таки ошибался в этой женщине! Вполне возможно, она уже достала брошь и сейчас занята ее продажей на черном рынке. Где доказательства, что она действительно работает в музее Метрополитен?

Ложь порождает ложь.

Коул встал с дивана, пересек комнату и нашел адрес в мусорной корзине. 2713, Харпер Вью Роуд. И ни одно объяснение в мире ее уже не спасет.

Один из служащих Джозефа Нили доставил копию броши в аэропорт Майами. Сидни встретила его там и быстро вернулась в кафе. До встречи оставалось пять минут. Но к ее удивлению, Руперт был уже там. Он открыл бархатный футляр и начал исследовать брошь. Брэдли сидел рядом, барабаня кончиками пальцев по столу. На его лице уже не осталось и следа от его прежней самоуверенности.

— Пятьсот пятьдесят тысяч, — рискнул он, и она поняла, что это уже близко к пределу его возможностей.

Пусть потешит свою гордость! Сидни взглянула в глаза Брэдли.

— Четыреста тысяч и копия броши. Руперт перестал рассматривать брошь:

— Прекратите вы оба!

На щеке Брэдли задергалась жилка.

После пятнадцатиминутной пытки Руперт положил лупу в карман пиджака. Он пришел к какому-то решению, и Сидни перестала дышать.

Наконец он протянул ей руку:

— Согласен. Четыреста тысяч.

— Чек? — спросила она. Ее сердце с силой билось о ребра грудной клетки.

Брэдли выругался, но Руперт взглядом заставил его замолчать.

— Подойдет, — он достал пачку бумаг из нагрудного кармана, а затем потрепанный футляр.

Сидни открыла его.

— Можно? — спросила она, показывая на его карман, в котором лежала лупа.

— Пожалуйста! — Он передал ей лупу.

Она тщательно проверила драгоценные камни. И с облегчением вздохнула. Брошь возвращалась домой!

Сидни вынула конверт, в котором лежали два чека: ее собственный и бабушкин. Руперт передал ей ручку.

Брэдли огорченно стукнул кулаком по столу. Сделка совершилась на удивление быстро, и все трое встали.

— Вас проводить до такси? — спросил Руперт, скользнув взглядом по Брэдли.

Сидни улыбнулась, наслаждаясь моментом. Она была рада видеть поверженного Брэдли и уже думала о том, как покажет брошь Коулу и его бабушке.

— Не думаю, что он нападет на меня, — ответила она.

— Парень, — пробормотал Брэдли, — ты извращенец или сумасшедший.

— Было приятно иметь с вами дело, Сидни, — сказал Руперт, не обращая внимания на последнее замечание Брэдли, и направился к двери.

— Не будь такой самодовольной, — буркнул Брэдли.

— А я не самодовольна, — ответила Сидни, остановившись возле выхода из кафе. — Я просто рада за семью Эриксонов. — Она открыла стеклянную дверь и, оглянувшись через плечо, усмехнулась: — Было приятно иметь с тобой дело, Брэдли.

Затем она вышла на улицу и попала прямо в объятия Коула.

Он крепко схватил ее за плечи.

— Ты маленькая лживая…

— Коул!

Он снова был одет как техасец. Джинсовая рубашка с закатанными рукавами, потертые голубые джинсы, приспущенные на бедрах. Ботинки добавляли ему пару сантиметров, и выглядел он по-настоящему угрожающе.

Он смотрел мимо нее, сфокусировав взгляд на Брэдли.

Сидни почувствовала комок в горле. Нужно быстро все объяснить Коулу. Иначе может произойти что-то ужасное.

— Это не…

Коул заставил ее замолчать, смерив ледяным взглядом.

— Даже не старайся. Бесполезно.

— Но…

— Неужели ты действительно думаешь, будто я стану слушать твои объяснения?

Брэдли замер возле входа в кафе, боясь шевельнуться.

— Проваливай! — рявкнул Коул, расправив плечи и загородив Сидни.

Брэдли колебался не более секунды. Он шагнул в сторону и поднял руки.

— Эй! Я тут ни при чем. У меня свои дела, у вас свои, — миролюбивым тоном воскликнул он, а затем повернулся и быстро зашагал прочь по улице.

— Только не надо никакой лжи, — произнес Коул ледяным тоном.

— Пожалуйста, выслушай меня, — взмолилась Сидни, лихорадочно пытаясь придумать хоть какое-нибудь разумное объяснение своему присутствию в кафе вместе с Брэдли. Не могла же она выдать бабушку!

— Выслушать? — усмехнулся он. — Ты хочешь объяснить, зачем ты бросила меня в отеле и побежала покупать себе брошь?

— Не надо делать поспешных выводов…

— Ты водила меня за нос с самого начала.

— Да выслушаешь ты меня, в конце концов? — Но что она могла сказать?

Коул протестующе вскинул руки.

— Да по твоим глазам видно, что ты лжешь мне.

— Я не… — Хорошо, он прав. Вообще-то, она действительно лжет. Но ведь это в его же интересах!

Он покачал головой и легонько стукнул ее пальцем по нижней губе.

— Насколько я понимаю, каждое слово, произносимое твоим прекрасным маленьким ротиком, — ложь.

— Я честно хотела помочь тебе и твоей семье.

— Да неужели? А кто мне говорил: «Коул, я знаю, у кого брошь. Мы сможем выкупить ее обратно»? Я что-то упустил?

— Не все так просто.

Он скрестил руки на груди, презрительно глядя на нее сверху вниз.

— Наоборот, все очень просто. А теперь отдай ее, пока я не вызвал полицию.

— Ты хочешь вызвать полицию?

Его голубые глаза мерцали, как ледяные сапфиры.

— Совершенно верно.

— Послушай, Коул… Тут есть некоторые обстоятельства…