— Ты слишком спокоен, это странно.

Малфой раздражённо вздохнул и закатил глаза.

— Мне надо попрыгать? Или, может, разрыдаться с горя? Я всегда подозревал, что с ним что-то не так. Малфои веками живут в одном и том же месте, а он постоянно переезжает. И не говори, что я не…

Альбус перебил его:

— Да, ты говорил. Я знаю, прости. Ты не виноват.

— Да, потому что это Лили виновата. — Сказав так, Малфой понял, что погорячился, да и его вина тут не меньше: если б он не вёл себя, как последний мудак, они бы с Лили могли бы быть до сих пор счастливы вместе. — Ладно, уже неважно. Расскажешь ей всё?

Альбус кивнул, думая о том, как сделать это помягче.

Комментарий к Глава 44. Неожиданные открытия

Котики, поздравляю вас с наступающим Новым годом! В этом, 2016, году это последняя выложенная мною глава, поэтому хочу поздравить вас и пожелать вам счастья, здоровья, много-много радости, вдохновения и, что важно, больше времени на себя, на саморазвитие, ну и на отдых, конечно. Спасибо, что вы есть, что вы всё ещё со мной. Мне, правда, очень радостно от этого. Торжественно клянусь, что этот фанфик закончится в ближайшие 1-2 месяца, и я обязательно продолжу писать “Крайность”. Вы классные, спасибо.

P. S. Ну, что? насколько ожидаемое развитие событий?)

========== Глава 45. Стыд ==========

Время замедлилось, сердце ухало в груди громкими толчками, отдававшимися в ушах.

Бум.

Она спускалась по лестнице, хватаясь за перила, чтобы не упасть.

Бум.

В голове всплывали отдельные пазлы, складывавшиеся в единую, весьма неутешительную картину. Осознание приходило толчками, синхронными ударам её сердца.

Как она могла быть такой глупой, такой наивной? Мерлин, да любой идиот ведь понял бы уже давно, что что-то было нечисто. Неправильно. Не так.

Бум.

Как принять то, что кто-то, кого ты любишь, возможно, плохой человек?

Как принять то, что она связала с ним свою жизнь?

В голове яркими вспышками появлялись картинки их совместной жизни, счастье, улыбки, надежды на будущее. Которые Малфой разрушил собственным прошлым, молчанием и враньём.

Бум.

Лили вырвалась на улицу, в груди было катастрофически недостаточно воздуха. Настолько, что лёгкие сводило, а желудок сжимала тошнота. Мимо шли люди, они не смотрели на неё.

Вы когда-нибудь думали о том, что окружающим абсолютно всё равно на вас и на то, что с вами происходит в данный момент?

Упади она сейчас замертво, казалось, никто не заметил бы. Люди точно так же продолжали бы идти, смотреть только перед собой, жить, думать о своих собственных проблемах.

Ты идёшь по улице, и под твоими ногами словно разверзается ад, но никто не замечает.

Шедшие ей навстречу мужчины громко обсуждали что-то и, казалось, если её сейчас собьёт автобус, один из них скажет что-то типа «ауч» и пойдёт дальше.

Бум.

Лили очнулась сидящей на скамейке в каком-то парке, она даже не знала, что это за район и как точно сюда попала, но, чёрт, кого это волнует, когда твоя жизнь катится в пекло.

Она, и правда, чувствовала, что её жизнь кончена. Потому что её жизнь — всего лишь большой обман, и теперь, когда Лили знала правду, обман кончен, и жизнь тоже.

Кто она? Глупая девочка, которой жизнь преподнесла странный сюрприз? Колдомедик-недоучка? Будущая мать-одиночка?

Мерлин, это даже в голове звучало отвратительно.

Всё это. Она — просто никто, она — биомусор, бесполезная, глупая, наивная, неправильная, она… она просто идиотка, вот кто она.

Лили чувствовала стыд за это, стыд за свою жизнь.

Ей стыдно, что она тратила время не на те вещи, не на тех людей, не на те поступки. Ей стыдно, что она не добилась того, чего когда-то хотела.

Ей просто хотелось зарядить себе по лицу.

Поттер хотелось закричать от злости и обиды на Эридана, на жизнь, на саму себя.

Небо уже давно заволокло тучами, и где-то на задворках сознания появилась мысль, что простывать ей сейчас ни к чему. Как раз тогда и начался дождь. Холодный, мелкий и частый. Через пару минут Лили была мокрой насквозь, одежда липла к телу, а волосы — к лицу, тушь давно размазалась по щекам и сейчас спускалась тёмно-серыми полосами к подбородку.

Она не знала, куда идти, потому что домой не хотелось, а родители сразу начнут выспрашивать, что же случилось. Сейчас ей не хотелось ни с кем ничего обсуждать.

Мерлин, на самом деле, ей хотелось просто лечь и умереть.

Лили всегда была оптимисткой, но иногда даже неиссякаемый позитив даёт трещину.

Её розовые очки, через которые она смотрела на мир всю жизнь, разломали и бросили к её ногам.

Бум.

Она стояла на пороге большого и красивого дома бежевого цвета и колотила в дверь. В проёме появился Альбус, который, увидев её, так широко распахнул глаза, что Лили показалось, будто они вывалятся из глазниц и упадут к её ногам. Сегодня всё падало: её розовые мечты, надежды, её жизнь и она сама.

Альбус буквально затащил сестру внутрь, попутно окликнув Арден, которая тут же появилась в коридоре.

Они говорили что-то, и это казалось таким заторможенным. Лили будто попала в замедленную съёмку. Они так забавно выглядели с открытыми ртами, что Лили захотелось засмеяться. Это она и сделала, она расхохоталась, запрокинув голову назад, сползая по стене, глядя в потолок. Он был таким идеально белым.

В такие моменты всё видится в два раза отчётливей, твоя жизнь замедляется, останавливается, а ты продолжаешь задыхаться в глупой истерике.

Бум.

Лили смеялась ровно до того момента, пока не почувствовала, как её голову кто-то наклонил вниз. Она увидела перед собой лицо Арден и залилась смехом прямо в него. Слёзы потекли ещё сильнее, буквально ручьём.

Дени говорила что-то. Милая, красивая, отзывчивая, полезная Дени, пыталась спасти её, вытащить из этого болота под названием «жизнь Лили». Её глаза смотрели с таким искренним беспокойством, что Поттер чуть не рассмеялась ещё сильнее. Мерлин, как же повезло Альбусу, подумала она, ведь Арден — это лучшее, что вообще могло с ним случиться.

Милая, спокойная Арден, которая сейчас пыталась привести её в чувство. Но Лили просто не могла остановиться, сама не понимала, почему смеялась, но продолжала, не в силах прекратить это. Эту глупую странную пытку.

В неё будто вселился кто-то, высасывавший всю энергию и направлявший её в дикий, необузданный смех.

Лили остановилась только тогда, когда почувствовала резкий, сильный удар по щеке (наверное, останется след).

Бум.

Она замерла, с почти что неверием глядя на Дени.

Милая, спокойная Арден, так вот как ты справляешься с проблемами. Ты бьёшь их прямо по лицу, чтобы они сами проваливали.

Лили задумалась, откуда в этой хрупкой девушке столько силы, чтобы контролировать себя? Вот просто откуда? Если бы рядом с ней кто-то впал в такое состояние, Лили бы сама, наверное, разрыдалась.

В коридоре повисла звенящая тишина.

— Сейчас ты успокоишься, Лили — поправив волосы, сказала Арден.

Альбус стоял где-то сзади неё, глядя на всё это в полном шоке. Мерлин, женские истерики — это по-настоящему страшно. У него мелькнула мысль, что плачущий в три ночи сын — это, в общем-то, не так уж и плохо. Это можно терпеть. Это можно прекратить (не используя физическую силу). Такую истерику же прекратить нельзя, она будто пожирает всё на своём пути: все эмоции, чувства, положительную энергию, воздух…

Альбус ненавидел не то, что истерики, он вообще не любил слёзы, попросту не зная, что с ними делать. Он вспомнил, как тихо выбежал из комнаты, когда они с Арден впервые крупно поругались и она плакала из-за этого. Тогда она не заметила его, и Альбус не упомнилал, да и старался просто не вспоминать, но до сих пор помнил это чувство жуткой растерянности.

Он сбежал просто потому, что буквально в душе не знал, что ему делать.

Сейчас, конечно, если вдруг Дени плакала, то он знал, что нужно просто обнимать и гладить по голове, не издавая лишних звуков.